Сонная чаща, словно прочитав мысли того, кого приютила под своими кронами, ласково зашумела. Огромные деревья стеной окружали просторную поляну. Зайдешь в эти дебри и не увидишь над головой не то что звезд, но и просто неба — гигантские стволы вздымаются высоко-высоко и разлапистые ветви переплетаются между собой, обвешанные длинными бородами сизого мха. У подножия многовековых исполинов не растет ни молодая поросль, ни кусты, зато сухих сучьев на костер — в изобилии. Правда, тут бегает, скачет и ползает много всякого, далеко не идиллического. Демон усмехнулся. Хорошо!
Лес был живым, он дышал и смотрел тысячью глаз, так что зайти сюда без позволения мог далеко не каждый. А охотиться или жечь огонь тем более позволялось не везде. Лес был свят, так как соединял многие миры. Например, эта поляна была не просто пространством без деревьев. Здесь сливались воедино Пути. В мире Кэсс такое место, наверное, назвали бы порталом. В мире Амона говорили проще — Распутье. Получался отличный каламбур — рыжеволосая девчонка сейчас находилась на Распутье. Забавно.
Это самое Распутье представляло собой идеальный круг, в котором не росло ни травинки. И уж тем более ни одно живое существо не могло переступить его границу, кроме наделенных Правом. У демона и его спутника такое Право было, поэтому оба могли позволить себе беспечно смотреть на звезды, не опасаясь долгой и мучительной смерти.
Лесной ветер доносил множество звуков, уловить которые мог лишь нечеловеческий слух. Амон вслушивался в плеск воды, шорох ветвей, ровное дыхание своей рабыни и в который раз пытался понять, почему он не оставил ее в том мире, как собирался? Почему глупая выходка с самоубийством разъярила его до такой степени, что он предпочел обречь свою жертву на долгую смерть здесь, чем оставить там? Это волновало его, так как не поддавалось объяснению, а все, что не поддавалось объяснению, было нерационально, опасно и во все времена служило причиной проблем.
Спутник демона тем временем занимался своими делами и, к счастью, не догадывался о его терзаниях. Андриэль, или просто Риэль — старый товарищ по многим войнам — был ангелом. Он сидел, повернувшись ближе к огню, и вдумчиво листал какую-то потрепанную книжицу. По красивому болшеглазому лицу скользили неверные тени. Со стороны этот хрупкий, невысокий юноша казался едва ли не подростком (сказывалась давняя привычка отводить всем глаза). Стройный, изящный, с растрепанным томиком в руках, он производил поистине трогательное впечатление — эдакий повзрослевший Ромео. Вот только этому «Ромео» было более тысячи лет и уж точно, обладай он качествами пылкого итальянского мальчика, его жизнь оказалась бы столь же короткой.
Да, внешность порой очень обманчива.
— Спишь? — Андриэль повернулся к растянувшемуся у костра спутнику.
Тот сразу же открыл глаза, по-звериному блеснувшие в темноте:
— Поспишь с вами.
— Как думаешь, нам сразу нужно объяснить ей, что ангелы тут — не божественные создания, а просто раса? — спросил юноша. — Или нет?
Он подошел к своему собеседнику и опустился рядом. Задумчивый грустный странник, одетый в невзрачные темные штаны и мятую льняную рубашку с ослабленной шнуровкой на вороте. Амон сел. Он был одет точно так же, только на груди еще болтались солнечные очки — забыл уничтожить.
— Мне все равно, — демон повертел неожиданную находку в руках, пробормотал короткое заклинание, и ненужная более вещь развеялась, превратившись в дым. — Если не умрет, сама рано или поздно узнает, что вы собой представляете, поборники добра и Света.
Риэль поморщился, но промолчал.
Они сидели, смотрели на огонь и думали каждый о своем — совершенно разные, но при этом очень похожие. На них лежала печать этого мира и, наверное, встань рядом Кэсс, то странной и неуместной здесь выглядела бы именно она, а не эта парочка. Но вот из тьмы леса на поляну вынырнул нагруженный хворостом человек.
Раб, которому хозяева за любовь пошляться по кабакам и бабам дали говорящее прозвище — Шлец (кстати, в прошлом достаточно ловкий вор) — сбросил с плеч свою ношу и засуетился у костра. Он одновременно готовил ужин и прислушивался к шорохам с той стороны, где спала девушка. Конечно, в отличие от двух не-людей, юношу состояние пленницы действительно волновало. Во-первых, было интересно, что произойдет после ее пробуждения, а, во-вторых, он строил на этот счет далеко идущие планы.
Шлеца можно было понять: его Хозяева не ограничивали парня в развлечениях, а смыслом жизни некогда свободного воришки были деньги и женщины, причем первое он постоянно спускал на вторых. Но сейчас, уже два месяца, он торчал на этом Распутье и ждал, когда же господа найдут ту, что искали. Два месяца без женщин и игры! И, хотя не в его природе было роптать, но даже у раба имелись естественные потребности, так что в данный момент он жаждал удовлетворения одной из них.
Мешая медленно закипающую похлебку, юноша незаметно для Хозяев оглядывал себя. Ну да, одет бедненько, невзрачно, зато все остальное не подкачало: гибкий как кошка, быстрый и ловкий, он бы стал отличным вором, если бы не копна медных волос — его проклятье в нелегком воровском деле и благословение в том, что касалось девок. Серые глаза жуликовато посматривали по сторонам. Шлец потер нос и вполне резонно решил: девчонке все равно не из кого выбирать, да и Амон с Риэлем вряд ли будут против. А если она вдруг заупрямится… ни ангелам, ни демонам нет дела до людей.
— Пойду, посмотрю, как она, — услужливо проговорил раб и засуетился.
— Когда будешь смотреть, закрой ей рот, чтобы не кричала, — равнодушно посоветовал Андриэль, переворачивая страницу.
Парень усмехнулся, но тут же стушевался под звериным взглядом желтых глаз.
— Она проспит до утра. И ее никто не тронет, — и Амон посмотрел так выразительно, что воришка сжался и бухнулся на колени.
Однажды видевший демона в гневе, он прекрасно знал, что может последовать за этим небрежным взглядом, а также, чем это, почти наверняка, закончится. Поэтому юноша уткнулся лбом в землю и стал медленно отползать прочь из освещенного костром круга.
— Великий Туман! — ангел быстро положил руку на плечо своего внезапно рзъярившегося спутника. — Что с тобой? Он ничего такого не хотел!
— Я запрещаю тебе навязываться ей, ясно? — ровным голосом сказал Амон.
Раб быстро закивал. Страшные тени от ещё невидимых, но, к счастью, так и не успевших сделаться осязаемыми крыльев исчезли. А демон, как ни в чем не бывало, вытянулся на земле. Чтоб ему поясницу застудить, проклятому.
— Спасибо, Хозяин! — парень вытер с лица испарину и благодарно облобызал штанину Риэля.
