- Если ты приняла решение по поводу своей новой сущности и хочешь поскорее ее обрести…
- Нет! - не сдержавшись, испуганно вскричала девушка.
Ее вскрик прервал духа на половине фразы. Сперва в его взгляде, обратившемся на чужачку, было только раздражение, однако уже скоро к нему примешалась тень удивления. Лохматые брови чуть приподнялись:
- И куда же ты тогда так торопишься?
- К Шамашу! - выпалила Мати.
- Перестань называть Старшего этим глупым словом! - дух недовольно нахмурился. - Бессмысленный набор звуков. Не то шипение огня, в который плеснули воду, не то шуршание листвы. Его зовут Черногором.
- Как скажешь…
- И вообще, теперь, когда он вернулся, надеюсь, людям удастся убедить его принять титул колдовского короля. И тогда - повелитель - вот как должны будут именовать его духи!
- Я пойду, да?
- Ну ни дура ли? - теперь он смотрел на нее со снисходительным сочувствием. - Чем ты слушаешь? Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?
- Да… - втянув голову в плечи, пробормотала она.
- И понимаешь? Я уже начинаю сомневаться, что правильно поступил, предложив тебе стать домовым. Видимо, тебе ближе духи ветров. Во всяком случае, ты ведешь себя по их обычаю: в одно ухо влетело, в другое вылетело. Ну зачем, зачем тебе он?
- Я… Я должна убедиться, что с ним все в порядке!
- Так не проще ли спросить?
- Ты знаешь?
- Знаю, - нахмурившись, проворчал домовой. - Мы, духи жилища, тоже общаемся между собой. И вообще, не думаешь же ты, что одна о нем беспокоишься! - он фыркнул, скривил губы, словно от боли. - Как будто ты можешь понять, что он значит для нас, для всех здесь, собравшихся по его воле в Мертвых землях и вернувших в них жизнь, да что там, для всего этого мира!
- Я понимаю… - она опустила голову. Что вообще он говорил? Как мог сомневаться в ее любви к Шамашу? И вообще, что такое этот край - мир мечты, когда есть земля снежной пустыни и вот там…
- Там - ничего нет! - не сдержавшись, на этот раз дух вмешался в течение ее мыслей. - Есть только здесь! Слышишь? Все остальное - было - может быть.
Привиделось во сне - что ж, возможно. Явилось в бреду на грани жизни и смерти - скорее всего. Но не более того! Есть только один мир!
Мати лишь беспомощно пожала плечами. Что она могла сказать? В первый миг ей захотелось разозлиться, бросить в лицо духу: "Это вашего мира нет!" Но потом она передумала. В конце концов, какая разница, что говорить? Бессмысленно спорить. В снегах пустыни этот мир называли бредом, здесь - наоборот. Да и важнее было другое.
- И как он?
- Черногор? - домовой тяжело вздохнул, надув губы, со свистом процедил воздух. - Дух замка говорит - жить будет. Колдуньи сделают для этого все возможное и невозможное. Если среди их заговоров и отваров не найдутся нужные, они их придумают. Тут сомневаться не приходится. А в остальном… - он качнул головой.
Глаза погасли, взгляд погрустнел, плечи опустились и вообще дух весь как-то вдруг сжался, став похож на маленькую пичужку.
- Так плохо? - Мати и сама не знала, что тянуло ее за язык. И так сказанного было достаточно, чтобы разбить ей сердце. И все же… Она словно специально продолжала мучить себя.
- Да уж… - умолкнув, домовой покачал головой, спустя какое-то время - открыл рот, чтобы что-то сказать, но, передумав, опустил голову на грудь, уходя в себя.
- Я должна его увидеть! - она сорвалась с места, но голос духа вновь заставил ее остановиться.
- Зачем? Он в бреду. Да и никто не пустит тебя к нему. Колдуны так боятся его потерять, что готовы дуть на холодную воду. Замок - как осажденная крепость. Его духу довелось пережить не один штурм, так что тень не проскользнет.
- Но я должна! Я не могу просто сидеть и ждать! Я… Я пойду к духу, скажу ему…
Он поймет!
- Да даже я тебя плохо понимаю!
- Я очень постараюсь…
- Он не станет тебя слушать! Уж не сомневайся. Я-то его знаю. И дело даже не в тебе. Духам ведь тоже дано чувствовать. Я более чем уверен: сейчас он сидит где-нибудь в черном уголке, достаточно близко от своего хозяина, чтобы прийти к нему по первому зову, и в то же время достаточно далеко, чтобы не путаться под ногами, мешая колдуньям. И вряд ли он покинет свое убежище, тем более спустится к вратам, чтобы выслушать тебя, прежде чем Черногор очнется… А это, увы, может случиться ох как не скоро…
- Что же мне делать? - Мати не просто растерялась, она потерялась в этом мире. - Тогда я поговорю с колдуньями! - наконец, ей показалось, что она нашла выход. Ее глаза загорелись, душу вновь повлекла вперед цель. - Хотя бы с хозяйкой этого дома! Она ведь шла в замок, и… Ей понадобятся травы, она выйдет, и тогда я подойду к ней…
- Ой, глупышка, - вздохнув, покачал головой дух, - ну когда же до тебя, наконец, дойдет, что ты больше не человек и не можешь вот так просто говорить с людьми!
- С людьми - нет! - Мати была готова согласиться с чем угодно, даже с тем, что она стала бестелесной тенью. Не важно. Главное, что… - Но наделенные даром могут говорить с духами!
- Верно, - кивнул домовой, однако в его взгляде ничего не изменилось. Так что было непонятно, с чем именно он соглашается, если на самом деле был совершенно не согласен. - Наделенные даром могут говорить с духами. Более того, некоторые из лишенных дара тоже способны услышать нашу речь. Но ты-то еще не приняла сущность духа. Значит, ты пока не дух…
- Но ты слышишь меня!
- Я уже говорил… - он вздохнул, в который уж раз качнул головой, не то укоризненно, не то сочувственно. - Я слышу тебя, потому что домовой близок к людям. А ты… - он поджал губы, огляделся вокруг, словно ища во внешнем мире нужный ответ. - Ты сейчас стоишь посредине между этими двумя сущностями, при этом уже или еще не принадлежа ни одной из них. Ты сохранила память, а, значит, что-то от людской жизни. Но ты больше не человек.
- Я… Я не знаю, как это выглядит со стороны… Да, может быть, я и не человек.
В твоем мире - не человек. Но совсем не потому, что умерла. Я просто здесь никогда не рождалась. Я пришла из другого мира. Там у меня есть прошлое, которое я помню, и настоящее, в котором не было мига смерти…
- А, может, ты его просто не заметила? Такое бывает.
- Я бы заметила! И вообще, у духов ведь нет души, а у меня…
- Что ты знаешь о духах, девочка? А о душе? Что она собой представляет, где помещается, как проявляет себя? Разум думает и помнит, сердце переживает, любит и ненавидит. А душа?
- Ну… Я не знаю. Да какая разница! - она всплеснула руками. - Главное, говорю тебе, я другая! И…
- Хорошо, - неожиданно согласился с ней домовой. - Ты другая. Именно об этом я и толкую. И вообще, что спорить, ты ведь не смогла заговорить с Полесей.
