«Кэми!» — прокричал Джаред у нее в голове.
Кэми ушла под воду, всплыла, и снова опустилась. Она протянула руку и погрузила пальцы в щели между камнями. Промежутки были крошечными, а камни скользкими, но так или иначе она зацепилась. Вспышки жара в кончиках пальцев говорили ей, что она содрала кожу, но боль помогала ей оставаться в сознании.
Голова ее болела, но она не могла отключиться. Она чувствовала, как ее пальцы соскальзывают, и не знала, были ли это камни такими гладкими или ее хватка ослабевала. Кэми, находясь в воде, даже не осознавала, что уже соскользнула, пока ледяная вода не коснулась ее губ и не наполнила ее рот горечью.
Кэми пыталась ухватиться, но руки не нашли ничего, кроме мокрого камня. Она не знала, смогла ли бы ухватиться за поручень, даже если бы нашла его. Она теряла контроль над происходящим, все отходило на задний план — и паника, и ярость, и Джаред. Она не осознавала ничего, кроме того, что ледяная вода и тяжесть ее собственного тела тащат ее вниз, когда темнота заполнила сознание, и она ушла под воду.
«Кэми. Кэми».
— Кэми!
Кэми откашлялась, разбрызгивая воду из колодца по спине Джареда. Вкус затхлой воды и желчи стоял во рту, а легкие жгло от боли.
— О, слава Богу, — сказал Джаред. — Я не мог сообразить, как одновременно бить и держать тебя.
— Бить меня? — прохрипела Кэми. — Я уже по горло сыта твоим жестоким обращением, а мы только встретились! Ты производишь ужасное первое впечатление.
Она закашлялась, и теперь ее горло стало сухим. Смутно она осознавала, что все еще находится по шею в воде. Кэми чувствовала себя, по большей части, оцепенелой, словно часть ее сознания парила почти на полпути к верху колодца. Кэми подумала, что, возможно, это было к лучшему, потому что все ощущения в теле, голове и легких, наряду с холодом, пробирающим до костей, были такими ужасными.
Джаред, вот что еще она ощущала. Он прижимал ее к стене второй раз за сегодняшний день, но на этот раз это удерживало ее от утопления, и Кэми подумала, что может промолчать.
— Джаред? — сказала она, слабо отыскивая информацию, несмотря на то, что сознание было достаточно оцепенелым. Она подняла руки и обвила ими его шею.
— Чего? — сказал Джаред.
— Что ты здесь делаешь?
— Ну, — сказал Джаред напряженно. — Я, правда, сам не очень все это понимаю, но я был в этом лифте…
— Это я помню, — сказала Кэми. — Честно, Джаред, по проблеме за раз. Что ты делаешь со мной в колодце? Это реально плохой план спасения!
— Ты потеряла сознание и погрузилась под воду! — указал Джаред. — У меня не было времени.
— Но теперь мы оба в ловушке! Теперь мы оба погибнем!
— Нет, мы не в ловушке, — сказал Джаред. — Я позвонил в полицию, пока бежал к колодцу. Уверен, что они скоро будут здесь.
— Они сказали, что едут? — с подозрением спросила Кэми. — Или ты проорал «Кэми в колодце», а затем и сам сюда нырнул, таким образом, обрывая связь и вызывая у полиции уверенность, что это дети так тупо шутят?
Джаред замолчал. Он быстро дышал, и мечтательная часть Кэми заметила, как сильно поднимается и опускается его грудь. Она не была уверена, чем это было вызвано, — быстрым бегом, потому что ему пришлось нырнуть, чтобы схватить ее, или паникой.
— План Б, — сказал Джаред, — У тебя есть очень смышленая колли, которая могла бы с помощью системы лая сообщить твоим родителям, что маленькая Кэми находится в колодце?
Кэми закрыла глаза и прижалась щекой к мокрому плечу Джареда.
— Мы умрем, — и тут ее осенило. — А где твоя рубашка?
— Позволь мне объяснить, — сказал Джаред. — Я только лег, как разумный человек, когда ты решила броситься в колодец, как сумасшедшая. И тогда это был вопрос, не терпящий отлагательства, чтобы успеть добраться до тебя. Тебе повезло, что я споткнулся о свои джинсы на пути к двери.
— Ты бросаешь джинсы на полу? — спросила Кэми в ужасе. — Ты в довершение ко всему еще и неряшливый? Этот день становится еще хуже.
Джареду нечего было на это сказать. «Возможно, ему было стыдно за свои неряшливые привычки», — смутно подумала она. Ледяная вода становилась теплее.
— Кэми, продолжай говорить!
От крика Джареда заболела голова, на что он не обращал никакого внимания.
— Ты такой грубый, — изумилась Кэми. — Ты носишь кожаную куртку, и ты просто ужасно грубый!
— Продолжай говорить, — приказал Джаред.— Оставайся в сознании.
— Если ты был в постели, то что случилось с твоей пижамой?
— У меня нет пижамы.
— Это так печально, — сказала Кэми. — Знаешь, у парней тоже может быть пижама. У Томо и Тена много комплектов. Красная с паровозиками у Томо любимая. — Казалось, что ее голос уплывает от нее, наверх, вместе со значительной частью ее сознания.
В данный момент то, что Джаред был настоящим, не было так уж плохо. Он крепко держал ее, и она была уверена, что он не позволит ей утонуть. Помогало и то, что она не могла его видеть. Кэми не могла вспомнить, почему не видит его, пока до нее не дошло, что она закрыла глаза. Даже когда она с трудом открыла их, все, что она видела, — его ключица, казавшаяся призрачно-серой в тусклом свете колодца.
Она сдалась и прислонилась лбом к плечу Джареда. Кэми заметила, что он дрожит, но даже дрожащий и мокрый, он был теплее нее.
Ее пальцы разжались с шеи Джареда и опустились на его надежно поддерживающие руки. Она не думала, что может и дальше держаться за него. Но с этим все было в порядке, он бы не дал ей утонуть.
— Джаред?
— Да?
Кэми закрыла глаза.
— Привет, Джаред.
— Привет, Кэми, — сказал Джаред. Его голос был нежен. Все погрузилось в тишину и во мрак, а он был все еще здесь.
Кэми стало жаль, когда полиция спасла их, и ее вернули обратно к сознанию и агонии. Ее мама была здесь: кто-то позвонил ей и она, должно быть, рано закрыла ресторан. По каким-то причинам, это обеспокоило Кэми больше, чем что-либо другое, словно это было подтверждением серьезности ситуации. Ее родители обычно не бросали все дела ради нее, Кэми должна была быть самостоятельной.
Кэми свернулась калачиком на носилках, все ее тело содрогалось, зубы сильно стучали, и с каждым ударом голова начинала болеть все хуже и хуже.
— Кто-то столкнул меня в колодец, — сказала она матери.
— Ты видела, кто это сделал, милая? — спросила мама, которой, как правило, было не до нежностей.
Сержант Кенн задал тот же вопрос Джареду, только не называл его при этом «милый». Вообще-то, это выглядело так, будто Джаред ему совершенно не нравился.
— Если тебя здесь не было, как ты узнал, что кто-то ее толкнул? — спросил сержант Кенн.
