— Страшный ноль говорил, что… что… даст господину власть над… — первушка округлила глаза, не решаясь сказать.
— Над кем? Зверями? Людьми? — тут меня осенило, — Демонами?!
И Мушка часто-часто закивала, а потом спрятала лицо на груди хозяина, и ее плечи затряслись от рыданий.
— Мастер… — замявшись, начал Оса.
— Хорошо, Зунга, веди ее вниз, — я махнул рукой, и тот, благодарно кивнув, исчез со служанкой в люке.
Что-то все еще держало меня внутри этой сокровищницы. Я осмотрел трон, нашел ту кнопку, которую ноль нажал, чтобы активировать ловушку. Больше механизмов тут не было, и я прошелся по стенам и по сваленному ценному хламу.
Удалось обнаружить несколько спусковых устройств, и одно из них, к счастью, оказалось заклинившим. Я извлек целый дротик, довольно разглядывая обильно залитый красным кончик.
Как мне нравилось, что хоть где-то повезло. Для моего сумасшедшего плана мне нужен был каракоз, точнее, его смертельное количество. Потому что следующая встреча с мастером Женей пройдет уже на моих условиях.
— Пахнет смертью, — задумчиво сказал Губа, стоя рядом.
— Это яд, убивает все за секунду, — кивнул я, — Хоть зверя, хоть человека.
— Зачем Небо позволяет такое? Ведь даже укусы духов леса дают шанс, — десятник глянул на меня своим диковатым взглядом.
— Кстати, — я повернулся к нему, — А яд ваших духов можно будет достать? Мне нужно совсем немного.
Опять я сначала ляпнул, и только потом подумал. Но, к счастью, моя просьба не относилась к разряду каких-то запретных или невозможных. Наоборот, Губа даже как-то заговорщицки прищурился и подмигнул мне.
— Конечно, мастер Белый Волк. Твоя Волчица будет только рада! — и он расплылся в улыбке.
— Какая такая Волчица? — я вздрогнул, вспомнив о Хильде из Вольфграда. Других Волчиц я вроде бы не знал…
— Та, которую ты захочешь обрадовать звериной страстью!
Через пару секунд я понял, что имел в виду этот диковатый извращенец. Яд шершней в Шмелином лесу использовался повсеместно: и лекари, и охотники, и даже при производители спиртных напитков. Вот в последних-то и возникали чудесные свойства.
— Если добавить злость лесного духа в медовуху, то мужская сила позволит радовать зверицу всю ночь, — мечтательно улыбаясь, пояснил Губа, — Помнится, я, когда молодой был, перепил этой медовухи…
Подробности личной жизни десятника меня мало беспокоили, и я поспешил перебить его, взяв обещание, что он достанет мне яд. Правда, пришлось потратить много времени, чтобы убедить в том, что мне нужен не спиртной напиток, а только ингредиент.
— Пчелы умеют гнать отличную медовуху, — гордо кивал Губа, искренне не понимая, зачем мне один яд.
А вот следующая находка опять напомнила мне о Хильде, а еще заставила раздумывать о том, какие кульбиты выкидывает Небо. Потому что таких чудес просто так не бывает.
Среди хлама, как раз там, где был спрятан заклинивший механизм, мелькнул клочок белой шерсти. Я, повинуясь неясному порыву, стал откидывать лакированные ларцы, свернутые гобелены…
И это я жаловался что мне не везет?!
Копье Белой Волчицы, той самой Спики, в честь которой меня обозвала Хильда, лежало на самом полу — изящное, даже маловатое для зверя, явно под женскую руку. Клочок белой шерсти, который до этого привлек мой взгляд, был привязан в том месте, где наконечник крепился к древку.
И снова дернулся на груди амулет, будто радуясь встрече с давним другом. Что, Рычок, почуял родственницу?
Но как?! Вот как оно попало сюда? Я ведь до последнего надеялся, что знаменитое оружие из разрушенного дома попадет к его прямой наследнице. Видимо, Хильда так и не успела подобраться к нему, а Грэй каким-то образом сбагрил свою коллекцию куда подальше.
— Ищите щит! — крикнул я, разгребая остальной хлам, — С рисунком белого волка.
— Нашел, — через пару минут Тружа радостно поднял над головой железный круглый баклер.
