— Бежим! — закричал Орин, метнув нож в паукообразную тварь. Зверь зарычал и заметался по пещере, пока Орин и Блексворд со всех ног рванул сломя голову, не разбирая дороги. Они мчались по пещере облепленной паутиной, повсюду виднелись кладки паучьих яиц, от чего Блексворд бежал, словно укушенный ардарахским породистым жеребцом.
Они выбежали к огромному залу, в котором дремали пауки, в центре пещеры виднелся проход из потолка, с которого свисала веревка. Но пауков оказалось несметное число, а уж они точно раздерут их на мелкие кусочки. Блексворд и Орин тихо и аккуратно, ступая с пятки на носок, шли к спасительному свету и верёвке, конец которой свисал из большого прохода. Стены освещались непонятными камнями бледно белого света, серые камень словно гудел под сном несметной рати пауков, пока два легионера медленно и аккуратно шли к веревке. Их единственному шансу на спасение.
Первым полез Блексворд, взбираясь по крепкой канатной верёвке, как по стене осаждённого замка. За ним полез Орин. Пауки же спали, лишь изредка издавая странные звуки, похожие на храп. Проход оказался похожим на колодец, по всей видимости, это и был колодец, правда, неудачный. Они поднимались, удерживаюсь за верёвку и опираясь ногам о каменные стены. Впереди, а точнее наверху виднелся свет, а вот внизу послышался визг восьмиглавых тварей, от которого они чуть ли не побежали по стенам. Когда они вылезли из колодца, они оказались в просторном зале, напоминавший тренировочную площадку. Внизу визжали пауки. Когда они вылезли, легионеры смотрели на них, выкатив глаза. Словно бешенные, она подхватили каменную плиту и закрыли проход колодца.
— Мрак! — выдал Орин, понимая, что сейчас перед ними стоит дюжина вооруженных бойцов. У одного из них он заметил свой клинок. «Изгой». Глаза Блексворда сверкнули бурей, когда он увидел, как один из ренегатов неуклюже держит его клеймору «Ису»
Стоило им похватать окованные железом посохи, как регенаты очнулись от оцепенения и накинулись на них стараясь взять в кольцо. Орин раскрутил свой посох так, что концы его стали расплывчатыми пятнами. Двое подскочили к нему, намереваясь медленными и широкими ударами зарубить его. Орин скользнул в сторону и провёл пять молниеносных ударов по двум противникам, ударяя чётко по голове или шее. Третий уже проводил колющий удар, Орин удирал сверху вниз, сбивая острое лезвие с направления, и перехватив ренегата так, чтобы его шея оказался сжата древком посоха, тут же дёрнул, ломая противнику шею. Ещё двое оказались более проворными, и старались атаковать одновременно. Раскрутившись, Орин прыгнул вперед. Конец посоха угоди бедолаге-ренегату в кадык, но СтоннКассел сразу же скользнул назад, ударяя другим концом посоха второму противнику в глаза.
Блексворд уже отбросил посох, когда свернул шею тому, кто владел его клеймора, и уже разворачиваясь на месте, взмахнул длинным клинком, вспарывая двум ренегатом животы. Двое успели отскочить и сейчас намеривались бежать, но Орин метнул Изгоя в беглеца, пробив того насквозь. Блексворд провёл колющий выпад, плавно и быстро, пронзая регенату меж рёбер. Осталось ещё трое. Тангер быстро сократил расстояние и разрубил ещё двоих пополам. Третий же уже намеривался бить в набат, но Орин метнул меч ренегата в его собрата, заканчивая эту схватку.
Внезапно пол, стены и потолок, заходили ходуном, а по всем залам пронёсся зловещий хохот.
— Они начали ритуал! –
— Тогда галопом! — прокричал Орин
Нужно ли было говорить, что Орин кое-как сумел понять, с чего это нежить решала ему помогать? Вурдалаки были мастерами подкрадываться неожиданно и бить исподтишка, а коли их много, то они со смелостью и открытый бой дадут. Пробегая по коридорам жилых этажей Зиккурата и библиотек, в коих насчитывалось сотни, если не тысячи древнейших томов, Орина и Блексворда встречали трупы. Окровавленные и обезображенные тела ренегатов, разорванные на части нежитью. Но как только мертвенные глаза бледнокожего монстра, из которых исходило зелёное свечение, обратили внимание на них, СтоннКассел уже тогда понял, что происходит что-то странное.
