Ярослав не удержался, осмотрел некоторые из интересных построек. Старик Колтук следовал за ним, объясняя непонятное господину. Круглые в плане постройки увенчивались куполообразной крышей, сложенной изначально на сухую, без раствора. Конструкция очень подвижная и одновременно устойчивая. В районе потолка отверстия под балки. Ярослав указал на них.
— Это места под брёвна перекрытия, место под крышей служило складом зерна, оттого и отверстия столь велики, а балки делались прочными, чтобы выдержать вес запасов и крыши, если, не приведи боги, рухнет.
Небольшие проемы вели в другие подобные постройки по периметру внутреннего дворика.
— Каждое поколение ласу стремилось пристроить к уже существующим новую итубу, — объяснял старик. — Потому они так теснятся друг к другу. Здесь помещения для разных нужд: кухни, мастерские, склады, — для каждого своя итуба. Богатые ласу уже строили дома как в Ринале и Агероне, а беднота ещё жила по–старинке.
Нашли погреба! Сооружения представляли собой каменную пустотелые пирамиды устроенные в земле. Ярослав с помощью фонарика осмотрел провал одной из них. В лицо пахнуло холодом и влагой. Вообще в итубе было прохладнее, чем в крытых черепицей комнатах крепости.
— В таких подвалах держали портящиеся продукты: овощи, фрукты, свежее мясо, — пояснил Колтук.
— И долго сохранялось?
— Если наполнить погреб льдом с ледников, то долго, года два. Если нет, сезон. Мясо, конечно, меньше, но на льду не испортится, пока съедят.
— А лед доставляли с гор? — переспросил Ярослав.
— Да, господин. Многие ласу жили доставкой льда для храмов и богатых семей, простые люди раз в году сами привозили повозку с ледников и засыпали в подвалы. Так хранили многие продукты: рыбу, мясо, фрукты.
— Я видел в долине много глиняных кувшинов, закопанных в землю. Что в них хранили?
— В деревнях не строили итуб, зерно хранили в хатулах — больших кувшинах, вкопанных в землю — время от времени поднимая для просушки, в них иногда тоже сыпали лед, но в хатулах он быстрее тает, а продукты хранятся хуже.
— В крепости есть такие погреба?
— Не знаю, господин, но должны быть.
— Тогда направь несколько своих людей, пусть найдут погреба, почистят и подготовят к использованию. Будем в них ссыпать, что соберём в лесах.
— Я прикажу, господин, — услужливо согласился Колтук.
Тут Ярослав вспомнил о дороге, ведущей на запад в горы:
— А мощеный путь, что ведет на закат, для чего он построен?
Старик неожиданно переменился в лице, что не ускользнуло от Ярослава, но уверенно ответил:
— По нему везли лед с гор.
— Я так и подумал, — успокоительно признался Ярослав, в душе не поверив сказанному.
Старик что‑то знает и старается скрыть, эмоции его выдали.
Покинув бедные районы, Ярослав с людьми вышли в центральную часть города. Кривые улочки сменились широкой площадью с одно- и двухэтажными домами богатых горожан, а посередине возвышались храмы ласу.
Точнее, четыре пирамидальных основания под храмы на трех площадках, хаотически объединенные в одну большую. Пространство площадей, разделенное между собой небольшим рукотворным озером с протокой, сейчас плохо просматривалось за живой стеной зарослей. На уступах оснований росли крупные деревья, а заболоченное озеро прорезала протока чистой воды.
Пока шагали к ближайшей пирамиде, Ерофей Силыч приступил к Ярославу:
— Ласу обустраивают храм в замке, хотят завести свое языческое капище в городе, — в сердцах старовер сплюнул на землю, выражая презрение. — Негоже нам, русским, отставать. Всякий раз, как православный христианин обустраивался на новом месте, первым делом рубил часовенку али церквушку. И нам тоже пора! — уверенно закончил Ерофей.
— Кто не даёт? — удивлённо хмыкнул Ярослав.
— Дык команда нужна! — развел руками Силыч. — И подсобить треба!
— Хитер сибиряк, — усмехнулся Ярослав. — А священник у вас есть?!
— Как же! — искренне удивился Ерофей. — Мой старшенький, хоть и молод и молоко на губах не обсохло, но рукоположен и службу держит справно.
— Подумаю, — не дал ответа Ярослав, — сейчас сам знаешь, какая сложилась картина.
— Однако ласу…
Ярослав не дослушал, бодро взбежал по крутым ступеням наверх постройки. Храм, по сути, не был ни пирамидой, ни храмом. Скорее именно алтарь на ступенчатой платформе, как его и называли ласу. По краю тянулась колоннада, в центре — возвышение для отсутствующего алтаря. «Наверно опять зарыли», — пришла в голову мысль. Остальные сооружения несколько отличались размерами и формой, но в основе: две ступени возвышения, каменная лестница, колоннада по периметру, алтарь в середине. И только самый большой из храмов имел вокруг алтарь, нечто в виде ограждения или стен. Все площадки приземистые, не выше десяти–двенадцати метров. Ласу не отставал от Ярослава.
— Это и есть алтари наших предков, господин, — сообщил запыхавшийся Колтук. Он был уже староват и не успевал за молодым вождем. — Наша просьба — разрешите очистить их от скверны и возжечь огни духов.
— Для четырех алтарей вас слишком мало!
— Но как? — не понял старик мысли Ярослава.
— Среди переселенцев ласу в меньшинстве, и я не разрешу использовать все алтари, только один!
— Но со временем все ласу вернутся в долину.
Ярослав, изобразив гнев на лице, схватил старика за грудь и злобно произнёс:
— Я буду решать, сколько ласу вернется в долину! Запомни, старик, и запиши в свою книгу, которую ты, знаю, ведешь! Только я решаю это! Не ласу!
На лице старика отразилась горечь и понимание, что его обманули. В конце Ярослав добавил вождю ласу:
— У нас много модонов и индлингов, ласу должны передать две платформы им. Со временем, когда вас станет больше, постройки будут возвращены.
— Но это наши алтари! — возмутился Колтук.
— Где ты видишь алтари? — гаркнул на него Ярослав. — Их давно сняли и спрятали. Здесь только платформы из земли и камня. Пойми, уважаемый Колтук, если вы не поделитесь удобными местами для служения богам, все остальные будут это делать где придётся. Модоны — народ завистливый и злобный, да они вас порвут. Тем более, вы всё равно не сможете содержать все четыре храма.
— Пусть модоны строят свои, — обиженно не соглашался старик.
— Вот когда построят, а ласу станет больше, и вернут ваши платформы, а пока надо стерпеть, тем более что ласу уважают богов модонов и приносят им жертвы.
* * *Ярослава заинтересовала заводь в районе площадей. Явно рукотворное, квадратное в плане сооружение имело выход к заливу в виде канала. Судя по размерам, в канал и озеро могли проходить морские корабли и причаливать к гранитной набережной прямо на площади перед храмами. И всё посреди города! С севера впадала речка, образуя среди заболоченного водоёма чистую протоку. На каменном мостике, перекинутом через неё, Ярослав вновь нагнал Ерофея Силыча, люди которого сейчас обшаривали близлежащие постройки. Несколько полосатых «обезьянок» сейчас играло, прыгая с ветки на ветку, таская за собой съедобные плоды туанапи. Веселые существа дрались, пищали, возили на спине детенышей. Весь путь, что проделал Ярослав по городу, их сопровождала буйная толпа этих зверьков. Животные жили среди развалин, и город был их домом.
