А Эйар открыто, светло улыбнулась и подтолкнула малышку вперёд.
— Да, милая, это твой папа, — нежно произнесла она. — Мы вернулись, — чуть тише добавила богиня.
За окном стояла поздняя ночь, даже уже скорее раннее утро. Бал давно закончился, но Антония, взбудораженная насыщенным вечером и бурным выражением супругом его чувств к ней, не хотела засыпать. Привычно раскинувшись на большом и тёплом Иве, она задумчиво смотрела в его умиротворённое лицо, а он перебирал шелковистые пряди волос любимой.
— Значит, это Селисия была в той комнате? — уточнила Тони, нахмурив брови. — Наринна сказала, у неё дар иллюзии, и она умеет копировать голоса других людей.
— Да, — Ив поморщился. — Я в это время валялся в беспамятстве на диване в этой же комнате, поэтому ты меня там ощущала. Она ещё и амулет нацепила, поэтому я не чувствовал её настоящих эмоций. Прости, Огонёчек, — пробормотал он, притянув Тони к себе и коснувшись губами её лба.
— Хватит, муж! — строго одёрнула его девушка, расслышав знакомые виноватые нотки. — Сколько можно, покусаю! — пригрозила она, несильно стукнув Ранкура в плечо. — Ни в чём ты не виноват! И вообще, эта змея выжила, к сожалению, и ответит и за себя, и за своего любовника-графа. Не желаю больше ничего слышать о том, что тебе стоило быть осторожнее! Всё предугадать невозможно, — мягче добавила Антония и прижалась к его губам, не дав ничего сказать.
Конечно, поцелуй как нельзя лучше отвлёк Ива от грустных мыслей, и на некоторое время в спальне воцарилась тишина, нарушаемая только неровным дыханием.
— А этот некромант, он ещё и сын графа оказался? — чуть позже переспросила Тони, пытаясь отдышаться от поцелуя.
— Да, незаконным, — Ив ухмыльнулся. — Как я. И это графа весьма расстраивало, хотя умения сыночка он использовал вовсю в своих интригах. У него тоже экранирующий амулет был, поэтому и не услышал, как он ко мне подкрался, — Ранкур вздохнул.
Антония вдруг длинно зевнула, потянулась и сползла с мужа, привычно устроившись у него под боком и положив голову на плечо.
— Ага… — сонно отозвалась она, закрывая глаза. — Ну и пусть с ними теперь следователь разговаривает…
— Спи, любимая, — тихо улыбнулся Ив, крепче прижимая к себе его Огонёчка. — Отдыхай.
— Как скажешь, любимый, — проворковала Антония, уже уплывая в сон, и чувствуя себя самой счастливой на свете.
Несколькими днями позже после происшествия на торжественном приёме Ив получил протоколы допроса Ионели де ла Ресадо, Кристофа Гердефи и Селисии де Монрени. По ним выходило, что именно Ионель несколько месяцев назад, полная решимости добыть для Ива трон, приезжала в Айвену и с помощью Кристофа извела королеву Синтелу, и из-за чёрной магии Ариго теперь уходил вслед за женой. К сожалению, обратить ритуал вспять не было никакой возможности, это подтвердили и придворный маг, и придворный доктор. Даже казнь отпрыска графа не поправила дело, и Ариго, как и его племянник, смирились с положением дел. Ив не стал рассказывать этого Антонии, чтобы не расстраивать. Время потихоньку шло, он втягивался в ежедневную рутину государственных дел, разбавляемую светскими обязанностями, и министры с советниками, ряды которых Ив проредил и освежил их состав более молодыми и честными, готовыми работать на благо государства, а не своё собственное, со скрипом, но приняли изменения. Ариго полностью передал управление Иву, и его здоровье стало сдавать ещё быстрее, словно он в самом деле только дожидался приезда племянника. Это единственное, что омрачало жизнь Ива и Антонии.
Через несколько недель Ариго подписал отречение в пользу герцога де Ранкура, и Тони вместе с Наринной, Тересией — своей новой статс-дамой, и леди Эстер начали активно готовиться к коронации. Планируемую Ариго поездку по стране решили перенести, сделать уже после официальной церемонии. Жизнь налаживалась, и чувства между Тони и Ивом лишь крепли с каждым днём, чему будущая королева не уставала радоваться. И вспоминая своё возмущение навязанным браком, теперь лишь усмехалась собственному упрямству и вредности. Ведь богам в самом деле виднее, кто чья настоящая пара.
Для торжественной церемонии Антония снова выбрала алый с золотом, свои любимые цвета, только на сей раз не бархат, а переливчатую тафту и воздушную органзу. И, конечно, фамильный рубиновый набор, только без диадемы — её место должна была занять корона. Тони сидела перед туалетным столиком, уже облачённая в роскошный наряд, и дышала через раз, наблюдая за тем, как над её волосами колдуют горничные под руководством Наринны. Тересия и остальные фрейлины, уже готовые, ждали в сторонке, тихо перешёптываясь и с восторгом поглядывая на будущую королеву. Почему-то сейчас Антония волновалась гораздо сильнее, чем перед достопамятным приёмом месяц назад, но оно и понятно: тогда было просто представление подданным, а сейчас — событие гораздо важнее. Коронация. Даже тётя Исабель и дядя Лоренсо приехали на такое знаменательное торжество. Антония нервно вздохнула и разгладила вышитую ткань юбки, покосившись в зеркало. Глаза ярко сияли, румянец цвёл на щеках, грудь приподнималась от частого дыхания в низком вырезе корсажа.
— Тони, не дёргай головой, — подала голос Наринна, понимающе усмехнувшись. — Немного осталось, почти готово.
Ив ждал за дверьми спальни в общей гостиной, как всегда. Сколько ни порывался супруг присутствовать на одевании Антонии, она неизменно выгоняла его, мотивируя тем, что фрейлины и служанки будут смущаться. Девушка послушно замерла, дожидаясь, пока горничные воткнут последние шпильки с рубинами и прикрепят заколки, поддерживающие замысловато заплетённые пряди.
— Готово, ваша светлость, — Серин, недавно назначенная старшей горничной, отошла в сторону и присела в реверансе, окинув госпожу довольным взглядом.
— Спасибо, — Антония тепло улыбнулась и встала, внимательно оглядев себя.
Конечно, всё было безупречно. Придерживая юбки, Тони вышла наконец из спальни, предвкушая реакцию Ива, и заметив блеск восхищения в его глазах, улыбнулась шире. Она подошла к мужу и взяла его под руку, не удержавшись от поддразнивания:
— У тебя такой голодный взгляд, Ив, что у меня сомнения, что ты наелся за завтраком, — шепнула она ехидно, пока они выходили из покоев.
— Как ты ухитряешься выглядеть соблазнительно и в самом роскошном наряде, и в простом домашнем платье? — пробормотал вместо ответа Ранкур, легонько прижав к себе руку Антонии.
Она хихикнула. Комплименты Ива, далеко не всегда витиеватые и изысканные, неизменно вызывали у неё улыбку и желание провоцировать его ещё.