Это был он. Облупившаяся краска на резном тиснении — морда скалящегося волка. Мое сердце радостно билось, как бешеное. Взяв копье и щит, я почуял, как зашевелились волосы на голове, будто сильный ветер подул.
Неожиданно сквозь раздолбанную дверь влетел ярко белый светляк духа и скакнул мне в грудь.
Охнув, я осел на колени, почуяв, как поднимаю ступень. Другого и быть не могло — я был на краю, как сказал тогда Губа.
Мышцы укреплялись, будто разом прошли тысячу тренировок. Ураган энергии прокатился по телу, заглядывая в каждую чакру и наводя там новые порядки. Все это сопровождалось болью, будто свело все мускулы разом.
Талисман все время успокаивающе постукивал по груди, и уже через несколько секунд я встал, расправив плечи. На мне скрестились взгляды Губы и восхищенного Тружи.
— Вот теперь и в бой можно, — десятник одобрительно похлопал меня по плечу.
Я согласно кивнул, разглядывая стержень духа и свою новую ступень. Ну что, Перит, теперь ты мастер четвертый коготь. Правда, в самом начале, и впереди очень большой путь до пятого.
Больше меня ничего тут не держало.
— Все, идем на север, — твердо сказал я ожидающим команды Губе и Труже.
***
Мы бежали по Шмелиному лесу дальше. За деревьями в зарослях вокруг мелькали тени моих воинов, впереди покачивалась спина Зунги. Оса лучше знал эти места и вел самыми удобными тропками.
Наступало утро. Внизу светлее не стало, но кое-где появлялся вид на верхушки деревьев, где листья окрасились в розоватый цвет, встречая рассветное солнце.
Зря я грешил на копье. Оно сидело в руке, как влитое, а более тонкое древко отличалось еще большей прочностью, чем все копья, что я таскал до этого.
Руки снова чесались, все мое нутро ломило в предвкушении тренировок. Уже успел забыться этот зуд, когда тело хотело испробовать что-то новое. Я догадывался, что это какой-то дар от Белых Волков, но почему он пробудился только сейчас?
Легкая обида кольнула меня — значит, как отомстил за стаю, так фигушки. Там я задницу рвал, а тут всего лишь взял в руки копье, великий подвиг прямо, так сразу Белые отсыпали награду.
Талисман стукнул по груди, как бы намекая — мог бы и поуважительнее. Если сейчас, значит, так надо!
— Ладно, ладно, Рычок, — прошептал я, — Это я так.
— Деревня Жалящих Ос, — сбавляя ход, крикнул Зунга.
— Где? — я завертел головой.
Лес чуть прояснился, открывая более расчищенные от сушняка места, но среди стволов я не видел никаких строений. Все покрывала мягкая травка, где-то между корней журчал ручеек. В воздухе витали светящиеся насекомые, придавая месту сказочный вид. Чуть поодаль тотемный столб, будто это центральная площадь деревни, вот только строений я не видел.
— Свои! — крикнул Зунга, и из-за деревьев выступили несколько зверей.
— Наверх смотри, мастер, — меня тронул за плечо Тружа.
Подняв голову, я увидел селение совсем нового типа. Впрочем, мог бы и догадаться — Осы селились так же, как и их мелкие крылатые родичи. Гнезда, скрученные из веток и прутьев, огромными шарами располагались среди зеленых крон. В них были окошки, из некоторых лился слабый свет.
Между гнездами то тут, то там были протянуты мостки. Теперь ясно, почему разбойники построили свою Нору по такому же принципу — это давняя традиция жителей Шмелиного леса. Хотя я не имел счастья видеть поселений Пчел или Шмелей, и это были только мои догадки.
На мостках стояли звери — мужчины и женщины, из-за их спин выглядывали любопытные дети. В основном все взгляды были устремлены на меня, таинственного незнакомца, и пятерых связанных разбойников, которых мы привели с собой.
— Мушка! — радостно крикнула немолодая уже зверица, появившаяся из-за дерева, — Ух, стихушка драная, как я волновалась.
Я поморщился от такого обращения, но первушница бросилась к ней, обняв. Судя по всему, среди Ос ей жилось гораздо лучше, чем в логове Драма. Следом подошел Зунга и ласково поцеловал зверицу, потрепав по вихрастой голове подскочившего юнца.
Знакомство с нами продлилось недолго, потому что времени было в обрез.
