Предательская таблетка прямо-таки свалила ее с ног! Эллен не помнила, чтобы она раньше так на них реагировала.
Шаги удалялись — по направлению к корме. Эллен сделала над собой усилие, как в забытьи, пошатываясь, доплелась до двери, отперла ее и вышла в коридор.
— Я иду, — пробормотала она, словно бы отвечая на чей-то безмолвный призыв.
Как в тумане видела она большие мокрые следы, оставленные сапогами. Они указывали ей путь. Перед глазами у нее все плыло, ей казалось, что она и сама плывет, паром скрипел и кренился пуще прежнего, а когда она вышла на палубу, в глаза ей, заставив попятиться, неожиданно ударил свет маяка. Мигавший в вечерней тьме маяк находился теперь наискось от судна, вокруг него бурлили, пенясь, серые волны. Рев бурунов оглушил Эллен. Паром как раз должен был миновать скалу и кладбище кораблей у ее подножия.
Эллен стала пробираться на корму. Следы были уже невидимы, отчасти из-за того, что темно, отчасти потому, что палубу заливало. Но она все еще различала впереди огромную фигуру. У спуска в салон, находившийся под кормой, фигура исчезла из виду.
Запрокинув голову к капитанскому мостику, Эллен окликнула Натаниеля, заведомо зная, что это бесполезно. Может быть, его там уже и нет. Да и кто расслышит в таком шуме ее слабый голос. Впечатление было такое, что на борту ни души, что на «Стелле» лишь она — и неизвестное существо, только что покинувшее корму.
Если бы Эллен окончательно проснулась, она ни за что бы не стала бродить одна; сейчас же ей почему-то казалось важным идти следом за исчезнувшим существом.
Судно резко накренилось — не ухватись она за перила, ее швырнуло бы на другой конец палубы. В замутненном сознании промелькнул образ Фредриксена, перелетевшего через перила. Помнится, она еще подумала, что они достаточно прочные. Ощупью она отыскала дверь, ведущую вниз, в салон, открыла ее и бездумно, подобно сомнамбуле, спустилась по лестнице.
Дверь захлопнулась за ней с отчетливым, неприятным щелчком.
В салоне было пусто. Одинокая лампа на потолке освещала лишь маленький пятачок посредине. Опершись о косяк, Эллен сонно стояла на пороге, покачиваясь в такт движениям судна.
— Да? — сказала она приглушенным голосом.
Тишина. На полу — никаких следов.
Наверху, на палубе, раздался топот убегающих ног.
В затуманенном сознании Эллен всплыла мысль, вернее, то было ощущение.
Она замерла, прислушиваясь к себе. На ощупь двинулась вперед, и тут же упала навзничь и ударилась о стол, и какое-то время лежала, не в силах подняться. Но потом все-таки встала и снова пошла. Она должна добраться до противоположной стены. Должна.
Но вот зачем, этого она уже не помнила.
Добралась. Тут судно вновь дало крен — хорошо, она на этот раз догадалась опуститься на ветхий диван. Покачав головой, она продолжила поиски. В окошко иллюминатора назойливо мигал маяк, отсветы падали прямо на нее. Продвигаясь, она ощупывала края стоявших вдоль стены скамей, искала под плюшевой обивкой, расползавшейся прямо у нее под руками.
Внезапно она выпрямилась. Сквозь рев бурунов ей послышался крик… Крик о помощи.
Одновременно воцарилась необычайная тишина.
Остановился двигатель.
Когда Натаниель с Винснесом поднялись на капитанский мостик, Ингвар Странн стоял уже у руля. Он злобно проорал Винснесу:
— Я ж говорил тебе, на борту завелась какая-то нечисть! Прямо не знаешь, куда и деться!
На морщинистом лице Винснеса были написаны раздражение и усталость, он ровным счетом ничего не понимал.
Тут же крутился и юнга Эгиль Странн — если только двадцатипятилетнего парня можно было назвать юнгой. Завидев Натаниеля, он поспешил сойти вниз. Но прежде они с братом успели обменяться взглядом, исполненным такого коварства, презрения и взаимного понимания, что у Натаниеля похолодела спина.
«Хорошо, что Эллен в безопасности», — подумал он.
За окном рубки чернела ночь, море было покрыто седыми гребнями. «Стелла» то зарывалась носом в подошву гривастого вала, то резко кренилась набок, — с мостика им было легче все это разглядеть. Впереди в ведьмином котле прибоя мигал маленький маячок.
Неожиданно Натаниель спохватился и испуганно спросил:
— Где Тува?
— Она сказала, что ей кое-куда нужно, — объяснил Винснес. — Не беспокойся, такая не пропадет.
— Спасибо, — тихо пробормотал Натаниель. А потом сказал чуть погромче: — Ну и задувает же там!
— Да, но «Стелла» выдерживала и не такое, — ответил Винснес. — И потом, мы на довольно приличном расстоянии от мыса.
Натаниель стоял и смотрел на старое корабельное кладбище, к которому их приближал каждый оборот двигателя. Глаза у него стали отсутствующими, перед внутренним взором рассеялась тьма, уступая место видениям, которые возникли сами собой, без каких-либо усилий с его стороны.
Натаниель перестал видеть настоящее. Взор его проник и черную ночь, и время…
Вблизи берега лежал разбитый парусник. Сквозь рев бурунов доносились крики о помощи. Мачты были сломаны, парусник перевернулся, его утягивало на дно. Маленькие рыбачьи суда безуспешно пытались обойти подводные скалы, — море заглатывало их, одно за другим. Какое-то большое судно, столь древнее, что Натаниель не сумел распознать его, раскачивалось на волнах, ударяясь о скалу; похоже, так продолжалось уже долгое время. Уцелевших было не видно. Он слышал крики, доносившиеся с других судов, крики, которые давно уже стихли, он видел остовы разбитых и разграбленных кораблей, походившие на черные скелеты, он видел, как, дождавшись, когда стихнет буря, мародеры плывут за своею поживой…
Очнувшись, он сообразил, что по-прежнему находится на маленькой «Стелле».
Он тут же понял, откуда этот ужасный страх, который он почувствовал, когда они поднимались на борт. Это отозвалась встреча с тем человеком в Осло. «Вы будете не первым. И не последним», — сказал тогда Натаниель. Да, он был не первым. Но после него на «Стелле» никто еще не погиб. А этим вечером она совершала свой последний рейс.
Кто станет ее последней жертвой? И сколько их еще предполагается, этих жертв?
На носу парома ослаб металлический трос и бился о какую-то железяку. Это напоминало звон надтреснутого колокола, неутихающий похоронный звон.
— Вот оно, это место, — пробормотал Винснес.
Натаниель обнаружил вдруг, что перед ними выросла большая скала. Чтобы обойти ее, «Стелла» качнулась и судорожно устремилась вперед, — так бредет человек, напившийся до потери сознания. Им пришлось крепко держаться, чтоб не упасть; сжав зубы, Натаниель продумывал уже свои действия на случай, если паром даст течь. Первым делом Эллен. И Тува. И спасательное снаряжение и…
