— Как вы можете их не замечать? — поинтересовался он.
— Так же, как не поднимаю бесконтрольно мертвецов вокруг себя: контролирую свои врожденные способности.
— Стало быть, без контроля вы можете стать причиной спонтанного восстания мертвецов?
— Нет, не совсем. Давайте уже встретимся, наконец, с этой загадочной личностью. Мне еще нужно успеть пересечься с местной полицией.
Не говоря ни слова, он повел нас в церковь. Она пахла стариной — водой, плесенью и… усталостью. Никогда не думала, что церковь может ощущаться, как человек, который повидал слишком много и мечтал уйти на покой. Как отпустить на покой церковь? Я автоматически преклонила колени и перекрестилась, и только потом пошла по церковному проходу.
Слэйн подвел нас к мужчине, сидящему на одной из скамей. У него были длинные черные волосы с примесью серебряных и белых, но не седых, поэтому контраст смотрелся не как возрастной, а просто как цвет волос. Я знала кучу людей, которые хотели бы себе комбинированное окрашивание, но это никогда не будет смотреться натурально. Слэйн прошел мимо мужчины, чтобы я могла сесть рядом с ним. Никки присел с другой стороны от меня. Каазим и Джейк уселись на скамью позади нас.
Незнакомец уставился на меня огромными черными глазами, так похожими на глаза Райли, и на секунду это поразило меня, словно я заглянула в глаза мертвеца. Это предчувствие или просто фамильное сходство?
— Мне сказали, что вы искали встречи со мной, — начала я.
— И с Дамианом, — произнес мужчина. Его голос прозвучал глубоким басом. Нечасто встретишь мужчину с таким низким тембром.
— Он не может войти в церковь, — сказала я.
— Я не был уверен, что и вы сможете — проговорил мужчина.
— Ага-ага, я злая и богомерзкая некромантка. Все про меня.
Он уставился на меня этими огромными жидковатыми глазами. Очевидно, мой сарказм до него не дошел. Видимо, как и до Никки, потому что он наклонился и пояснил:
— Анита шутит. Она устала от того, что люди считают ее злом только потому, что она способна поднимать мертвых.
— В таком случае, приношу свои извинения, миз, но я должен был убедиться, что вы не заодно с ней.
— Каким образом тот факт, что я могу войти в церковь, доказывает обратное?
— Вы верите в Бога, миз?
— Да.
Он улыбнулся:
— Я молился Господу, чтобы он послал нам кого-то, кто поможет уничтожить то безумное существо, которое правит нами. Я верю, что этим кем-то можете быть вы, миз.
Я покачала головой.
— Я не спаситель. Эта работа вон того парня на кресте.
— Вы не верите, что все мы можем быть инструментами Господа? — спросил он.
— Я верю, что Господь призывает нас исполнять его волю, однако свобода воли означает, что мы можем ответить отказом.
— Отказ не очень-то сработал для Иона [21], — сказал он, мягко улыбнувшись.
— Не думаю, что в Дублине много китов, — ответила я.
Его улыбка стала шире:
— Дублин — портовый город, миз. Чего только не плавает в наших морях.
Я улыбнулась, поняв, что обращалась с ним так, словно он не превращался в тюленя время от времени.
— Я — Анита Блейк. Как ваше имя?
— Моран.
— Что ж, Моран, готовы ли вы выйти наружу и поговорить с Дамианом?
— Пока нет. Я должен знать, действительно ли вы спасли Рафаэля и его веркрыс от Мастера Сент-Луиса, который поработил их.
Я облизала свои губы и задумалась над тем, как ответить. Я ведь освободила веркрыс, убив прежнего Мастера Сент-Луиса. У меня не было ордера на ее казнь, но я убила ее, чтобы она не поработила меня, как и веркрыс. Я не жалела о содеянном, но и не хотела признаваться в убийстве постороннему.
— Я не настолько хорошо вас знаю, чтобы отвечать на такие вопросы.
— Вы сможете освободить нас, Анита Блейк, как сделали это с крысолюдами?
— Я могу освободить конкретного Роана, но всеобщее освобождение означает, что ваша госпожа должна умереть.
