Заведя меня в кабинет, алхимик собрал валявшиеся на столе бумаги и кивнул мне. Развязав рюкзак, я принялся доставать из него все запасы Лашта и аккуратно раскладывать баночки, скляночки, мешочки и прочую дребедень. Затем начался ликбез – начальник цеха брал в руки одну или несколько вещей, коротко рассказывал, для чего они нужны, как ими пользоваться, как лучше всего хранить, а напоследок сообщал примерную стоимость. После этого возвращал их мне, дожидался, пока я засуну их на дно рюкзака и приступал к объяснению следующего предмета.
Мда, чего только не носил с собой здоровяк! Далеко все препараты были лечебными, попадались защитные, несколько атакующих (нет, не тот «жидкий огонь», но нечто очень на него похожее) и бытовые. Большинство жидкостей было специализированными противоядиями, предназначавшимися для ликвидации последствий укуса одного или парочки видов тварей. Мази полагалось использовать при соприкосновении с ядовитой травой или после попадания на кожу выделений некоторых существ (оказывается, слюна некоторых далеко плевавшихся тварей могла вызывать онемение или сильную аллергическую реакцию, а кое-кто вообще был покрыт слизью, по свойствам очень сходную с соляной кислотой).
Порошки же имели широкий спектр применения – одним нужно было пересыпать зародышей каких-то жаб, чтобы они подольше сохранились, другой стоило применять для нейтрализации ядовитых веществ в воде (когда сильно припрет, но в округе будут только отравленные ключи), третий был самым обычным зубным порошком, которым искатели отчего-то совсем не пользовались (видимо, кариес их не мучил), еще один помогал при расстройстве желудка (действительно, нужная штука!)…
Средств было очень много, я старался запомнить о них все, повторяя про себя слова алхимика. Лишь об одной склянке начальник сказал, что ее изготовила не его лаборатория (ее я даже не стал забирать), и один из мешочков вернул с улыбкой, ничего не объяснив (заглянув внутрь, я обнаружил соль вперемешку со специями, которую выложил по ошибке). Когда же последний горшок отправился в рюкзак, алхимик поинтересовался, чем он может еще помочь, а потом выдал два золотых и два десятка серебряных монет, попросив расписаться в бухгалтерской книге. Поблагодарив за консультацию, я покинул цех, получив вместо прощания разрешение приходить, если вдруг появится ценные ингредиенты.
К этому времени солнце уже опустилось к самому горизонту. Сообразив, что максимум через час мне нужно быть на воротах, я принялся размышлять, куда еще успею зайти. По плану было посещение лавок кожевника, одежной и книжной, однако нужно было выбрать одну, чтобы не заставлять Ярута ждать. Вспомнив, на каком из домов видел сапог на вывеске, я отправился в ту сторону и вскоре отыскал нужную мастерскую. Ее хозяин, узнав, что я хочу заказать себе новый наруч, сперва долго измерял красовавшийся свежей штопкой исходник, потом чертил схему этих специфических ножен, а после потребовал оплатить заказ сразу и, получив дюжину серебрушек, велел приходить завтра вечером.
К воротам я подбежал, когда начали сгущаться сумерки и понял, что едва не опоздал – Дон как раз закрывал их под надзором начальника, с натужным пыхтением двигая огромный засов. Увидав меня, Ярут довольно улыбнулся и поинтересовался, куда пойдем отмечать мое возвращение. Но я помотал головой и ответил:
– Я еще не так хорошо изучил Ирхон. Лучше ты мне посоветуй неплохое заведение, где имеется отличное пиво и достойная закуска, но отсутствуют буйные посетители, от которых можно запросто схлопотать по морде.
– А у тебя серьезные требования, – усмехнулся стражник. – Что ж, знаю я одно такое место. Правда, цены там…
– Не страшно! – заявил я, беспечно махнув рукой. – Один раз живем!
– Отлично сказано! Ладно, сейчас двинем туда, дай только зайду, отмечусь у начальства.
Вся троица дежурных вместе со мной направилась к непритязательному дому неподалеку. Долго ждать не пришлось – спустя несколько минут Ярут вышел, уже без доспехов и оружия, и весело заявил:
– Ну что, пошли?
– А ты не хочешь приятелей пригласить? – спросил я, кивнув на показавшихся из дверей Лота и Дона.
– А денег-то хватит? – уточнил командир, однако, увидев, что отказываться от своих слов я не собираюсь, обратился к парням: – Ребята, хотите в «Лесной красавице» посидеть! Везунчик угощает.
– Вот это дело! – обрадовался Дон и сразу подошел к нам.
Маг немного посомневался, но потом все же решил не отказываться от халявы и поддержать компанию, что меня очень обрадовало – ради него-то я и старался! Шли мы долго, к самому торговому кварталу, который вечером был уже не таким шумным. По пути успели потрепаться о разном, к примеру, я задал весьма интересовавший меня вопрос – почему в ночное время ворота не охранялись.
– Это ни к чему, – ответил Ярут. – В них может забежать какая-нибудь дрянь только днем, когда они открыты, а ночью нет смысла торчать возле них. Некоторые твари могут спокойно по стене забраться, летучим ворота и подавно не являются преградой, так что здесь вся надежда на ночные патрули.
– А если кто-нибудь их откроет? – не сдавался я. – Чтобы выйти или кого-нибудь впустить.
– Так ведь в темное время суток отправляться на Проклятые земли дураков нет, а шутников, способных ради смеха открыть тварям проход в город, у нас отродясь не водилось, – парировал стражник.
Мне оставалось только подивиться порядкам Ирхона и сменить тему.
«Лесная красавица» оказалась трактиром, но не совсем обычным. В ней было намного чище, чем в остальных заведениях, которые я успел посетить, под потолком на балках висели зажженные светлячки, а на полу в углах стояли кадки, в которых рос виноград, увивавший своими лозами стены и взбиравшийся на потолок, раскинув во все стороны зеленые мясистые листья. Красиво, ничего не скажешь, но тот вьюнок, что я видел в Тертосе, смотрелся бы куда лучше.
Заказав у довольно миловидной разносчицы бочонок пива и плотный ужин на троих, мы заняли один из столиков. А пока еда готовилась, потягивали хмельной напиток, закусывая его принесенными в комплекте с бочонком чуть пережаренными солеными орешками, и разговаривали о разном. О городской жизни, о нравах искателей, о нелегкой работе стражников… Я больше слушал, изредка в нужных местах вставляя реплики, а когда принесли ужин, и вовсе самоустранился из разговора, дожидаясь нужного момента.
Как только заметно «повеселевшие» собутыльники опустошили четвертую по счету кружку, я осторожно перевел разговор в нужное мне русло. Сперва вслух позавидовал профессии Лота, являющейся самой высокооплачиваемой, потом выслушал его жалобы на начальство, которое нагружает работой, выдаивает до последней крохи силы, а новые накопители не выдает… Короче, отнесясь с пониманием и сочувствием к бедам парня, я сразу завоевал его расположение, после чего перешел к делу:
