Я пожал плечами и шире отворил дверь, едва не задохнувшись от ударившего в нос смрада. Внутри небольшой комнатки, обложенной голубым кафелем, на крюках, привинченных к потолку, вниз головой висели обнажённые тела: два людских и одно гномье. А под ними стояли эмалированные вёдра, в которые стекала кровь из множества глубоких порезов. Разумные были мертвы и выглядели, как не слишком успешные персонажи. Все они оказались со спутанными волосами, одутловатыми лицами и от них пованивало застарелым потом, грязью и перегаром. Скорее всего, они были бомжами, что подтверждало и сложенное грудой тряпьё, которое лежало в углу комнаты.
Я посмотрел на трупы и просипел, прижав к носу сгиб локтя:
— Кажись, вампиры не слишком-то привередливые. Может, они и бабку всё-таки похитили?
— Бу-э-э-э, — не выдержала девушка и оставила на пороге нашу фирменную «метку», а потом утёрла губы тыльной стороной руки и просипела: — Что за бабка-то?
— Долгая история, — отмахнулся я, наткнувшись взглядом на люк в полу, от которого и шла львиная доля вони. — Ленок, ты как насчёт канализации? Чую, что вампирятки сбрасывали туда «отходы».
— Если другого выхода нет, то полезли, — слабым голосом произнесла эльфийка, позеленев лицом.
Я кивнул и, морщась от отвращения, откинул в сторону железный люк, покрытый бурыми пятнами. Под ним, как я и предполагал, оказались ржавые скобы, ведущие вниз. Я взял у девушки телефон и посветил им в колодец, обложенный старыми красными кирпичами. Свет достиг дна и показал нам мутную воду, которая неспешно несла мелкий мусор, фекалии и прочие отходы.
Кажется, у нас действительно есть шанс выбраться через это место. Но нам будет нелегко, тем более что девушка босая. Мне пришлось разуться и отдать ей свои кроссовки. Та помялась немного, но обула их.
Я кивнул и первым спустился в колодец, очутившись по колено в холодной воде. А следом в канализации оказалась Ленка, которая старалась не дышать.
Мы переглянулись, и я предложил эльфийке следовать по течению воды. Она же куда-то вытекала. Девушка согласилась. Я пошёл первым, осторожно ступая голыми подошвами и держа в руке телефон. Его свет вырывал из темноты упитанных серых крыс и начисто обглоданные человеческие кости, торчащие из воды.
Меня такой «пейзаж» пугал даже больше, чем обескровленные тела, висящие в той коморке, словно свиные туши. Да и Ленка стучала зубами. И если бы не адреналин и её более-менее крепкие нервы, то она бы уже билась в истерике. А так — эльфийка хоть и вздрагивала, но шла за мной.
Но вот когда сдохла батарейка телефона и нас окутала кромешная тьма, то я впервые услышал, как Ленка тихонько поскуливает от ужаса. Мне самому стало в разы страшнее. Но уже спустя пяток секунд я с громадным облегчением понял, что кое-что могу разобрать даже в таком густом мраке. Видимо, вампирская кровь окончательно усвоилась в моём организме, сделав зрение ещё чуть лучше.
Я тут же решил успокоить остроухую, чувствуя, что меня отпускает дрожь, ранее сотрясавшая тело:
— Ленка, всё в ажуре. Иди за мной. Немного ещё осталось. Вылезем из первого же попавшегося колодца.
— Хорошо, — выдохнула девушка, превратившаяся в серый силуэт.
Я взял её за руку и уверенно двинулся дальше, изо всех сил напрягая зрение.
Мне удавалось различать стены, потолок канализации и порой я мог вычленить из тьмы даже очертания крыс. Но всё же о колодце меня предупредило шестое чувство, которое в последнее время стало весьма активным, как политик перед выборами.
Мы поднялись по скобам и я отодвинул крышку канализационного люка, после чего наша парочка с облегчением выбралась в какой-то темный проулок, пропахший мочой. Но этот воздух был для нас сродни чистейшему горному. Мы не могли надышаться им, со свистом вдыхая его. И лишь спустя десяток секунд я начал осматриваться. Мы оказались между Государственным центральным музеем современной истории России и забором какой-то школы. Кажется, именно в подвале музея нас и держали.
Ленка тоже поняла это и лихорадочно проговорила, повысив тон:
— Вампиры орудуют почти в центре столицы! Ужас!
— Может, найдём таксофон и позвоним в милицию? Хотя, что мы им скажем? Что вампиры схлестнулись с оборотнями в подвале музея?