Он очень торжественно кивнул:
— Да, это единственный способ.
Мы сидели и пялились друг на друга.
— Почему все в Ирландии считают, что я тут буду налево и направо косить людей?
— Вероятно, за вас говорит ваша репутация, — вмешался Слэйн, выглянув из-за Морана. Я хмуро зыркнула на него. Он пожал плечами и отклонился обратно на спинку скамьи, так что я больше не могла его видеть.
— Вы готовы рассказать полиции о том, что она творила с вами и вашим народом? Вы поможете мне доказать ее преступления перед полицией? — спросила я.
— В Ирландии нет смертной казни, — заметил Моран.
— Мне постоянно твердят об этом, — нахмурилась я.
Долгую минуту мы сверлили друг на друга глазами.
— Я не убийца, — наконец, сказала я.
— Конечно же нет, — согласился он, но смотрел на меня глазами Райли, и в них было молчаливое требование: помоги нам, спаси нас, убей для нас этого монстра. — Вы поможете нам, миз Блейк?
— Маршал Блейк. У меня есть жетон. Я — офицер полиции. И я не могу просто взять и убить ради вас кого-то.
— Она — зло, маршал Блейк.
— Я понимаю, но это не меняет тот факт, что в Ирландии отсутствует смертная казнь, а если бы она и была, понадобилось бы судебное разбирательство.
— У нас нет времени на судебное разбирательства, маршал Блейк. Поймите, для кого-то вроде Миледи есть только два варианта: вы либо ее убьете, либо не трогаете вовсе. Попытки и суды здесь не сработают.
— Я не подвергаю сомнению ваши аргументы.
— Но вы не станете помогать нам?
— Я не могу согласиться убить ее для вас. Я сожалею, мне действительно жаль, но я не могу сказать вам: «да, я сделаю это», потому что если скажу, вы будете на это надеяться. И строить планы, согласно которым она уже мертва.
— Будем.
— А если она не умрет, то эти планы приведут к вашей смерти. Я не возьму на себя ответственность за это.
— Мне говорили, что если уничтожить зверя зова Мастера вампиров, то это может привести к истинной смерти Мастера. Это правда, маршал?
— Возможно, — уклончиво ответила я, и мне не нравилось то, куда вел этот разговор.
— Я думал, что гибель их зверя или человека-слуги гарантирует их смерть.
— В большинстве случаев смерть одного влечет за собой гибель другого, но я знала достаточно могущественных вампиров, с которыми это не прокатывало.
— Вы не оставляете мне ни единой надежды, маршал Блейк.
— Я полагала, что это вы мне дадите какую-то надежду насчет Райли и его девушки, — парировала я.
— Если кто-то сказал вам это, то мне искренне жаль, ведь у меня нет для них никакой надежды. Райли был молод и несмышлен, но он также был хорошим парнем.
— Он действительно показался мне хорошим человеком, — согласилась я.
— Так и было.
Мне не понравилось, что он употребил прошедшее время.
— Вы знаете, где Райли и его девушка?
— Не знаю.
— Знаете, что с ними случилось?
— В деталях — нет, но его замучают до смерти. Это наказание за предательство, а иногда и за то, что привлек ее внимание. Она всегда была неуравновешенна, но в последние пару лет все стало намного хуже.
Столько же времени прошло с убийства Матери Всей Тьмы. Неужели это наша, моя вина?
— Мне жаль, Моран, правда.
— Я вам верю, маршал Блейк. Если бы вы не смогли войти в церковь, я не стал бы вам помогать. Несколько веков назад я уже заключил сделку с дьяволом. Думал, это защитит мой народ, но ошибся.
Каазим наклонился к нам с задней скамьи:
— Моран — это ваше настоящее имя?
— Одно из них.
— Под каким именем вас знает большинство? — уточнил Каазим.
— Рорк, — ответил тот.
Внезапно пистолет Каазима уткнулся в затылок Рорка.
— Шевельнешься — и я тебя убью, — проговорил Каазим низким, осторожным голосом.
Никки схватил меня и оттащил назад, подальше от мужчины.
— Мне сказали, что он из тюленей Рорка. Я не знал, что он и есть Рорк, — подал голос Слэйн.
