Айдан вдруг понял, что стал забывать Сейну. Он прекрасно помнил её внешность, но стал забывать голос, запах, взгляд, то, как она касается его, вкус её губ. Это заставило его стиснуть зубы и тихо простонать, опустив голова вниз. За это он был готов себя ненавидеть. Он ни как не мог найти подаренный Сейной амулет. Сердце замирало, а ярость накатывала волнами. Когда желудок предательски заурчал, он направился в столовую, чувствуя железный привкус крови во рту.
***
На обед подавали вяленое мясо и овощное раку с хлебом. Свою порцию он съел за считанные минуты и теперь медленно попивал бражку, улавливая в свою стороны опасливы взгляды и шептания. Есть в одиночестве, ему нравилось, по крайней мере, сейчас. Никто не задавал надоедливых вопросов, никто не мешал быть наедине с самим с собой, но это продлилось не долго.
Веселая блондинка, Сурана Стегон, вечно таскалась вместе с братьями Маилаулами, Дэном и Валом. Они стали первыми и хорошими друзьями Айдана. Даже сейчас, когда весь легион смотрел на него как на прокаженного. Шарахаясь от каждого его движения, эта троица села рядом с ним, поддерживая друга и брата по оружию всяческими разговорами.
Сурана подсела ему на уши, и своим милым голоском рассказала обо всем, что произошло, пока его не был. От попытки Дэна дезертировать и эксцесса, до прихода гонца от Лоренца с мечом в шелках и мечах.
— А как ты своего грифона назвал? — спросила она
— Альвева — коротко ответил он, отпивая брагу из деревянной кружки.
— В честь императрицы, как красиво! — восхитилась она, тут же лукаво глянув на него
— А с львицей у тебя «игр» не было? — и тут же она заливисто засмеялась
— Сурана. Не смешно. Вопрос закрыт, ясно? — тут же оборвал он. Девушка приподняла брови и положила свою руку на его плечо. Айдан поёжился. Сурана возмутилась
— Я же не в обиду! Айдан, да что с тобою? Ты же был таким веселым, живым, а теперь, теперь вовсе как мертвец ходишь! –
- Сурана, ты видишь, человеку плохо… — начал Дэн, проглатывая ломоть хлеба, на что его тут же в бок толкнул Вал
— Айдан, ну нам-то ты можешь рассказать, что с тобою происходит… — Стегон настойчиво протянула ему кружку с брагой, на что Айдан вспылил и выкрикнул
— Со мною все нормально! — девушка отшатнулась назад. Вал чуть привстал, а Дэн дёрнул его за рукав. Айдан медленно сел за скамью и впился руками в волосы
— Я с ума схожу. Я не могу, понимаете?! Не могу понять, на какой такой хрен я сдался Аэрону! — только сейчас он понял, что назвал Ненасытного по имени. Понял, что чуть ли не рычит, и все взгляды в столовой направлены на него
— Да! ДА! Слышите!? За мною охотился Падший! Да, я назвал имя Ненасытного! Чего уставились?! —
— Брат, угомонись — Дэн тихо проговорил это. Айдан опустил голову, тихо и злобно засопев.
— Я не могу справиться с кошмарами. Не могу видеть, как Сейна умирает у меня на руках. Как вы умираете у меня на руках. Я видел то, кем бы я мог стать, не устрой я резню в Карден-Холле, сбереги я родителей или стань я другим легионером — он говорил это едва ли не плача
- Это всё видения Ненасытного — утвердительно выдал Вал, наливая из глиняного кувшина в свою кружку ещё браги
— Эти видения Ненасытного… Я видел, как мог стать совсем другим человеком, прими я другие решения, скажи я другие слова, сделаю я иной шаг… и каждый раз все те, кто мне дороги умирали у меня на руках — вскоре он затих, уткнувшись лбом в стол.
— Тебе нужно поговорить с Паулем Дейном. И я не шучу! — во всеуслышание заявила Сурана.
