Бьяджио встал и подошел к подлокотнику кресла Джоджастина, опустившись рядом с ним на одно колено.
– У меня есть на примете нужный человек, – маняще прошептал он. – И Аркус уже дал мне полномочия поступить так, буде понадобится. Похоже, это время пришло, правда?
Джоджастин покачал головой.
– Я поступал так не для того, чтобы стать королем, – заявил он решительно. – Я сделал это ради блага Арамура.
– Королем? – прошипел граф, бесшумно вытащив кинжал из ножен. – Кажется, вы неправильно меня поняли, сэр.
Одним молниеносным движением Бьяджио сгреб серебряные волосы Джоджастина, запрокинул его голову и вмиг провел лезвием по горлу. На коже выступила полоса, из которой хлынула алая струя. Расширенные глаза Джоджастина наполнились изумлением и ужасом. Он обхватил шею руками, встал с кресла, шатаясь, и попытался закрыть рану пальцами. Булькая что-то, он протянул к Бьяджио окровавленную руку. Граф брезгливо ее оттолкнул.
– Ты убил одного из королей Нара, – тихо произнес Бьяджио. – Это – всегда смерть.
Казалось, Джоджастин его не услышал. Он упал на колени, страшно хрипя перерезанной глоткой, и продолжал пронзительно смотреть на своего убийцу. Бьяджио изумленно наблюдал за стариком, не сдавшимся даже в момент смерти. Арамур растил сильных людей.
А потом Джоджастин упал, и на полу образовалась лужа крови. Бьяджио вытер клинок о жилет управляющего. Его телохранители невозмутимо наблюдали за ним. Граф слишком поздно услышал шаги в коридоре.
– Джоджастин? – прозвучал молодой голос. Дверь открылась, и в комнату просунулось виноватое лицо. – Извините, что я вас побеспокоил, но…
Бьяджио выпрямился, не пряча окровавленный кинжал, и улыбнулся светловолосому пришельцу.
– Ах-ах! Вы поймали меня с поличным!
Молодой человек стал белым как полотно. Он с ужасом воззрился на Бьяджио. Граф пожал плечами, словно маленькая девочка.
– Мне очень жаль, – сказал он. – Я тут напачкал с вашим управляющим. У вас найдутся полотенца?
Ошеломленный юноша стоял в дверях, не в силах сдвинуться с места. Бьяджио шагнул к нему, осторожно обойдя труп.
– Вы – Петвин, правильно? Друг Ричиуса? Будьте так любезны, сообщите леди Сабрине, что мне хотелось бы с ней поговорить, хорошо?
– О Боже! – воскликнул Петвин.
Его взгляд стремительно метнулся от графа к Джоджастину и обратно. Он начал было о чем-то спрашивать, но тут же выбежал из комнаты, истерично крикнув:
– Сабрина!
С громким проклятием Бьяджио поспешил следом – он успел увидеть, как молодой человек поднялся вверх по лестнице, и знаком приказал Ангелам Теней ступать за ним. Черная пара обнажила мечи и бросилась вслед за Петвином. Бьяджио шел за ними по пятам.
– Ну же, Петвин, не надо усугублять положение! – кричал он, поднимаясь по лестнице. – Мне крайне неприятно, что тут все идет не так!
Когда лестница была преодолена, они услышали звук захлопывающейся двери в дальнем конце коридора. Ангелы Теней подошли к ней и остановились, ожидая приказа своего господина. Снизу доносились крики прислуги, а потом раздался пронзительный визг Дженны, обнаружившей убитого Джоджастина. Испытывая сильную досаду, Бьяджио подошел к двери и резко постучал. Из комнаты долетел истошный женский крик и настойчивые призывы Петвина к спокойствию.
– Леди Сабрина? – позвал Бьяджио. – Приветствую! Послушайте, вы не выйдете на минутку? Мне очень нужно с вами поговорить.
Что– то во всей этой ситуации показалось графу удивительно смешным, и, отдавая приказ высадить дверь, он захихикал. Один из Ангелов Теней так ударил сапогом по замку, что дверь раскололась. Леди Сабрина испуганно вскрикнула: убийцы ворвались в ее комнату. Петвин стоял без оружия, со сжатыми кулаками, глядя на сверкающие клинки Ангелов. За его спиной пряталась перепуганная Сабрина из Горкнея. Перед тем, как войти в комнату, Бьяджио подождал секунду, а потом воздел руки, как бы шутливо признавая свое поражение.
