Окус замолчал.
— Ваши дальнейшие действия?
— Схватил его и девчонку. Я знал, что кто-то из них может перемещаться неизвестным нам способом. Поэтому Жорота приказал приковать к стене — не был уверен, что перемещению могут помешать антимагические наручники. А девчонку приказал изнасиловать — рассчитывал, что она, если может, сбежит — не выдержит.
Арика прищурилась и показала Окусу известный жест. Тот, конечно, увидел навряд ли, но от сидящих за столом послышались смешки.
— Девчонку привели в камеру к Жороту, она взяла у него метку и сбежала. Я послал за стражей. Жорот начал насмехаться, что я боюсь ребенка, которого и магом-то пока назвать нельзя.
Арика хмыкнула про себя — ну да, колдун постарался отвлечь внимание, понимал, что она вот-вот за ним вернется. Не факт, что она смогла бы так легко справиться с опытным магом, не стой он в момент ее появления спиной и не будь «слегка» занят.
Вмешался Н’еве:
— Жорот, хочешь сказать, что Окус попался в столь примитивную ловушку?
Колдун спокойно ответил:
— Арика очень быстро вернулась — не прошло и минуты. Окус в принципе не мог ожидать ничего подобного.
— Потому что порталы съедают от трех до пяти минут, в зависимости от расстояния, — задумчиво заметил альбинос.
Женщина ощутила на себе перекрестье заинтересованных взглядов и собрала все свое самообладание, чтобы остаться невозмутимой.
— Почему вы не допрашивали Жорота?
— Его сначала надо было сломать. Раньше спрашивать было бесполезно, — отозвался Окус.
Вмешался Н’еве:
— Жорот, ты рассказал бы о Роллейне?
— А смысл скрывать?
Сидящие начали переговариваться. Наконец Н’еве сказал:
— Окус, ты просто воспользовался ситуацией с Роллейной как предлогом, чтобы заполучить врага в свое распоряжение. Ты не собирался выпускать Жорота живым, верно?
— Да, — кивнул Окус.
Сидящие стали вновь переговариваться, наконец Н’еве заметил, чуть громче, чем остальные:
— Не все равно?
И в голос сказал:
— Обвинение в смерти Окуса и его служащих снято.
Арика сдержала выдох облегчения. Фигура Окуса растворилась, человек, сидящий у стены, исчез. Н’еве, тем временем, продолжил:
— Но я просмотрел карты Малэ, Павлы и Кроста. Ты знал, что освобождение Роллейны не санкционировано Советом?
— Да.
— И, тем не менее, ты не только не сообщил об этом, но и принимал активное участие?
— Да.
— Объяснись.
— Вы все знаете мое мнение о неразумности сложившейся в Клане практики с порталами. Малэ красочно расписал нынешнюю ситуацию, думаю, он не сильно отклонился от истины, говоря о трети закрытых порталов, верно?
— Не сильно, — признал Н’еве.
— И, тем не менее, Совет не согласился отпустить Роллейну…
Н’еве язвительно сообщил:
— Совет нашел способ поддержать Роллейну еще на два-три года. И в это время намеревался строить альтернативную сеть порталов.
— В ее состоянии она не протянула бы и пары месяцев! Да проверь сам, в конце концов — вот карта, которую она мне скинула за несколько часов до освобождения!
Видимо, на столе появилась карта, поскольку головы почти всех присутствующих склонились над этим самым столом.
Н’еве вдруг вышел и куда-то телепортировался. Не прошло и десяти минут, как он вернулся с Льюсиллой. Арика увидела, как чуть в отдалении от них появился еще один стул, но Льюсилла одним движением руки убрала его и встала на место, где он находился.
— В последние дни у Роллейны было ухудшение? — негромко спросил мужчина.
— За два дня перед освобождением, — ответила она. — Малэ должен был провести корректировку перед стабилизацией, что-то пошло не так. Мы ее еле откачали.
Наступила мертвенная тишина, затем раздался возбужденный гул.
— Почему ты не сообщила об этом?
— Сообщила, — невозмутимо ответила Льюсилла. — Павле. Она же была ответственна за состояние Роллейны.
— Ты свободна.
Льюсилла растворилась в воздухе.
— Это все понятно, — опять заговорил Н’еве. — Но почему ты ничего не сказал мне, когда Малэ обратился к тебе с подобной просьбой? Ладно Окусу — с ним ясно…
— Роллейна сама хотела освободиться. По вашему соглашению она имела на это право, Совет не мог препятствовать ей.
— Хоть мне-то мозги не пудри! — рявкнул Н’еве. — «Роллейна сама!» Сколько вы с Малэ на нее давили, прежде чем «Роллейна сама» на это согласилась? Причем Малэ прикрывал свою ошибку, а ты пекся лишь о собственной безопасности!
Жорот холодно поинтересовался:
— Любопытно, каким способом Совет собирался поддерживать Роллейну?
— К тебе он не имел никакого отношения!
— А я мог быть уверен, что вы не обратились бы ко мне, если бы этот ваш способ — вдруг — не сработал бы? Или не дал бы нужного эффекта…
— Ты вообще о чем-нибудь можешь думать, кроме своей шкуры?
— Что поделаешь, из меня плохой патриот, — язвительно отозвался колдун. — И самоотверженной жертвенностью я, увы, не страдаю!
— Да уж, заметно, — ледяным тоном заметил Н’еве. — Беспредельной мнительностью ты страдаешь. Перестраховщик. Можно подумать, ты — единственный выход!
— В прошлый раз вы аргументировали необходимость помощи Роллейне именно этим. Неужели ситуация настолько изменилась? — издевательским тоном спросил колдун.
— Представь себе!
Жорот только усмехнулся. Он прекратил спор, но не потому, что Н’еве его убедил.
— И, как результат ваших с Малэ действий, транспортная сеть Клана полностью исчезла, и сейчас начнется полный хаос, кризис! Честное слово, очень хочется влепить тебе по полной, за вредительство и предательство.
— Давай, — выплюнул колдун. — Все лучше, чем опять лежать, не в состоянии пошевелиться, и ходить под себя!
— Страдалец, чтоб тебя!!!
— Отнюдь. Всего лишь забочусь о своей шкуре, так, как считаю нужным, — ледяным тоном отозвался Жорот.
— Хватит! — мужчина, задающий вопросы, сделал резкий жест рукой. И повернулся к Н’еве:
— Будь добр, замолчи.
— Конечно, — издевательским тоном заметил колдун. — Н’еве вы просто просите замолчать, а меня пытаетесь заткнуть заклинанием. Только силенок не хватит. Можно сказать, что и благодаря вам, Тодерс. Не думаю, что мой призыв в Клов был не с вашего ведома и, хотя бы молчаливого, согласия…
— Замолчите, в конце концов!
— Уже лучше, — зло усмехнулся Жорот.
Арика покачала головой — колдун нарывался. Зачем?
Наконец Тодерс встал:
— Совет обязует вас сформировать транспортную сеть взамен той, что была разрушена, при вашем, столь активном, участии.
