Такеру разглядывал стаканчик с кофе так пристально, будто намеревался увидеть на нем карту галактики.
— Прости, — извинился все-таки он. — Что бросил тебя.
— А почему ты бросил? — Поинтересовалась я.
Он поднял глаза на меня, будто проверяя мою реакцию, подумал недолго.
— Мой… отец запретил тебе помогать, — признался он, а я удивленно вскинула брови. — Он, конечно же, узнал, что мы ходили с тобой и у всех спрашивали про исчезновение студентки.
— Ты думаешь, он к этому причастен? — Слишком опрометчиво выпалила я, совершенно не подумав.
Зря. Такеру не просто взъелся на меня, взглянул воинственно, готов был порвать на кусочки за то, что я только что сказала.
— Мой отец уважаемый и глубоко почитаемый Президент университета, который стоит во главе этого учебного заведения уже двадцать пять лет. За все время не случилось ни одного серьезного инцидента, все специалисты получили высокооплачиваемую работу, а многие даже работают в правительстве!..
— Такеру, — прервала я, — это не обвинение. Я просто не понимаю, что именно тебе сказал твой отец.
Такеру чуть сбавил обороты (я уже опасалась, что он сейчас мне врежет или плеснет кофе в лицо), вздохнул, все равно остался недовольным.
— Когда мы стали выяснять причины исчезновения студентки, он сам взялся за это дело и все хорошенько проверил. Но, как и мы, он ничего не нашел. Вообще ничего.
— И он сказал тебе бросить это, — подытожила я.
— Нет, все не так, — Такеру снова почти огрызнулся, я замолчала, ожидая дальнейших объяснений. — Дело в другом. Я сказал тебе, что мой отец отлично управляет университетом, но я не сказал, что этого недостаточно, если кто-то хочет посеять сомнения и подорвать авторитет моего отца.
— Что это значит?
— Не все студенты, кто не справился с экзаменом, остались этим довольны. Есть те, кто имеют достаточно влияния, чтобы распространять злые слухи и обвинять моего отца в том, чего он никогда в жизни бы не совершил. Время расставляло на свои места, но людей слишком много и у них бывают обиды и амбиции.
— Так вот, почему наша система дала сбой, — поняла неожиданно я, Такеру лишь быстро глянул на меня в ответ, будто в подтверждение. — Хочешь сказать, после того, как твой отец выяснил, что Нацуэ вообще не существует, он решил, что я просто пытаюсь обвинить его в том, чего не было? Сею смуту, так сказать? — Такеру вернулся к виноватому выражению лица, когда глянул на меня. — Ладно. А что думаешь ты?
Тишина. Ясно. Опустила голову и вздохнула. Этого следовало ожидать. А что? Мы разве с Такеру лучшие друзья? Нет. Встречаемся? Тоже нет. Мы друг другу никто и у него есть все основания меня подозревать. К сожалению.
— Тогда… зачем ты носишь мне подачки? — Отращивать броню бывает сложно, но если обстоятельства заставляют. Снова подняла глаза и взглянула на Такеру, он следил за моей реакцией внимательно. — Зачем ты каждый день оставляешь еду у моей двери?
— Ты… не здорова…
— Ну и что? Сдохну и тебе же легче будет.
— Не говори так! — Такеру разозлился. — Может быть, мы не знаем друг друга хорошо (верно подмечено), но я не собирался бросать тебя только потому, что мой отец подозревает тебя.
— Не он один.
— Риса…
— …мне не нужно это, Такеру. Да, я знаю, доверие ко мне — это роскошь, но я просто хочу найти Нацуэ. Я не обвиняю ни тебя, ни твоего отца ни в чем. И уж тем более университет! У того храма больше причин думать, будто я вышла на тропу войны, в конце концов Нацуэ пропала где-то в лесах рядом с ними. Мне просто нужно было узнать правду.
— Я понимаю.
Но помочь не собираешься. Вслух я этого, конечно, не сказала, все было понятно, но в целом разговор уже и так получился слишком неприятным. Мне еще возвращаться на то самое место, да еще и шинигами…
— Ладно, — заканчивая этот завтрак, стала подниматься на ноги, Такеру вскочил первым, будто мы соревновались. — Спасибо, что был честен со мной. Но больше еду мне не приноси. Сама справлюсь.