– Хорошо, а теперь все успокойтесь. Петвин, будьте добры, позвольте мне поговорить с этой леди, а?
– Черта с два! – вызывающе отрезал Петвин.
– Что вам нужно? – вскрикнула Сабрина. – Что вы сделали с Джоджастином?
Бьяджио нахмурил брови.
– Ах, ну конечно, я очень некрасиво выгляжу, правда? Простите за невежливость, но я его убил. И я бы предпочел не делать того же с вами. Миледи, вы мне нужны. Это касается вашего мужа, видите ли.
– Убирайтесь! – вспыхнула Сабрина. – Оставьте нас в покое!
– Увы, не могу, – печально произнес Бьяджио. – Петвин, отойдите, пожалуйста.
– Нет!
Бьяджио закатил глаза.
– Боже правый! – вздохнул он.
Повинуясь щелчку изящных пальцев, Ангелы Теней двинулись вперед. Резкий взмах мечей – и Петвин оказался оттесненным к стене. Один Ангел заграбастал королеву, второй обхватил горло молодого человека затянутой в боевую перчатку рукой и сунул ему в рот кончик меча. Петвин испуганно застонал: лезвие прошло между губами и вонзилось в язык. Он поднял руки, прося пощады.
– Ну, вы только на него посмотрите! – глумливо взмахнул руками граф. – Глупый мальчишка. Дурень. Как и твой король.
– Отпустите его! – закричала Сабрина.
Воин, схвативший ее, вложил меч в ножны. Его сильные руки сжимали ее так, что она не могла дышать. Она попыталась вырваться, но Ангел только стиснул ее еще крепче, и у нее вырвался мучительный вопль.
– Полегче, друг мой, – попросил Бьяджио своего слугу. – Она – нежный цветочек. Давай пока не будем обрывать ее лепестки. – Протянув руку, граф провел своими ледяными пальцами по ее щеке. Кожа девушки оказалась идеально гладкой и теплой. Бьяджио позавидовал ей. – Миледи, вы мне нужны. Вам придется передать вашему мужу мое послание.
– Ничего я не буду передавать, – с трудом выговорила Сабрина. – Подонок!
– Ах, мои уши! – засмеялся граф. – И это говорит такая благородная сучка! Знаете, я постоянно удивляюсь, скольких мне приходится убеждать в том, что я не шучу! Может, все дело в моей непринужденной манере держаться? Ну так смотрите внимательно, миледи. А потом решайте.
Граф снова обратился к Петвину:
– Молодой человек, я искренне сожалею. Сегодня у вас несчастливый день.
И подал знак слуге. Ангел Теней нажал на меч и всадил его Петвину в рот, расколов череп.
Леди Сабрина отчаянно закричала. Столь оглушительного вопля Бьяджио еще никогда в жизни не слышал.
Замок Гейлов стоял на возвышении, поросшем чахлыми полевыми цветами. Это было ничем не примечательное здание, не слишком большое и не слишком роскошно убранное, от него веяло одиночеством и каком-то мрачным предчувствием. Окружавший его мутный ров напомнил Бьяджио о знаменитой паранойе Гейлов. Под возвышением распростерся утоптанный плац – огромное пространство, на котором проходили обучение и смотр талистанских всадников; позади замка находилась гигантская конюшня, вмещавшая несметное количество лошадей ополчения Гейлов, – неуклюжее строение из неровных досок, откуда в жаркие летние дни исходила отвратительная вонь. В замок Гейлов вел двадцатифутовый подъемный мост, по которому через ров можно было попасть на пыльный внутренний двор. На дворе челядь занималась хозяйственными работами, а на стенах замка во множестве расхаживали часовые в зеленых с золотом мундирах, и под их тяжелыми сапогами жалобно скрипели прочные деревянные настилы. Даже глубокой ночью раздавался в замке этот скрип от бесконечного топанья в ожидании налета, коему скорее всего не суждено произойти
