***
Мысль о том, что бы поспособствовать скорейшему разрыву отношений Терона и Аэйри, Айдан выбросил из головы моментально, он тогда сам себе в глаза не сможет взглянуть. Так что, оставалось сделать так, что бы эти двое помирились так же страстно, как и поругались, что, учитывая их характеры, должно получиться на ура! По крайней мере, он так думал. А что ещё было делать? Он уже заметил, что планы действий всегда идут не по плану действий. Так что, ничего другого не оставалось.
Гарет как-то ему сказал, что стучаться лучше всего три раза, как бы странно это не звучало. «Стучись три раза, ибо мертвые стучаться один» сказал он это так холодно, что Айдан зарубил это себе на носу. Гарет словно по себе зал, каково это, когда мёртвые стучатся в дверь.
Странное чувство возбуждения и готовности ко всему побуждала его на совсем необдуманные поступки. Но противный внутренний голос молчал, а раны в кой-то веки престали болеть, так что, его настроение было выше, чем Баордарские горы!
Эльфийская девушка моментально открыла ему дверь. Наверняка она надеялась увидеть Терона. Глаза и щёки её опухли от пролитых слёз, а сама она выглядело худо и бледно, видно это было даже по её золотой коже и абсолютно чёрным глазам. Она неуверенно пропустила его и закрыла за ним дверь. Затем она села на край своей кровати. Айдан сел рядом с ней.
— Тебя Мейстланд позвал? — фыркнула она
— Сам пришёл — ответил он. Девушка залезла на центр кровати и притянула к себе колени. Она посмотрела на него, наклонив голову на бок.
— Я иногда подумываю, что всё это была ошибка. Надо было мне сбежать, как сразу вас заметила… — прошептала она. Айдан вытащил из-под доспеха амулет Сейны и сжал его в руках
— Меня в Кинхарте возлюбленная ждёт. Помню, как из казармы к ней по ночам бегал, хм. Я вот гляжу на вас, и думаю. «Как они вообще друг друга полюбили?» А потом присматриваюсь, вы шли всё время, смотрели друга на друга. Он смотрит и отворачивается каждый раз, когда ты поворачиваешься посмотреть, не обернулся ли он, и наоборот. И меня мучает вопрос. Это было наваждение? Страсть? Огонь в груди и бёдрах, которыми невозможно управлять? Или же ты чувствуешь то же что и я? Я думаю о Сейне, вспоминаю голос, запах, вкус губу и схожу с ума. Мне хочется вернуться к ней, наплевать на всё и только быть рядом с ней, даже если я просто буду держать её руку. С ним ты чувствуешь то же самое? — Аэйри удивлённо посмотрела на него и захлопала своими чёрными глазами и, шмыгнув носом, закивала.
- Иногда он нежен, а иногда груб, как баран. Иногда ласкав, а иногда безразличен. Не знаю, правда ли я его полюбила, или же просто возжелала его. — она виновато пожала плечами. Тогда Айдан сказал
— Иди и спроси его в лоб. Прям пойди, спросил, любит ли он тебя, а там всё поймёте. — девушка неуверенно поджала плечами и завела чёрные локоны за ухо.
— Не решишься ты, решиться он. Пойду пинать его. — он улыбнулся и вышел из её комнаты, быстрым шагом отправляясь к Терон, хотя, это же не нужно было, топот её ноже позади него, заставил Айдана ухмыльнуться. Пробежав мимо него, она умчалась по направлению к Терону, а сам Айдан случайно пересёкся с Эрвиной и Селеной.
Они застыли в коридоре, наблюдая за тем, как о чём-то шептаться Терон и Аэйри. По другую сторону за этой сценой наблюдали Корр и Дориан.
— Ваших рук дело? — спросил леди Мейстланд, Анкит, со всей своей артистичностью приложил руку к груди и выдал:
— Ни в коем случае. — леди фыркнула, а Селена невольно покосилась на мать
— Сейчас они будут страстно мириться, затем вновь ругаться. «И не будет вернее у меня супруги, чем та, с кем я прошёл огонь, воду, дворцовые интриги, и страсти ссор и мира» — Селена вздохнула полной грудью, а её мать приподняла брови, смотря то на Айдана, который улыбался от уха до уха, то на Терона и Аэйри, который стояли в обнимку.