— Наплюй на этих идиотов, что считают тебя проклятым! Я за тобой хоть в Цитадель Эдхута, какие же вы братья и сестры по оружие и легиону, если отвергли брата, который нуждаться в помощь больше всех?! — её голос был наполнен праведным гневом, рукой она поглаживала Айдана по голове
— Замолчи, Стегон! — послышалась из толпы
— Он — осквернённый! –
— Он нашлёт на нас беду! –
— Пусть Губители его заберут! -
— Я тебе сейчас хребет сломаю — ответил Вал, резко встав и-за стола
— Она права! Вы все как овцы, что увидели покусанного барана! Именно, овцы, а не легионеры! –
— Ты бы тоже заткнулся, Вал! — сказала ещё кто-то
— Закрыли хлеборезки! — вскрикнул Дэн, поднимаясь за братом
— Кто из вас сук, скажет про меня, Вала, Сурану и Айдана ещё хоть слово, тому не только хребет сломаю, но брюхо набью свиным дерьмом! Вместо того чтобы слухи распускать, посочувствовали брату по оружию, поддержали бы! Так нет, надо же шептаться и смотреть на него, словно на слугу Ненасытного! — воздух словно наэлектризовался, пока в дело не вмешался лейтенант Амелион
— Я не понял. Вы что, решили друг друга поубивать? Настолько сильно Анкиту завидуете? Да он, сука, приказы выполняет безукоризненно! Легионер по себя ходит, ревет, плачет, зовёт мать, но выполняет приказ. Он два легиона нашёл, стал грифоньим наездник! А эта четверка (он указал на Маилаулов и Сурану) — единственные, кто боевое братство сохраняет! — лейтенант сплюнул на каменный пол зала и сел за стол, чтобы доесть мясо и овощи. Повисла тишина. Никто больше не шептался.
— Спасибо — прошептал Айдан, когда они выходили из столовой. Сурана шла под руку с Валом и вскоре они удалились.
— Знаешь, я ведь тебе завидовал, Анкит. За это, наверное, и обиделся на тебя, из-за этого и хотел бежать. А после того как прогнали меня через строй, я обиделся на Вала и Сурану. Я злился. Ненавидел всех, проклинал, а потом, сидя в каталажке, подумал. Если бы я дезертировал, то Валу бы прилетело, а Сурана в него втюрилась и поэтому бы вместе с ним под строй бы пошла -
— Зачем ты мне это говоришь? — спросил Айдан, когда она вновь поднялись на стену
— Ты же мне как родной. Ты, Вал и Сурана мои единственные близкие. За вас хоть во врата Харды. — через полчаса протрубили в рог. Легионеры шли на тренировки, а Айдан поковылял по крепости, в поисках Пауля Дейна.
***
Боевой капеллан стоял на коленях перед импровизированным алтарём Святой Дюжины Драконов-Основателей. Двенадцать раз он кланялся и дотрагивался лбом до земли, каждый раз произнося имя одного из богов-драконов. Алтарём служило знамя чёрного дракона на красном фоне. Двенадцать свечей горели в небольшой комнатушке, и дым от них заполнил её. Ветхий и заросший камень был холодным даже в эти жаркие летние дни. Мох отдавал сыростью, голос Пауля был еле слышен и различим, но Айдан прикинул и понял, что он как раз-таки заканчивает двенадцатую молитву. Капеллан повернулся и, заметив капрала, улыбнулся, подозвав его к себе. Айдан тихо и медленно опустился на колени в метре от Пауля.
— Как твои раны? — спросил капеллан
— Бывало хуже — отвечал Адриан, на что Дейн смеялся
— А ты, значит, уже бился с ордой драконов, а Падший оказался так, зубочисткой? — Айдан пожал плечами, Пауль продолжил, вновь лбом коснувшись земли
— Ты пришёл исповедоваться? Так смелее. Я уже закончил молитву. Не стоит говорить как церковник. Просто говори с богами. Я знаю о твоих кошмарах, о том, что с тобою стало. Эти раны никогда не заживут, Айдан. Они буду преследовать тебя всю жизнь, а боги, боги помогут тебе выговориться и прийти к какому-то решению. Смелее. Я буду рядом. — Пауль встал с земли, похлопал Айдана по плечу, встав позади него, оставив его одного перед алтарём. «По крайней мере, ни кто больше не услышит» подумал капрал, прислонившись лбом к земле.
— Я редко молился. — говорит Айдан, шепча имя первого дракона
— Келтрик — Пауль кивает и присаживается на корточки. Айдан просит: «Я боюсь. Дай сил терпеть боль. Дай силы, чтобы пойти в бой» Келтрик отвечает «Огонь мой в твоей крови. Неси его. Гори и сияй им»
— Элерона — продолжает Айдан, второй раз касаясь лбом сырой земли. «Я потерял амулет Сейны. Я теряю её. Забываю, как она говорила. Как она смеялась, как она пахла, и каков был вкус её губ» она отвечает «Она не для тебя. Ты не для неё. Или же вы предназначены друг другу. Решать только вам»
