— Сатиры сказали, что нипси воюют друг с другом, — выпалил Сет.
— Воюют? Должно быть, сатиры ошибаются. Во всем «Дивном» нет более мирного народца — кроме, может быть, домовых.
— Но это правда! — не сдавался Сет. — Ньюэл и Дорен сами видели. Шестое и Седьмое царства напали на остальных. Плохие нипси говорят, что у них теперь новый хозяин. Они и внешне отличаются от остальных: у них серая кожа и красные глаза.
— Сатиры очень подробно их описали, — с подозрением заметил дедушка.
— А может, они мне их даже показали, — признался Сет.
— Твоя бабушка с ума сойдет, если узнает, что ты якшаешься с Ньюэлом и Дореном! — сказал дедушка. — Не могу сказать, что я с ней не согласен. Мало кто способен оказать худшее влияние на двенадцатилетнего мальчика, чем парочка сатиров. Слушай их, и вырастешь бродягой. Погоди-ка… Неужели сатиры опять обворовывают нипси?
Сет постарался не выдать своего изумления.
— Не знаю.
— Я уже предупреждал Ньюэла и Дорена насчет воровства. Мне передали, что нипси удалось за себя постоять. Ну-ка, погоди… сейчас сам догадаюсь. Вопреки моей воле ты продал сатирам батарейки, и они вынуждены были снова наведаться в Семь царств?
Сет поднял палец:
— Если бы они туда не наведались, мы бы не узнали о том, что нипси воюют между собой. Они вообще могут истребить друг друга!
Дедушка пристально посмотрел на внука:
— Мы с тобой уже говорили о краденом золоте. В «Дивном» кража золота создает больше неприятностей, чем оно того стоит!
— Строго говоря, они его не крали, — сказал Сет. — Нипси сами дали Ньюэлу золото за то, что тот отразил нападение Шестого и Седьмого царств.
Дедушкины губы сжались в тонкую линию.
— Очень тебе признателен, что ты поделился с Кендрой, а она велела тебе все рассказать мне. Благодаря тебе я узнал, что у нипси что-то неладно. Однако я разочарован тем, что ты у меня за спиной продаешь батарейки этим вечным юнцам, что ты берешь у них золото, добытое сомнительным путем, и особенно тем, что ты без разрешения гуляешь так далеко от дома. До конца лета запрещаю тебе без сопровождения выходить со двора. И на три дня лишаю прогулок в лес даже в обществе моих помощников. Значит, тебе не удастся вместе с Тану и Коултером сегодня проверить, что там происходит у нипси. Более того, золото ты отдашь мне, а я верну его нипси.
Сет опустил глаза и посмотрел себе на колени.
— Так и знал, что надо было держать язык за зубами, — с несчастным видом пробормотал он. — Я просто беспокоился…
— Сет, ты правильно сделал, что поделился со мной. Но поступил плохо, нарушив мои запреты. Сейчас-то ты уже должен понимать, какими бедами это чревато!
— Я не идиот, — ответил Сет, вскидывая голову. — Я вернулся домой в целости и сохранности, да еще узнал кое-что ценное. Я вел себя очень осторожно. Ни разу не сошел с тропы! Со мной были сатиры. Конечно, я наделал бед, когда еще не понимал до конца, что здесь за место. Я много чего натворил такого, о чем теперь сожалею. И все-таки кое-что я ведь сделал как надо. В последнее время я все время брожу по «Дивному» и никому об этом не говорю. Я гуляю только по знакомым местам. До сих пор не случилось ничего плохого!
Дедушка взял со стола крошечный череп, заключенный в хрустальный шар, и рассеянно принялся вертеть его в руках.
— Я знаю, что ты многому научился у Коултера и других. Сейчас тебя, пожалуй, можно без опаски отпускать в некоторые части «Дивного». Вполне понимаю, как тебе хочется выйти за установленные границы. Но времена сейчас смутные, и здесь, в «Дивном», таится много опасностей. А ты отходишь далеко от двора, идешь в незнакомые места и во всем полагаешься на Ньюэла и Дорена. Значит, здравого смысла тебе по-прежнему не хватает… Если я позволю тебе бродить по «Дивному» в одиночку, вначале должен буду показать много запретных, хотя и любопытных мест, которых следует избегать. Сет, как я могу полагаться на то, что ты меня послушаешь, если ты упорно нарушаешь основные запреты? Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я не позволяю тебе в одиночку обследовать заповедник!
— Ну да, — с усилием проговорил Сет, — наверное, так и надо. Почему ты не сказал, что, когда оставлял меня на дворе, устраивал мне экзамен?
— Во-первых, ты тогда счел бы, что правила и вовсе не обязательно соблюдать. — Дедушка поставил обратно на стол хрустальный шар. — Мы здесь не в игрушки играем. Я запретил тебе ходить одному не без причины. Если ты в одиночку будешь бродить по лесу, может случиться кое-что по-настоящему плохое — пусть тебе даже будет казаться, будто ты знаешь, что делаешь. Сет, ты стал старше, но иногда ведешь себя так, словно считаешь, будто чем старше становишься, тем меньше правил для тебя существует. Все наоборот. Становясь взрослее, человек приучается управлять собой. Подумай над моими словами, а потом поговорим о расширении твоих привилегий.
— А если я буду хорошо себя вести, ты скостишь мне срок наказания?
Дедушка пожал плечами:
— Даже не представляю, что ты должен будешь сделать, чтобы случилось такое чудо!
Крошечная фея с короткими волосами, красными, как спелая клубника, устроилась на краю мраморной поилки для птиц и устремила взгляд на воду. Ее полупрозрачные стрекозиные крылышки на солнце стали почти невидимыми. Темно-красное одеяние сверкало, как рубин. Она извернулась и посмотрела на свое отражение через плечо, надув губки и склоняя голову то вправо, то влево.
Рядом прихорашивалась желтая фея с черными полосками на красивых крыльях, напоминающих крылья бабочки. Кожа у нее была светлая, а волосы длинные, цвета меда. Желтая фея хихикнула — как будто зазвенел крошечный колокольчик.
— Я чего-то не понимаю? — с невинным видом осведомилась красная фея.
— Я просто попыталась представить себя с уродливыми бесцветными крыльями, — ответила желтая.
— Какое странное совпадение! — ответила красная фея, приглаживая волосы. — А я как раз представляла себя с огромными неуклюжими крыльями, так умаляющими мою красоту!
Желтая фея сдвинула брови:
— Почему бы тебе не представить, что у тебя широкие, элегантные крылья, которые не умаляют, а, наоборот, подчеркивают твою красоту?
— Я старалась, но в голову все время лезут ужасные неуклюжие желтые занавески!
Кендра не могла не улыбнуться.
У нее появилась новая забава. Она притворялась, будто дремлет возле поилки или клумбы, а сама подслушивала, о чем говорят феи. Иногда она пыталась вступить с ними в разговор, но феи почти никогда не отвечали ей. После того как Кендра повела фей на битву и стала фееподобной, многие феи завидовали ее славе.