Машинально встав в боевую стойку, они уже были намерены рубить вурдалаков, оживших мумий и прочих тварей, но в нежить с каким-то интересом наблюдала за ними, пока один из мертвецов хрипло не произнёс.
— Нашу госпожу хотят принести в жертву Четвёртому. Ты — помогал ей, помоги и сейчас! — с Орин будто говорил не один мертвец, а сотни тварей, порождённых некромантией, и говорил они с мольбою. Сотни, нет, тысячи, даже сотни тысяч голосов прозвучали в его голове, а перед глазами предстала умирающая Эльнора. Орин кивнул, толи самому себе, толи тем голосам и как только немертвые увидели этот жест, они повели их за собою, повели через горы трупов, тех, кто служили Ненасытному.
Блексворд заметно нервничал, да выглядел так, словно в озере искупался, потому что пот стекал с него ручьём. Странно, что ему, что Орину, было ощущать себя во главе армии нежити. Ведь, давным давно, именно чёрные легионы выходили на бою против Хода Нежити Эш’Хайгара. Но сейчас думать об этом было как-то бессмысленно, сейчас, им необходимо было остановить ренегатов, начавших ритуал. «Только вот как бороться с Глазом Левиафана?» этого Орин не занл…
***
Эльнора невольно вздрогнула, когда проснулась от очередного толчка. Землетрясения начались, а значит Иган Блек уже начал подготовку к ритуалу. Она потянулась к магической энергии в своих жилах. Почувствовал как порча на той энергии, что затрачивалась на заклятия, связные с некромантией, пропитана порчей. Словно она окунулась в гной по макушку, а вынырнув, тут же прыгнула в бассейн со змеями. Она с лёгкостью могла бы подчинить себе все тварей, что сбежались на зов Повелителей Мертвых, что учуяли магию Альманаха. Её Альманах! Но нет. Слишком много силы нужно затратить, чтобы не сойти с ума от скверны и порчи, что Ненастный наложил на некромантию. Она бы могла всё исправить. Могла бы отчистить это ветвь магии от скверны и порчи, да надо ли сейчас? Всё. Сейчас, благодаря её крови и жизни, проклятый слуга Ненасытного отдаст всю нежить и каждого некроманта по власть своего господина и тогда мир падёт. Орин и Блексворд в паучьей яме и даже если живы, они не успеют её спасти. Девушка невольно прорычала, когда два ренегата подняли её с колен, словно какую-то рабыню.
Иган Блек стоял в центре Сердца Ин-ар-Хартума. Увесистый Альманах в драгоценной обложке с каменьями и золотом, он упокоил на пьедестале перед пропастью в самое основание эш’хайгаского строения. Этот тоннель вёл к гробнице Властелинов и Повелителей Мертвых. И только одно могло их пробудить. Жертва и ритуальные слова, произносимые с самого первого зарождения такого мага, как некромант. А уж если прочитать всё, как завещал Ненастный, то тогда нежить восстанет осквернённой, с одной лишь целью. Служить Аэрону’Тай-Феру.
Ренегат снял шлем и отдал его своему оруженосцу, совсем молодому парню. Лицо его было изуродовано скверной. Глаза стали красными, а вены выступили и почернил. В нём осталось слишком мало от человека.
Зал был почти пуст. Кроме тёмно-зелёного камня, из которого здесь состояли, полы, потолки и стены, здесь не было ни чего. Лишь на полу виднелась причудливая гравюра, которую Эльнора знала наизусть. То как она сама, лично предала Эш’Хайгар ради Эйдэна. Причудливая гравировка вырисовывала её, когда она покидала родину, ради того, которого любила всем сердцем. Красивые линии вырисовывали картину того, как она держит его умирающего, на своих коленях, обречённая ходить по этой земле до самой её кончины.
Иган Блек велел своим солдатам подвести её к краю. Её связали и подвели к краю, словно скот на убой. Осквернённый ренегат поднял её руку и полоснул кривым ножом по ладони. Капли крови полетели вниз, в бездну. Первый пункт выполнен. Теперь он начнёт читать слава. Это она знала чётко.
Ворота зала Сердца Зиккурата развернулись и в зал медленно, и непринуждённо вошли двое легионеров. Эльнора сразу примела, что глаза и вены их были в порядке. Девушка невольно ахнула
