— Скажи хотя бы, откуда вы знакомы!
— Он учился в Таросе.
— Да? — Я изумленно хлопнула ресницами. — Не помню.
— Выпустился в тот год, когда мы поступили, — от былой разговорчивости не осталось и следа, Янтарь отвечал так, будто слова я вытягивала из него клещами.
— И что вы не поделили?
Парень вдруг повернулся и обхватил меня рукой за талию, притягивая к себе вплотную. Я машинально уперлась в его грудь, отстраняясь, но все равно его губы оказались буквально в дюйме от моих.
— Ледышка, я смотрю, ты жаждешь сегодня мне составить компанию за ужином? Может, тогда лучше на башне уединимся?
До меня запоздало дошло, что за разговором мы уже преодолели половину зала по направлению к столам Огненного факультета и на нас со все возрастающим интересом смотрят несколько сотен пар ученических глаз. Я покраснела, пробормотала: «Дурак» — и, вырвавшись, поспешила в обратную сторону. Янтарь меня не удерживал и только удовлетворенно хмыкнул мне вслед. Очевидно, именно эту цель его выходка и преследовала.
Краем глаза я заметила, что Риан, расположившийся рядом с ректором за учительским столом, определенно смотрит в нашу сторону, но выражения глаз с такого расстояния было не разобрать.
Я едва успела поужинать, как ко мне тут же подбежал парнишка с Воздушного факультета и торжественным шепотом известил, что меня вызывает ректор. Оставалось только вздохнуть и направиться в главную башню. Судя по количеству ее посещений за последние несколько дней, мне стоит переехать туда, а не под бок к лире Кайрис.
Стучаться я не стала. Видимо, поэтому и приветствия не получила.
— Пришла? Отлично. А где Янтарь?
Ректор выглядел устало: под глазами залегли тени, почти незаметные до сих пор морщинки у рта прорезались глубокими складками. Занавес давал о себе знать.
Я неопределенно пожала плечами. Он передо мной не отчитывается, и слава Светлым. Еще не хватало, чтобы он прибегал ко мне всякий раз сообщить, что пошел во двор, в комнату отдыха или уборную.
Раздался стук, и в кабинет заглянула встрепанная голова с двумя мохнатыми косичками:
— Лир Сэндел, извините, — голос девчонки виновато дрожал. — Но Янтарь сказал… — она замялась, явно опасаясь, стоит ли дословно передавать его слова. Получив поощрительный кивок, она сглотнула и продолжила: — Что не придет, так как сегодня еще ни в чем не провинился, но если вам очень нужен повод его вызвать, он вам непременно его организует.
Когда дверь за посланницей захлопнулась, мужчина только вздохнул.
— Сообщу Императору, — проворчал он, потирая лоб.
Определенно, я ему не завидую. Если бы не находилась в ситуации еще более безвыходной, возможно, даже и посочувствовала бы. Воспитывать Янтаря — то еще удовольствие, а приказывать младшему принцу не может даже придворный маг, не говоря уже о школьном учителе.
Поинтересоваться, зачем мы ему понадобились, я не успела. Ректорский кабинет сегодня пользовался популярностью. Снова скрипнула, распахиваясь, дверь, и вошел Риан. Кажется, теперь я понимаю, почему Янтарь не явился.
Лир Сэндел поднялся.
— Ваше высочество, позвольте представить вам…
— Мы уже знакомы, — поспешно прервала я нудные церемониальные обмены любезностями.
Уверена, что едва заметный облегченный выдох обоих мужчин мне не померещился.
— Простите, если оторвал вас от дел. — Риан повернулся ко мне. — Я бы хотел обсудить с вами и господином ректором организацию вашей охраны. Кстати, а его высочество?..
— Просил его извинить, — буркнул лир Сэндел, пряча глаза.
— Тем не менее мне необходимо будет с ним встретиться. — Гвардеец слегка нахмурился.
Я прикусила губу, старательно размышляя, какой момент можно назвать подходящим для того, чтобы сообщить Риану, что встретиться с его высочеством они уже успели. Ставить офицера в неловкое положение перед ректором не хотелось, поэтому я продолжала молчать.
— Покушение было совершено на принцессу, но, поскольку окончательные мотивы преступников нам неизвестны, будет не лишним проявить разумную осторожность.
— Ее высочество всенепременно донесет до его высочества все ваши предложения, — заверил гвардейца лир Сэндел, бросая на меня устрашающий взгляд.
— Всенепременно, — язвительно подтвердила я.
Риан удовлетворенно кивнул, после чего перешел к изложению плана. Шестеро гвардейцев будут непрерывно патрулировать вокруг школы. Еще четверо — охранять Водную башню. Оставшиеся рассредоточатся по всему зданию. Ночные патрули адептов было решено отменить, вместо этого по ночам гвардейцам составят компанию не занятые поддержанием Занавеса учителя.
— К сожалению, я не могу приказать гвардейцам непрерывно караулить у ваших дверей, это будет слишком подозрительно, но, поверьте, они сделают все, чтобы предотвратить возможные покушения, — закончил Риан.
— Это все, конечно, замечательно. — Я задумчиво потеребила слегка обтрепавшуюся вышивку на рукаве. — Но разве убийца не пришел снаружи? И как вы думаете его найти, бродя по коридорам? Нельзя, чтобы тот, кто убил Каплю… — Я сглотнула и стиснула пальцы. — Остался безнаказанным.
Риан снисходительно улыбнулся.
— Если он и пришел снаружи, преодолев защиту школы, никто не может гарантировать, что он ушел. Я полагаю, здесь есть немало мест, где можно затаиться. К тому же василиска могли доставить и адепту. Расследованием по поручению Императора занимаюсь я лично. Это во-первых. А во-вторых, хотя убийство и состоялось, но своей цели убийца не достиг и с большой вероятностью предпримет еще одну попытку. Поэтому существует возможность, что, обеспечив вашу безопасность, мы сможем его схватить.
— Ловля на живца? — скептически уточнила я, пытаясь не показывать присутствующим, насколько мне действительно страшно от всего происходящего.
— Грубо говоря — да, — признался гвардеец, пристально глядя на меня. — Но я искренне надеюсь, что обойдется без этого. И еще, ваше высочество… я прошу, всегда сообщайте мне или моим людям, куда вы направляетесь, это немало облегчит нам работу. А также постарайтесь как можно реже находиться одна.
— Постараюсь. — Я смиренно кивнула, поднимаясь. — Я могу идти? — Посмотрела на офицера и, улыбнувшись, уточнила: — В свою комнату.
— Не смею больше вас задерживать.
Он склонил голову, перед этим посмотрев мне в глаза чуть дольше, чем полагалась по этикету. И этот взгляд мне, как девушке, весьма польстил, поскольку в нем читалось явное сожаление по поводу того, что нет причины меня удержать.
