Стоило им только выбежать из огненного тоннеля, как над их головами с треском развернулись на ветру новые огненные вымпелы, воспламенившие верхушки деревьев впереди них. Пылающие иглы сыпались вниз, словно светлячки, и Джо испугался, что его волосы, волосы Нины или их одежда могут вот-вот вспыхнуть. Огонь, который они почти оставили позади, снова начал нагонять их, окружая слева и справа. Он распространялся почти с той же скоростью, с какой они могли бежать.
Но теперь ему мешал еще и дым. Разрастающийся пожар порождал свои собственные воздушные потоки, которые увеличивали силу Санта-Аны, и на оленьей тропе закружились небольшие дымные водовороты. Они на глазах вырастали и превращались в плотную дымовую завесу, в которой почти невозможно было дышать.
Тропа вела в гору, и, хотя уклон был небольшим, Джо выдохся гораздо скорее, чем рассчитывал. Жара была такой, что пот, ручьями стекавший по его спине, тут же высыхал. Джо хватал ртом воздух, но вдыхал все больше горячих едких паров, угарного газа и летучей сажи, которая оседала в легких и забивала горло. Джо отчаянно кашлял, чихал и постоянно сплевывал густую горькую слюну с привкусом гари, но лишь крепче прижимал к себе Нину. Глаза его слезились так сильно, что он почти ничего не видел, и все же какой-то инстинкт не позволил ему сбиться с дороги, и вскоре впереди показался гребень горы.
Пистолет за поясом джинсов болезненно врезался в живот. Джо давно выбросил бы его, но боялся, что не сможет удержать девочку одной рукой, и продолжал терпеть.
За гребнем холма дорога пошла вниз, да и ветер здесь был не таким сильным. Правда, пожар с легкостью перевалил вершину, но скорость его распространения заметно упала, и Джо, сумев обогнать полосу дыма, наслаждался чистым и относительно прохладным воздухом, который казался ему таким вкусным, что он готов был застонать от восторга.
Только прилив адреналина позволил Джо двигаться так быстро, да еще с тяжелой ношей на руках, потому что его физическая форма оставляла желать много лучшего. Если бы ужас и паника не подстегнули его, заставив организм пустить в ход свои внутренние резервы, он, наверное, упал бы от усталости еще до того, как добрался до вершины. Даже сейчас он чувствовал, как болят от перенапряжения мышцы ног и как наливаются свинцом руки, которыми он продолжал держать девочку, однако они еще не могли считать себя в полной безопасности, поэтому Джо продолжал двигаться со всей скоростью и проворством, на какие он еще был способен. Спотыкаясь о корни, путаясь в собственных ногах, то и дело моргая воспаленными глазами, чтобы стряхнуть с ресниц слезы усталости, Джо все же продвигался вперед – до тех пор, пока сзади ему на спину не бросился рычащий койот.
Челюсти твари щелкнули в долях дюйма от затылка Джо, но он, должно быть, в последний момент услышав за спиной подозрительный шорох, подсознательно среагировал на него, наклонив голову так, что койот схватил зубами только воротник вельветовой куртки. Тем не менее удар восьмидесяти или девяноста фунтов бешеной волчьей ярости заставил его пошатнуться. Джо чуть не упал лицом вперед, прямо на Нину, но тяжесть повисшего на воротнике зверя послужила ему достаточным противовесом.
Он устоял, но куртка затрещала, и койот сразу выпустил расползающуюся ткань.
Слегка наклонившись, Джо опустил Нину на тропу и, выхватывая пистолет и мысленно благодаря Бога за то, что он не дал ему выбросить тяжелую железку, повернулся лицом к напавшей на него твари.
Койот был хорошо виден в свете медленно сползающего по склону пожара. Внешне он напоминал волка, но был более мелким и поджарым и отличался от него формой ушей да остроконечной вытянутой мордой. Уголки тонких и черных губ зверя были оттянуты назад, белоснежные клыки влажно блестели, желтые глаза полыхали яростным огнем, а все вместе производило впечатление тем более пугающее, что в черепной коробке зверя пряталось чудовище еще более свирепое и страшное, чем самый голодный волк.
Джо нажал на спусковой крючок, но выстрела не последовало. Только теперь он вспомнил о предохранителе, но койот уже бросился на него.
Он не взвился в воздух, как рассчитывал Джо, а, проявляя осторожность, держался у самой земли, нацелившись на его икры и лодыжки. Лишь быстрый прыжок назад спас Джо от первого укуса, но это был еще не конец. Койот повторил нападение, и Джо заплясал на месте, оберегая ноги, одновременно пытаясь снять пистолет с предохранителя.
На губах койота показалась пена. Тварь продолжала кружить вокруг него и, свирепо рыча, совершала выпад за выпадом, так что в конце концов Джо не успел увернуться. Острые зубы зверя впились сзади в его правую икру.
Вскрикнув от боли, Джо резко развернулся, пытаясь прицелиться и поразить тварь выстрелом, но койот поворачивался вместе с ним, неизменно оставаясь сзади. Его зубы погрузились в ногу Джо еще глубже, и зверь свирепо тряхнул головой, чтобы либо разорвать мышцу, либо повалить своего противника.
Джо казалось, что он вот-вот потеряет сознание от нестерпимой боли, которая, словно электрический шок, отдавалась в колено и в бедро, парализуя всю ногу. Перед глазами все потемнело, поплыло… и вдруг Джо почувствовал, что свободен! Койот отпустил его ногу и в смятении и страхе шарахнулся прочь.
Выкрикивая угрозы, Джо повернулся к отпрыгнувшему койоту и навел на него пистолет, но зверь, казалось, растерял весь свой атакующий пыл. Испуганно подвывая, он недоуменно оглядывался по сторонам. Держа палец на курке, Джо колебался.
Закинув голову назад и глядя на сверкающую луну, койот коротко залаял. Потом он перевел взгляд на охваченный огнем гребень горы.
Пожар подобрался к ним на расстояние не больше ста ярдов. Обжигающий ветер неожиданно усилился, и языки пламени рванулись высоко в небо.
Койот присел на все четыре лапы, напрягся и насторожил уши. Когда пламя снова прыгнуло, зверь совершил грациозный бросок в сторону и, молнией промчавшись мимо Нины и Джо, исчез в густых зарослях ниже по склону.
Наконец-то побежденный открытым пространством, высасывающим его силу, как вакуум поглощает и рассеивает нестерпимый жар сверхновой, Пятьдесят восьмой выпустил из-под контроля мозг койота, и Джо почувствовал, что в лесу не осталось никакой сверхъестественной силы.
Огненный ураган, мчащийся среди деревьев, словно могучая приливная волна, налетел на них сзади, окружил, опалил брови и ресницы. Джо уже не мог нести Нину – отчасти потому, что он слишком устал, отчасти из-за раненой ноги, но девочка сама взяла его за руку, и они побежали так быстро, как только смогли, вниз, в прохладную, спасительную темноту, которая, казалось, поднималась из сырого чрева земли, захлестывая растущие у подножия горы темные ели.
