— Теперь до темноты придётся все поляны объезжать, — вздохнула Сейда, доставая из мешка яблоко.
— Кинь мне тоже.
Халлек, поймав большое зелёное яблоко, сочно вгрызся в него.
— А что это было, чем ты его так обдал? Я видела, как ты руку порезал для этого.
Пожав плечами, нордхеймец сказал:
— Называется "морозный вихрь". Вообще-то ты не должна была этого видеть, как я его готовил, но там не до соблюдения канонов. Знаешь что, когда мы доберёмся, ты сможешь попробовать пройти Испытание Холода. Женщинам оно дозволяется тоже. А перед Свальбардом я за тебя слово скажу, он все наши дела видит. Тогда ты действительно узнаешь, что и как я делаю, с полным правом.
— Я всё равно ничего не поняла в этих завитках, честно. О, смотри! — Сейда вытянула руку, показывая куда-то вперёд, между деревьев.
Там виднелась не то просека, не то свежепроложенная лесная дорога. Халлек, неопределённо хмыкнув, направил Уголька к просвету.
Среди высоких, в пятьдесят-шестьдесят локтей, дубов, кто-то, не скромничая, проложил дорогу такой ширины, что на ней без труда разминулись бы два больших воза и ещё останется место для конного. Дорога была ещё не наезжена, но следы колёс и подков на ней имелись.
— Очень интересно, — Сейда посмотрела в обе стороны. — И не видать никого. А нам в любом случае туда, — кивнула она на противоположную сторону.
Халлек тронул поводья коня, Тростинка затопала следом, и тут справа, с ветвей совсем уж огромного дуба, прямо на них сорвалась Гнусь. Её зеленоватая чешуйчатая шкура хорошо сливалась с листвой. Виверна одним рывком пронеслась добрую сотню локтей и рванула когтями шею Тростинки. Окатив хозяйку тёмно-алыми потоками, лошадь рухнула на землю, Сейда еле успела выдернуть ноги из стремян. Халлек выскочил из седла сам, вцепился в воротник полуоглушённой эльфини, оттаскивая спутницу к лесу, но виверна уже пошла на второй круг. Мечом, купленным в посёлке, даже нечего и пытаться поразить ящера. Выдернув из ножен саблю Сейды, Халлек ощутил, что вполне понимает, как обращаться с этим оружием. Но понимать это одно, а навык совсем другое… Гнусь стремительно приближалась, ловко орудуя крыльями в узком промежутке дороги, и хищно вытягивала шею.
Стоя ровно, Халлек крепко сжал рукоять сабли, и в миг, когда виверна готова была обрушить на него удар острой головы, резко присел и толчком направил клинок в белёсую шею, мелькнувшую над головой. Удар тяжело отдался в руки, а потом наступила темнота.
Для начала Халлек попробовал разлепить залитые чем-то густым глаза. Оттерев лицо рукавом, он сумел приоткрыть сначала левый, а потом и правый глаз. Болела голова, ломило шею, и вообще состояние было препаршивым. Вдобавок что-то тяжеленное придавило ноги, а на губах ощущался железистый горький вкус. Сплюнув, Халлек догадался — кровь. Но чья?
— Ты жив? — послышалось рядом.
— Он осторожно повернул голову. Сейда сидела в двух шагах, размазывая по лицу слёзы и какую-то тёмную жижу. Вечерело.
— Жив, кажется. Местами. Что там на мне валяется?
— Крыло виверны, — всхлипнула эльфиня. — Я уже замучалась его тащить, а ты лежишь и не шевелишься…
Халлек попробовал подёргать пальцами ног. Они вполне отозвались.
— Всё в порядке. Так. Найди крепкую ветку с рогулькой, подлиннее, и одну просто крепкую ветку. Сейчас справимся. И полей мне на лицо, в чём я там?
— Тебя кровищей от виверны залило. Хлестало как из бурдюка, ты ей шею от дыхала до грудины распахал. Тут не поливать, тебя в речку окунуть надо.
Эльфиню трясло, но она, опёршись на саблю, встала и пошла на опушку, чтобы вырубить подходящие ветви. Взяв их, Халлек упёр одну под пальцевую кость крыла, и уткнул в неё вторую, с развилкой.
— Тащи с той стороны, — выдохнул он, с силой толкая рычаг. Вязовый дрын протестующее согнулся, скрипнул, однако выдержал. Сейда пыхтела, вцепившись в кожистое полотнище, но крыло наконец стало сдвигаться.