— Риса…
— Что? — Я уже собралась уходить, Такеру шагнул за мной. Он не ожидал, что я обернусь и так прямо взгляну на него. — Нельзя усидеть на двух стульях сразу. Я не обвиняю тебя, понимаю, что ты будешь на стороне отца. Все в порядке, я справлюсь.
— Если я что-нибудь узнаю, я обязательно тебе сообщу, — несмотря на то, что ожидала я не этих слов, избавив его от необходимости приносить мне еду, я будто сняла с него груз ответственности. Он даже немного посветлел. — Выздоравливай поскорей.
— И ты… не болей, — бросила я напоследок, а потом быстро ушла.
Значит, вот что на самом деле произошло. Я знаю, нечего было ожидать, что Такеру выберет меня, а не отца. Но… все равно было обидно. Потому что я действительно не преследовала никаких дурных целей.
Нацуэ… да что же с тобой произошло, в конце концов?
Вернулась к своей комнате, была настолько увлечена своими мыслями, что шинигами у двери заметила только в тот момент, когда почти уткнулась в него носом. Он снова стоял, прислонившись к стене, держал руки в карманах брюк. Пиджак был расстегнут, атласная рубашка касалась кожи, намеками очерчивая его мышцы.
Шинигами смотрел на меня.
— Ты готова? — Спросил он.
Глава 10
И все-таки я была не совсем в порядке. Но не жаловалась, потому что — раз шинигами хочет помочь мне в поисках подруги, пусть я пока еще до конца не знаю всех его мотивов, надо пользоваться случаем. Потому что кроме него у меня никого нет, как бы прискорбно это не звучало. Только шинигами мне в помощь.
С другой стороны, может быть, это лучшая помощь из всех возможных. Судя по моим отрывочным воспоминаниям, да и тому факту, что у меня какой-то внутренний ожог, что бы сделал Такеру, встреться мы с ёкаями?
Ёкаи. Я серьезно о них рассуждаю?
Добрались до храма и до нужной высоты лестницы мы не очень быстро. Было вполне очевидно, что мне до сих пор не очень хорошо, но к моему удивлению шинигами не жаловался. Ничего не говорил, терпел все мои остановки, передышки. Сил настолько не было, что я даже не убегала от него. Опять же — для этого нужны какие-то ресурсы.
В общем, добрались. Думала, сдохну. С шинигами под боком — раз плюнуть! Но пока вроде бы жива. Наверное.
— Здесь… на Нацуэ напали, — объяснила я, выдыхая.
Снова это место, лес, который не то, что не хранил секретов, насквозь просвечивал. Шинигами осмотрел всё, огляделся, как следует, потом пошел в сам лес. Я стояла на лестнице, уткнувшись руками в колени, и пыталась восстановить дыхание. Если он что-нибудь найдет — позовет.
Бродил он в поле видимости довольно долго. Не было ощущения, будто он там что-то изучает. Скорее просто ходит туда-сюда. Далеко не уходил, в чащу не углублялся, вообще, если смотреть на него со стороны, создавалось впечатление, будто он просто высматривает птичек.
Я отдышалась, кое-как восстановилась. Если можно так сказать. Подождала еще немного.
— Подойди! — Позвал шинигами.
Я вся обиделась (да, вся), и поплелась к нему в лес. Склон был резким, идти удавалось с трудом, но я старалась держаться, хваталась за деревья. Подошла.
— У меня вообще имя есть, — буркнула обижено.
— Знаю, — спокойно заявил шинигами.
— И все равно «подойди»? — Продолжала дуться я.
Шинигами еще недолго будто бы прислушивался к лесу, а потом, видимо, его задело мое замечание, и он посмотрел на меня.
— Что тебя не устраивает? — Потребовал будто бы он. — Ты в курсе, что шинигами называет по имени только того, кого забирает?
— Конечно, нет, — обиделась еще сильнее. — Да и к тому же: не ты ли сказал, что не за мной? Мы работаем вместе или как?
Претензия на лице парня исказила кривой улыбкой.
— «Мы»? — Намекая, что я тут стою и ничего не делаю, вскинул бровь он.
— Да, «мы», — настаивала уверенно. — Во-первых, ты взял меня, потому что я тебе явно нужна. Во-вторых, так или иначе, но мы тут невольно связаны. А значит, хочешь, не хочешь, но нам придется договориться. И первое моё условие: называй меня по имени.
