— Возможно, — с сомнением согласилась девушка. — Везде написано о старой империи, только одна книга об исторических преобразованиях упоминает Фьерден последнего столетия. Я всегда считала, что элантрийцы тщательно изучали другие религии, хотя бы для того, чтобы знать своих соперников.
— Как я понимаю, элантрийцы не возражали против соперничества.
Когда Раоден заговорил, его палец соскользнул в сторону, нарушив ровную линию. Эйон мгновение повисел в воздухе и пропал; крохотная оплошность повлияла на весь сложный символ. Принц вздохнул и продолжал рассказывать:
— Элантрийцы считали себя намного выше других, так что им не приходилось беспокоиться о конкурентах. Большинство вообще относились к тому, поклоняются им или нет, с полным равнодушием.
Сарин обдумала его объяснение, отодвинула в сторону пустую тарелку из-под сегодняшнего обеда и вернулась к книге. Раоден не стал говорить ей, что увеличил ее порцию, как любому новичку в течение первой недели в Элантрисе. Он по опыту знал, что постепенное ограничение в еде помогало разуму лучше приспособиться к голоду.
Он начал рисовать символ заново, и тут дверь в библиотеку отворилась.
— Он все еще наверху? — спросил принц вошедшего Галладона.
— Коло, — с чувством ответил дьюл. — Кричит на своего бога во всю мочь.
— Ты хотел сказать «молится».
Галладон передернул плечами:
— Не понимаю, почему он считает, что бог его не услышит, если он будет говорить тихо.
Сарин подняла голову от книги.
— Вы говорите о джьерне?
Принц кивнул.
— С раннего утра он стоит на стене над воротами и упрашивает Джаддета исцелить нас.
Девушка изумленно распахнула глаза.
— Исцелить?
— Что-то в этом духе. Снизу плохо слышно.
— Джьерн молится о здоровье элантрийцев? Вот так перемены… — Принцесса подозрительно прищурилась.
Раоден пожал плечами и вернулся к эйону. Галладон выбрал книгу о сельском хозяйстве и с интересом листал ее: последние дни он пытался придумать способ орошения, подходящий для условий Элантриса.
Принц почти закончил эйон и запутанные уточнения к нему, когда заметил, что Сарин отложила книгу и с интересом наблюдает за ним. Под ее пристальным взглядом он опять ошибся и даже не успел понять в чем, как эйон померк. Он поднял руку, чтобы начать заново, а принцесса все не спускала с него глаз.
— Что? — наконец не выдержал Раоден.
Палец автоматически вычерчивал основу любого эйона: верхнюю линию, потом наклонную черту и точку посредине.
— Ты уже час рисуешь один и тот же символ.
— Тренируюсь, пока не получится правильно.
— Но у тебя же получалось! Дюжину раз подряд.
Принц пожал плечами.
— Эйоны помогают мне думать.
— О чем? — Сарин определенно устала от изучения имперской старины.
— В последнее время об Эйон Дор. Я понимаю почти всю теорию, но так и не могу разгадать, что запирает Дор. Я чувствую, что эйоны изменились, что старые формы неверны, но не могу понять почему.
— Может быть, что-то случилось с королевством, — не задумываясь предположила девушка. Она откинулась на спинку стула, так что его передние ножки приподнялись от пола.
— В каком смысле?
— Ну, — протянула она, — ты сам говорил, что эйоны и ваша земля как-то связаны; я даже могу подтвердить.
— Да? — Раоден улыбнулся, продолжая чертить. — Подготовка прекрасной принцессы включала в себя тайные уроки по древней элантрийской магии?
— Нет. — Сарин эффектно качнула головой. — Но меня обучали эйонам. Любой эйон начинается с Арелона, я выучила это еще в детстве.
Принц замер, его палец остановился, не доведя линию до конца.
— Повтори.
— Хм? А, это всего лишь подсказка, которую мой учитель придумал для запоминания. Смотри, на что похоже начало любого эйона: верхняя линия означает побережье, косая черта напоминает гряду Атадских гор, а точка в центре — это озеро Алоное.
Галлдон встал и подошел поближе — задумчиво вглядеться в висящий в воздухе эйон.
— Она права, сюл. Действительно похоже на карту Арелона. А в книгах ничего не говорится об этом?
— Нет, — пораженно ответил Раоден. — Я читал, что между эйонами и королевством существует связь, но в книгах ничего не говорилось о том, что символы в прямом смысле изображают его очертания. Наверное, такое объяснение казалось ученым слишком простым.
Галладон взял со стола свою книгу и раскрыл на последней старнице — карте Арелона.
— Рисуй, сюл. Иначе твой эйон погаснет.
Принц последовал совету, его палец вернулся к вычерчиванию привычных линий. Дьюл развернул рядом карту, а Сарин придвинулась поближе. Они переводили взгляды с тонкого листа бумаги на эйон.
— Долокен! — вдруг выругался Галладон. — Сюл, ты посмотри! Пропорции полностью совпадают, даже наклон точь-в-точь повторяет наклон гряды.
Раоден последним штрихом закончил символ. Он подошел к друзьям, рассмотрел карту и поглядел на Сарин.
— Но тогда что неверно? Горы по-прежнему на месте, и побережье, и озеро.
Принцесса передернула плечами.
— Не смотри на меня. Эксперт у нас ты; я даже первую линию правильно провести не могу.
Принц еще раз внимательно осмотрел эйон. Через несколько секунд тот сверкнул короткой вспышкой и угас; какая-то неведомая преграда не давала прорваться заключенной в нем силе. Если предположение Сарин верно, то эйоны связаны с Арелоном гораздо теснее, чем он предполагал. То, что останавливало Эйон Дор, не могло не отразиться на королевстве.
Он повернулся, намереваясь похвалить Сарин за подсказку, но слова застыли у него на губах. Темные пятна на лице девушки поменяли цвет: они стали синими и фиолетовыми, как синяки. Казалось, они пропадают у него на глазах.
— Доми милостивый! — не сдержал возгласа Раоден. — Галладон, посмотри на нее!
Дьюл встревоженно обернулся, и в ту же секунду беспокойство пропало с его лица и сменилось благоговением.
— Что? — Принцесса нервно переводила взгляд с одного на другого.
— Что ты сделал, сюл? — спросил Галладон.
— Ничего! — Принц недоуменно глянул на то место, где висел его эйон. — Она выздоравливает от чего-то другого.
И тут его озарило. Сарин не умела рисовать эйоны. Она жаловалась на холод и продолжала настаивать, что ее не терзает непрерывная боль. Он потянулся и дотронулся до лица девушки; ее кожа была теплой — слишком теплой даже для новичка, тело которого еще не успело остыть. Принц дрожащими пальцами стянул с ее головы шарф и провел ладонью по светлым, начавшим отрастать колючим волосам.
— Идос Доми, — прошептал он.
Схватил ее за руку и потащил прочь из библиотеки.
— Дух, я не понимаю, — протестовала Сарин, когда они ворвались на привратную площадь Элантриса.
