А пока весь этот мысленный вихрь за одно мгновение проносился в моей голове, Санада, сохраняя достоинство, покинул место событий в сопровождении змеиной охраны. А все "житейские мелочи", как обычно, предстояло теперь разгребать одному несчастному спинагону. Хочу в отпуск. Можно даже за свой счет.
* * *
Глава 15
Шумящая базарная площадь из десятков шатров-прилавков, украшенных разноцветными тентами, забитая разномастным торговым людом, покупателями и лоточниками, осталась позади. Широкая каменная улица, по обеим сторонам которой вытянулись двумя рядами богатейшие лавки и магазины с рельефными гербами домов-владельцев над входными дверьми, была не столь многолюдна, но тоже отнюдь не пустынна. Впрочем, в Большом Ряду могли позволить себе отовариваться лишь самые сливки местного общества, хотя те вещи и яства, что здесь продавались, были неизменно высшего качества и надежности, полностью оправдывая ту цену, что просили за них продавцы-приказчики.
Однако сегодня Нильс Свартслотт не бросил ни единого взгляда в сторону выносных разукрашенных прилавков и дорогущих стеклянных витрин тех лавок, что более всех остальных кичились своим богатством. Шагая, непростительно торопливо для дварфа, позади своего деда, сопровождавшего старейшину дома на внезапное собрание городской Ассамблеи, юный семидесятилетний мастер-торговец мог лишь гадать, что же именно произошло, и почему вдруг многоуважаемый и многомудрый глава его дома решил, что будет не лишним захватить на это собрание их двоих. А в том, что Хьёрик Свартслотт не делает никогда и ничего просто так по желанию больной поясницы в одноименном клане все знали давно и прочно последние два с лишним века.
Миновав Большой Ряд, троица дварфов прошла через распахнутые ворота Внутренней Крепости и начала взбираться по крутым ступеням, ведущим к приземистому каменному коробу Цитадели. Резиденция городского магистрата по-прежнему выполняла те функции, что закладывались при строительстве этого здания, и играла роль главной опорной точки в гломстангских укреплениях, оставаясь ее сердцем, мозгом и последним рубежом обороны в самом крайнем плачевном случае. Будучи лишь на пару этажей выше мощных стен второго кольца, Цитадель возвышалась на самой вершине пологой горы, на которой и раскинулся вольный Гломстанг. И при этом, здание магистрата куда глубже уходило в земные недра, чем возвышалось над поверхностью, что и было его главным секретом для непосвященных гостей.
Пройдя через широкую начисто выметенную площадь, Свартслотты уже приблизились к двустворчатым дверям, отлитым целиком из стали, возле которых замерли караульные в полном боевом облачении. В этот момент их нагнали шаги и голос, раздавшийся позади.
- Хьёрик! Старый ты греховодник! И кто же это развел сегодня костер под задницей у старика Трувора, что он вызвал нас всех прямо в обеденный час?!
Старейшина остановился и обернулся к приближавшейся парочке. Нильс и его дед Йонг, разумеется, тоже замерли на месте, дожидаясь дальнейшего развития событий.
- И об этом ты спрашиваешь у меня, Хакон? - басовито хмыкнул в ответ почтенный Хьёрик Свартслотт. - Вот уж тогда и вправду, воистину случилось нечто из ряда вон!
Хакон Одавик, один из немногих жителей Гломстанга, что мог бы позволить себе такое панибратское обращение к знаменитому старейшине одного из самых могущественных городских кланов, в отличие от Свартслоттов был облачен не в богатый стеганый кафтан с расшитым поясом, а во внушительные доспехи из потемневшего от времени металла. Кроме тяжелой байданы, округлых наплечников и массивных латных перчаток, старый дварф не побрезговал даже шлемом и щитом, за которым при желании смог бы укрыться целиком. За спиной у Хакона на ременных петлях висела внушительная секира, а пояс, обшитый стальными бляхами, "украшали" короткий широкий меч и ребристая булава. Открытыми на теле дварфа оставались лишь слегка одутловатое лицо и роскошная русая борода, выпушенная поверх кольчужного плетения и обильно покрытая серебром седины.
Капитан Одавик командовал одним из двух наемных отрядов, что в последние годы были наняты магистратом в качестве официальной городской стражи. И поэтому ответ, который прозвучал из уст Хьёрика, был вполне понятен присутствующим. Если уж сам командир гарнизона не знает, зачем затеял собрание Ассамблеи ее председатель, то, что уж тут спрашивать об этом одного из ее членов, пускай и самого старейшего.
- Жаль, - протянул Хакон, поравнявшись с дварфами из рода Свартслоттов. - А я-то надеялся, что кто-то из вас, торгашей-прощелыг, затеял какую-то очередную пакость на радость нашему брату.
Как и всякий дварф, посвятивший большую часть своей жизни дороге путешествий и сражений, Хакон Одавик был довольно беден по меркам родного народа, что, впрочем, не мешало ему одновременно быть весьма зажиточным горожанином с точки зрения людей и гномов. И, как всякий воин и наемник, капитан всегда не упускал возможности отвесить какую-нибудь презрительную шуточку или колкую поддевку, разговаривая с членами больших торговых домов. Обмениваться подобными "шипами" между "зажравшимися негоциантами" и "нищими любителями помахать секирой" было одной из древнейших традиций дварфов Гломстанга, невзирая на то, в каких реально отношениях они состояли.
- Я же говорил тебе, что если бы что-то подобное и намечалось, то даже приказчики и лоточники в трактирах еще за три недели начали бы обсуждать это дело за кружками эля, - с легкой ноткой превосходства в голосе хмыкнул спутник Хакона.
Турр Аспен, по прозвищу Ворон, был командиром второй "половины" стражи Гломстанга и самым "заклятым другом" капитана Одавика. И то, что он сумел заполучить оба этих "поста", будучи человеком, говорило очень о многом. Обычного человеческого роста, с длинными черными волосами, короткой, отнюдь не дварфской бородой и пронзительным взглядом Турр носил неброскую, но добротную одежду черных и синих тонов, какая куда больше подошла бы купцу или главе мастерской. Прямой длинный меч с односторонней заточкой и вычурным эфесом, явно эльфийской работы, крепился на поясе у капитана в изукрашенных легких ножнах. Несмотря на то, что Аспен обладал фигурой настоящего воина, в свои неполные тридцать лет (с точки зрения дварфов возраст непозволительно молодой) он вряд ли мог бы показаться постороннему человеку опытным воякой. Однако, необычный склад ума, позволявший подмечать малейшие детали и выстраивать на их основе сложнейшие, но, как правило, весьма точные заключения, делал Турра именно тем, кем он был. Солидные познания в тактике превращали его также в неплохого командира, а незначительные магические способности еще и в опасного противника.
