— Это так и есть, — заявил Фориус, продолжая терзать инструмент. — Что может быть могущественнее гармонии?
Сверху донесся рев дракона.
— Дооф вернулся, — узнал голос своего огнедышащего друга Магнификус.
На самом деле, через мгновение Дооф опустился на землю рядом с клавесином. У него со спины спрыгнули Шарскун и Асушан.
— Пляшете? — удивленно поинтересовался крыс.
— Не может быть! — воскликнул Второй, обнимая скейвена. — Каким ветром вас сюда занесло?
— Мы не одни, — сообщила Асушан.
— Шарскун, проказник, ты опять будешь папой? — шутливо погрозил крысу указательным пальцем Магнификус,
— Я не это имела в виду, — засмущалась скейвенша. — Шарскуна избрали главой клана Эшин.
— Да ну?! — не поверил Второй. — Взятками всех умастил?
— И это тоже, конечно, — честно ответил Шарскун. — Но главным аргументом стала моя вечность и дружба с богом Войны.
— Но как же Сникч и его сын Шроч, тот, что театр построил? — спросил бог Войны.
— Увы! — приложил когтистую лапу к груди скейвен. — Трагическая гибель обоих при невыясненных обстоятельствах. Да сохранит их память Рогатая Крыса!
— Ай-яй-яй! — покачал головой Второй. — Так уж — при невыясненных?
— К делу это отношения не имеет, — поспешил закрыть тему трагической гибели своего предшественника Шарскун.
— А что имеет? — зевнул Магнификус.
— Мы слышали, что наш друг, бог Войны, воевать собрался, — сказал скейвен. — И решили присоединиться к его подвигам. І Іривели бойцов клана Эшин и еще трех кланов. Общей численностью двенадцать тысяч отборных ребят и девчат.
— Двенадцать тысяч крыс? — не сдержал возгласа Фориус.
— Можно и так выразиться, — беззлобно отреагировала Асушан. — Только умножьте это на пять или шесть — именно столько уводит за собой в могилу один плохо тренированный скейвен.
— Мой верный друг, а ты понимаешь, что у Хаоса сил в сотни раз больше и, скорее всего, никто из твоих «отборных ребят и девчат» домой не вернется? — серьезно обратился к нему Второй.
— Они и не собираются, — столь же серьезно ответил скейвен. — Они пришли достойно умереть за Нибиру. У пас ведь такая задача?
— Такая, — был вынужден признать очевидное Магнификус.
— Тогда все в порядке, а пособия их семьям я заранее оформил, — деловито сообщил Шарскун и кивнул Фориусу: — Продолжайте музицировать. Крысы это любят.
Ближе к утру голова молодого человека от перебора бесконечных комбинаций, способных хоть чем-то облегчить предстоящую схватку, отказалась работать категорически. Весь наработанный им ранее в игровых зонах интернет-клубов опыт оказался бесполезным. Магнификус осторожно покинул прикорнувших у клавесина Наолу со скейве- нами и побрел между кострами. Периодически он натыкался на дозорные наряды, благоразумно выставленные командиром Черной Стражи по всему периметру лагеря. Старшие дозорных нарядов коротко докладывали «полководцу» о царящей в лагере и вокруг обстановке, после чего продолжали патрулирование.
Обойдя таким образом практически весь лагерь, Второй остановился с южной стороны и стал разглядывать чернеющий впереди темный массив обступающего холм леса.
Его внимание привлек одинокий огонек костра у самых деревьев. Заинтригованный, Магнификус спустился с холма и направился к огоньку.
Подойдя к костру почти вплотную, он обратил свой взор на одинокую фигуру, сидящую у огня. Что-то очень знакомое показалось молодому человеку в фигуре.
-Неужели это ты, Цыган? — спросил Второй.
Фигура качнулась, и с головы сидящего спал капюшон, открывая белоснежную шевелюру помощника бога Смерти.
Магнификус сел рядом с ним.
— Карты сделал? — подал голос призрак.
Второй покопался в карманах и, найдя колоду, протянул старику.
Тот, даже не взглянув на карты, сунул колоду за пазуху.
— Для тебя это так важно? — поежился от прохладного ветра Магнификус.
— Они должны существовать, — неопределенно ответил Цыган и, в свою очередь, тоже задал вопрос: — Моор не вернется больше?
— Не вернется, — честно сообщил Второй. — Он умер.
— Здесь умер, — поправил его старик и с искренней горечью в голосе добавил: — Большая потеря для мертвых. Моор умел оправдывать. Всегда давал шанс. Теперь всех судит закон, всех под одну гребенку. Скорее бы назначили нового бога.
— Ничего не поделаешь, Моор пожертвовал собой, чтобы спасти весь мир, — сказал Магнификус.
— Да, он был такой, — кивнул шевелюрой Цыган. — Воевать будете?
— Будем, только шансов победить у нас немного. Врагов в сотни раз больше.
— Количество еще ничего не значит.
— Количество — нет, но время значит много. Если мы не успеем, то наши жертвы будут напрасны. И жертва Моора тоже. Ничего толкового не посоветуешь?
Цыган пошамкал беззубым ртом и сказал:
— Обычно в больших делах все решают мелочи.
— Мелочи, — задумчиво повторил за ним Второй и улыбнулся: — А ведь ты прав, бестелесный!
— Удачи тебе, материальный, — пожелал тот. — Ты хороший человек. Когда толком умрешь, я вставлю за тебя словечко.
— Заранее благодарен, старик, — хмыкнул Магнификус. — Неужели ты только за картами приходил!
— Теперь уже, как видишь, — нет. Но вообще-то, они — единственное, что у меня есть, — подтвердил тот. — И еще запомни — карты не врут. Врут люди.
— Это ты верно заметил, — согласился с ним Второй и пошел к лагерю.
Уже взобравшись на холм, он обернулся. Костер у леса пропал.
Только белый дымок извивающейся змейкой плыл над кронами деревьев.
Магнификус быстро пашел костер, у которого в компании еще шестерых пожилых вампиров дремал его тесть, и разбудил родственника.
— Что еще? — недовольно пробурчал фон Корстейн. — Опять какая-нибудь дикая блажь?
— Простите, уважаемый, я хотел бы задать вам несколько вопросов. Быть может, это поможет нам если не победить, то хотя бы добраться до Черного Портала, — сообщил Магнификус.
— Я к вашим услугам, — с готовностью отозвался Манфред.
— Каким образом вы управляете своими летучими мышами?
— Мысленно. Они крайне чувствительные существа.
— Летучие мыши могут выстроиться в правильные геометрические фигуры? Я имею в виду — в полете?
— По своей маневренности летучие мыши значительно опережают любую летающую тварь. Выстроиться, ну, предположим, в каре, им ничего не стоит, — гордо ответил фон Корстейн.