— Ты им ещё рэп прочитай, чтобы нас точно в дурку забрали, — ехидно протараторила Ленка, начиная приходить в себя.
— А если сказать, что там разборки двух кланов? Нет, тоже бред. Тем более что милиция может повязать кого-то из вампиров и тот наверняка сдаст нас. Кровососы, как и оборотни, точно могут принимать вид обычных разумных. И вот такой вполне нормальный с виду эльф и сообщит ментам, что видел похожих на фоторобот персонажей, которых разыскивают по делу о двух трупах в сгоревшем таунхаусе. Короче, милицию лучше не впутывать, — заключил я, скорбно посмотрев на покрытые грязью ноги. — И домой нам возвращаться тоже нельзя. Вампиры знают, где мы живём.
— Хорошо хоть мои родители улетели на какой-то медицинский симпозиум в Женеву, — облегчённо выдохнула Ленка, проводив испуганным взглядом кошку, выметнувшуюся из-за мусорного контейнера, и исчезнувшую в темноте проулка.
— Ну, надеюсь, до их прилёта мы всё решим. Или оборотни решат всё за нас. Если вампиров всего четверо и пушистики их покромсают, то нам, в принципе, больше нечего будет бояться.
— Нечего бояться? — саркастично выдала девушка, приподняв брови. — А тебе не кажется, что в этом городе надо бояться каждую ночь? Сперва я думала, что реальны только вампиры, а теперь ещё и оборотни объявились. Кто дальше? Драконы? Леприконы? Настоящие мужчины?
— Не, ну с последним ты явно лишканула. Настоящие мужчины есть, но он всего один и меня на всех не хватит.
— Ты — настоящий мужчина? — насмешливо бросила эльфийка, медленно потопав к Тверской улице.
— Ага. Я для тебя даже кроссовки не пожалел, а они совсем новые. Всего неделю назад на базаре их брал! — возмущённо выпалил я и серьёзно добавил: — Слушай, нам надо валить отсюда и где-то пересидеть. Предлагаю снять квартирку на пару дней.
— Мысль-то хорошая, но у меня нет денег. Они все остались в доме, — кисло сказала Ленка, смотрясь весьма нелепо и фривольно в пижамных шортиках, маечке и моей обуви.
— У меня есть кое-какие бабосики на карточке. Только их надо снять, а то ведь за хату придётся наличкой платить.
— Отлично, — повеселела остроухая и следом задала неожиданный вопрос: — А где ты шатался среди ночи? Тебя же не из постели вытащили. Ты вон и одет, и кошелёк есть.
— Ленка, ты только никому не говори, хорошо, — таинственным голосом произнёс я, выйдя на широкую улицу, залитую жёлтым светом фонарей, под коим проносились редкие машины.
— Не скажу, — навострила та ушки.
— Тогда слушай. Когда на город опускается тьма, я выхожу из квартиры и иду спасать этот мир. И как ты могла заметить — мир ещё цел, а значит, я хорошо справляюсь со своими обязанностями.
— Ох, Матвей, — выдохнула она, махнув рукой. — Когда ты уже станешь серьёзным? Хотя о чём я говорю? В твоём возрасте мало кто бывает серьёзным.
Я усмехнулся, а потом болезненно поморщился. Удар по затылку всё ещё давал о себе знать. Хорошо хоть Ленка заметила мои гримасы и сказала с ехидной улыбкой, тряхнув кистями рук:
— Будем лечить или ещё поживёшь?
— Будем, — усмехнулся я, оценив её юмор.
Та кивнула, подошла ко мне и прижала ладони к моим вискам и уже через десяток секунд боль как рукой сняло.
Ну а вскоре мы заметили банкомат, к которому я незамедлительно подошёл и вставил карточку. Вот только банкомат подавился насмерть. Его экран погас, заставив похолодеть мою спину. Но вдруг он снова вспыхнул и вполне адекватно заработал, благодаря чему я всё-таки сумел снять деньги, а затем в обществе Ленки поскакал подальше от музея.
По пути я проделал то, чем не могу гордиться, — огрел по голове припозднившегося юного гнома-панка и снял с лишившегося сознания тела сланцы. Больше я ничего не взял, честное слово, даже плеер с наушниками. Просто нацепил его обувь и вместе с Ленкой добрался до ближайшего круглосуточного ларька, в ассортименте которого были зарядки для телефонов. Я купил одну, там же зарядил раскладушку, нашёл через интернет хату и созвонился с хозяйкой. Та радушно согласилась сдать нам её, несмотря на позднее время. После этого мы вызвали такси и поехали по адресу.