— Неран выгравировал эти слова на могиле Юмкары. Миледи — сержант поклонился, и поспешил присоединиться к друзьям, который громогласно объявляли о том, что Терон и Аэйри помирились.
***
Бокалы звенели, вино лилось рекой, а душа Терона Мейстланда пела, когда Аэйри с силой сжимала его ладонь. Каждый второй тост он намеривался поднять за неё, но когда услышал от Айдана историю о его происхождении, о том, что на него охотится, или же охотился, Падший, оставив ему чудовищные раны, и вообще все события, который произошли, пока они были в Амхаре, заставили его погрузиться в свои мысли. Правда, ненадолго, потому что вскоре застолье стало набирать обороты, и каждый, кто слышал историю Айдана, давал клятву, что будет молчать, даже под угрозой смерти. Терон и Корр, почти одновременно и торжественно произнесли эти слова, затем их поддержали Дориан и Аэйри. Никто бы и подумать не мог о том, что Айдан — сын Орина и Арианы СтоннКасселов. Только вот всё это как-то не укладывалось в голове, вот так вот взять и спрятать сына, чтобы его не смог найти Падший или же Ненасытный, и годами врать жене. Терон невольно понял, что сейчас знает тайну, от которой будет зависеть судьба великой Зантарской семьи. Конечно, его считали идиотом, который может всё разболтать, но умел хранить тайны. Никогда он не нарушал клятвы, несмотря на свою взбалмошность.
Так и прошло несколько дней. Дни шли медленно и не напряжено, как казалось Терону. Ватага часто собиралась где-то в стенах амхарского дворца. Погреба в те моменты лишились пары бочек отборного вина. Не редко они выбирались в город, чтобы пробежаться по тавернам. За пару дней город преобразился. Жители праздновали находку рога. В пару ночей в небесах сияли волшебные огни фейерверков. Люди танцевали и веселились, и во всей этой праздничной суматохе члены ватаги успевали принимать активное участие. Иногда Рог замечали на поясе Терона, и тогда они сей же момент пропадали, спрятавшись где-нибудь в толпе. Город был усеян цветными лентами, повсюду играли барды и менестрели, краски пестрили, словно никто и не думал о том, что идёт война. Шум флейт, лютни и барабанов слабо различался во всеобщем веселье. Флаги с пикирующим соколом реяли над каждым зданием, а дети увеселено рисовали знамя правящей семьи на стенах и земле.
Он просто не мог его оставить, а это означало привлечь к себе лишнее внимание, поэтому ему пришлось носить с собою длинный и плотный плащ. Со временем Терон оправился, и вновь выглядел как здоровый и крепкий человек, безо всяких признаков болезни. Рог был при нём постоянно. И за такое короткое время он выработал привычку постоянно касаться его, проверяя на месте ли он.
Корр же стал говорить, что за Рогом в Амхару повадятся самые тёмные личности. Поэтому близнецы вскоре объявили о своём намерение отъехать в Кулдар в кратчайшие сроки. Ни кто и не возражал. На третий день они решили отправляться.
Они стояли на стенах города и смотрели вдаль. Айдан был погружен в свои мысли и сейчас вовсе никого не замечал. Его раны вновь начинали болеть, и даже Корр со своими знаниями лечебной алхимии не знал, как ему помочь. Аэйри была увлечена Тероном, впрочем, как и Терон был увлечён ею, и кроме себя они никого не замечали. Дориан курил трубку, а Корр, укутавшись в плащ, стоял рядом.
— Это гора Афторан. По легендам, там живёт зелёный дракон, что охраняет горное озеро Латланор, обитель Владычицы Озера. — проговори Корр, указывая на возвышавшийся вдали пик. Единственный на всю провинцию. Айдан невольно поёжился, глядя на то, как вдали виднелась это гора, на вершине который белел снег. Словно с тех склонов кто-то смотрел на него. Пристально следил за каждым его действием. Он стиснул зубы. «Не сходи с ума» стараясь отвести взгляд от этой проклятой горы, он случайно заметил стяги вдали, со стороны севера.
— Чьи эти знамёна?! — воскликнул он. Близнецы встрепенулись, вглядываюсь на север. Пикирующий сокол виднелся со стороны тракта, ведущего в Кинхарт
— Наши! Это знамёна дяди Бреатфора! — воскликнул Корр
— Но он же должен быть в совете Кинхарта –
