— Ес-сли с-сейчас же не вылош-шите вс-се, что с-снаете, я выпью ваш-ши душ-ши!
После этого я применил тот же способ, которым выкачивал разум у пленного степняка, но подхватил не память, а сознания разбойников и потянул их к себе. У них должно было создаться ощущение, что их выдергивает из тела некая непреодолимая сила и тянет прямо к моим желтым глазам с вертикальными зрачками. Да, это было страшно. Я сам ощущал подобное, когда меня засасывало в тело человека, поэтому вполне закономерно разбойники дико заверещали, а один из них спешно затараторил:
— Не надо! Я все скажу! Только не трогайте мою душу!
— Вот и ладуш-шки, — сказал я и поставил пленников на землю.
Как я понял, второй был тоже готов к разговору, просто от ужаса не мог произнести ни слова, а на его штанах стремительно появлялось мокрое мятно. Кивнув напряженному Киру, я сказал «Они твои!», а сам встал в сторонке для стимуляции беседы. Но повторное вмешательство не понадобилось. Перепуганные до полусмерти пленные запели, как соловьи, косясь с ужасом на меня. Да и воины после этого стали как-то странно на меня поглядывать, но на них я постарался не обращать внимания.
Ценной информации разбойники не сообщили. Оказывается, их шайка промышляла в округе уже полгода, особо не высовываясь и не наглея. Главарь был мудрым, и каждый раз после дела менял место обитания, стараясь не нападать на излишне дорогие кареты или знатных людей. Поэтому люди герцога Валара никак не могли их обнаружить. Но десятицу назад к разбойникам пришел маг и сказал, что они могут крупно заработать, если убьют одного знатного вельможу. Заказчик был убедительным, пообещал горы золота, снабдил всех хорошим оружием и несколькими защитными амулетами, в качестве аванса и для большей убедительности, что «кидать» их после дела не собирается. В этом месте я хмыкнул, потому что знал — после такого дела никто из разбойников не остался бы в живых.
В общем, пока шла подготовка, разбойники не выходили из лагеря. Маг находился рядом с ними, но большей частью просто дремал в шатре главаря и чего-то ждал. А позавчера он приказал всем срываться с места и идти в сторону этого тракта, чтобы устроить засаду. Сам тоже пошел вместе со всеми, предупредив, что вмешается только в крайнем случае, ну а дальше сумел перекрыть дорогу и скомандовал атаку, закончившуюся уничтожением всей шайки. Выяснив все это, Кир приказал повесить пленников, а потом подошел ко мне. Постояв немного в нерешительности и посмотрев, как лишились жизни последние члены разбойничьей шайки, он нерешительно спросил меня:
— Алекс, а ты…
— Нет, я этого делать не собирался, — ответил я.
— Ты можешь читать мысли? — вскинулся Кир.
— В этом облике нет, — ответил я. — Но не так сложно было догадаться, что сейчас ты очень хочешь узнать, стал бы я высасывать души у этих гадов, если бы они не согласились отвечать на твои вопросы. Можешь успокоиться, душами я не питаюсь, да и вообще — рисковое это занятие, их поглощать. Можно самому умереть, а можно стать совсем другим. Вот память — это другое дело, но и тогда я бы не стал с ними связываться, потому что ради событий последней десятицы перемещать их разум себе, а потом пытаться его удалить… Нет, если бы они не согласились, я бы предоставил дальше действовать тебе.
— Ясно, — с немалой долей облегчения сказал Кир и задумался.
— О чем грустишь? — спросил я, видя, что он никак не хочет переходить к рассказу.
— Не грущу, просто размышляю, как же этот маг смог нас вычислить. Ведь я только вчера вечером решил идти по этой дороге, чтобы облегчить путь, и могу с уверенностью сказать, что никакой слежки за нами не было, а на постоялых дворах мы не останавливались уже три дня. Так как же он смог нас обнаружить?
— Легко, — пожал плечами. — У тебя на шее болтается три амулета, один из которых является хорошим маячком. По нему тебя любой одаренный сможет найти.
— Что? — воскликнул Кир, а потом рванул на груди рубашку.
Два амулета были совсем простыми и представляли собой камешек и какую-то монетку, но третий оказался золотым кулоном. Подхватив пальцами последний, Кир вопросительно посмотрел на меня. Дождавшись моего кивка, он зло сорвал его с шеи и швырнул в кусты.
— Подарок на прощание… Чтобы разлука не была долгой… — передразнил он кого-то. — С-стерва! Ну, доберусь я до тебя!
— Кир, не горячись, — посоветовал я. — Она же могла и не знать, что…
— Да все она знала! Это я, как влюбленный щенок, ничего не замечал! И теперь пятеро моих друзей упокоились в безымянной могиле. А если бы не амулеты…
Я подошел к нему и положил руку на плечо, пытаясь успокоить.
— Ты не виноват.
— Нет, Алекс, именно я виноват во всем. Ты просто ничего не знаешь.
— Так расскажи, — попросил я.
Кир колебался недолго, а потом сказал:
— Ладно, но только нужно сперва отыскать лошадей этих гадов. Не пешком же они сюда добирались…
— Они в той стороне, — махнул рукой я, определив большое скопление крупных аур. — Пока твои люди приведут их, мы можем спокойно поговорить. Рассказывай, что с тобой приключилось.
И Кир заговорил. Вкратце, история, поведанная им, выглядела донельзя банальной. После того, как в Империи громом прогремела новость, что императорский наследник сейчас находится в заложниках у кроля Мардинана, позиции власти сильно пошатнулись. Вначале вроде бы ничего особенного не происходило, но потом поползли шепотки, что такими темпами императорская семья вскоре потеряет трон. Чтобы убедить всех, что власть все так же сильна, император припахал своего среднего сына Биринама и вместе с ним стал разгребать текущие дела. Однако это было крайне опрометчивым поступком. Сынок оказался крайне далеким от политики, а десяток допущенных им очень грубых ошибок, только усугубили общую картину.
Тогда в Империи стали стремительно распространяться слухи о том, что династию срочно нужно менять, так как прежняя уже не соблюдает моральные устои государства, не заботится о населении, подрывает свой авторитет и все прочее по списку. В этот момент знать вспомнила о двоюродном брате императора графе Лакринале. Однако граф был уже в весьма преклонном возрасте, поэтому в политику лезть не хотел, довольствуясь малым, но вот его сын — Кирнат, оказался просто идеальной фигурой, чтобы собрать под свою руку всех недовольных. Жалко только, что оппозиция слегка просчиталась, потому что Кир оказался совсем далек от дворцовых склок и просто не понимал, как ему распорядиться возникшей ситуацией. В политические дрязги он влезать не спешил, при дворе появлялся крайне редко, и поначалу вообще никак не мог понять, почему вдруг столько знатных господ решили навестить имение его отца, чтобы выразить ему свою симпатию и заверить в готовности поддерживать во всех начинаниях.