— Ну вот.
Халлек откатился в сторону, потёр ноги. Кроме подранных штанов и нескольких ушибов, особых потерь не было. Приподнявшись, он понял, что смертельно раненый ящер ударил его крылом в грудь и проволок по дороге почти пятнадцать шагов, но кольчуга уберегла спину. Зато голове досталось хорошо, и затылок наливался густой пульсирующей болью.
Виверна лежала, откинув выпотрошенную шею. Сейда кинжалом выломала зубы, потом отсекла хвостовое остриё. Уголёк осторожно выглядывал из кустов, косясь на зеленоватую тушу. Кобылке Сейды не повезло — она, попавшая под удар острых когтей, уже успела окоченеть. Закинув свои вещи за седло Уголька, эльфиня кивнула:
— Садись ты. Пешком долго не пройдёшь, тебе хотя бы до воды надо добраться. Кровь виверны не яд, но приятного в ней мало.
— Я уже догадался, глаза чешутся.
— Давай ладони, у меня во фляжке что-то ещё есть.
Кое-как отмывшись, Халлек наконец проморгался.
— Вода… речка должна быть там, мили четыре по дороге. Если поторопимся, успеем до заката.
— Семь вёрст? Должны успеть. Залазь, я посмотрю, ничего не потеряли. О, седло надо забрать.
Глава 9
Глава IX
Хотя Халлек чувствовал, что речка где-то близко, всё равно она показалась неожиданно. Неширокая и быстрая, она бежала сразу за крутым поворотом дороги. Почти стемнело, но желание отмыться и оттереть уже заскорузлую одежду было намного сильнее желания упасть и уснуть. Эльфиня взялась за устройство нехитрого лагеря, а Халлек залез в прохладную воду и плескался там, пока Сейда не позвала его к огню. Укутавшись в скатку, он с удовольствием взял миску с густым варевом, от которого пахло вяленым мясом и грибами.
— А как ты узнал, что речка здесь, ты же никогда не бывал в этих краях?
— Иногда я просто знаю, и всё, — пожал плечами нордхеймец.
Сейда понимающе качнула головой. С ней так тоже бывало, и она привыкла следовать подобным ощущениям. У огня было уютно, выстиранная и развешанная на колышках одежда исходила паром, пропитываясь здоровым запахом огня.
Со стороны дороги, проходящей в лесу, как в тоннеле, послышался дробный перестук подков. Три или четыре всадника. Мчаться в темноте на такой скорости, доверившись только чутью лошадей… это надо быть или сумасшедшим, или ставить цель выше собственной жизни. Халлек подобрался, готовый встретить ночных гостей с мечом в руках, но гости сами осадили коней на повороте, выводящем к речке, и направили их к костру шагом. В отсветах пламени тускло поблёскивали кожа и металл. Трое рослых темноволосых мужчин, чем-то неуловимо похожих. Но не как родственники. Так сближает общее дело, профессия. Один из них спешился, подошёл ближе, шагая ровно и уверенно. На левом лацкане куртки переливался какой-то значок, на перевязи, перекинутой через плечо, висел длинный меч в ножнах. Перевитая кожей, рукоять в два хвата смотрела почти из-под руки. Под застёжками воротника виднелась кольчуга.
— Поздорову вам, — кивнул ночной странник. Голос у него был спокойный, голос обоснованно уверенного в себе человека. Значок на лацкане — глаз и меч, из светлого металла, с золотой каймой на кромках, сам глаз из эмали и перламутра. — Тайная Канцелярия его Величества, четвёртый отдел, старший урядник Гарст Нолан. Расследуем дело по обращению жителей Озёрного Края и Восточного Предела. Назовите себя.
Сейда знала, что жетон Тайной Канцелярии подделать невозможно, он светится только настоящий и на истинном владельце, с которым связывается во время присяги короне.
— Сейда Эльна, из Хармина.
— Халлек Торсон, из Нордхейма. Едем в Озёрный Край по своим делам.
— Днём, в двенадцати верстах отсюда на юго-восток, был замечен человек, объявивший себя местным владетелем. Передвигается на виверне. Встречались ли вы с ним?
— Встречались. Но не думаю, что он пережил эту встречу, — пожал плечами Халлек.
— То есть? — заинтересованно наклонил голову следователь.
— Он счёл нас лёгкой добычей, — добавила Сейда. — Он ошибся. Вы где-то выехали на дорогу, не так ли? Не ехали прямо по ней несколько вёрст?
