— Идос Доми, — прошептал он.
Схватил ее за руку и потащил прочь из библиотеки.
— Дух, я не понимаю, — протестовала Сарин, когда они ворвались на привратную площадь Элантриса.
— Ты никогда не становилась элантрийкой. Это какой-то трюк; джьерн использовал его на себе, когда притворялся одним из нас. Каким-то образом Хратен научился вызывать у людей признаки шаода.
— Но…
— Подумай, Сарин! — Принц развернул ее лицом к себе и заглянул в глаза. Джьерн продолжал громко проповедовать со стены, но его слова искажало расстояние. — Свадьба с Ройэлом затевалась, чтобы посадить на трон сильного противника Шу-Дерет. Естественно, Хратен хотел воспрепятствовать ей и выбрал самый скандальный путь из всех возможных. Тебе не место здесь.
Он снова потянул ее за руку, намереваясь подвести к воротам. Но девушка упиралась изо всех сил.
— Я не уйду.
Раоден удивленно на нее уставился.
— Но ты должна… Это Элантрис, Сарин! Никто не хочет жить здесь.
— Мне все равно, — твердым голосом возразила принцесса. — Я остаюсь.
— Ты нужна Арелону.
— Королевству будет лучше без меня. Если бы я не вмешивалась, Йадон был бы жив, а Телри никогда не увидел бы трона.
Принц застыл. Он хотел, чтобы она осталась, хотел всем сердцем. Но он сделает все возможное, чтобы заставить ее покинуть Элантрис. В городе ее ждет смерть.
Ворота открывались: джьерн сверху разглядел свою добычу.
Сарин с широко распахнутыми в страхе глазами потянулась к принцу. Пятна уже почти пропали с ее лица; она была потрясающе красива.
— Ты думаешь, что мы можем себе позволить роскошь кормить тебя? — Раоден через силу заставил голос звучать грубо. — Думаешь, мы станем тратить еду на женщину, которая не одна из нас?
— Ничего не выйдет, Дух! — выкрикнула в ответ Сарин. — Я по глазам вижу, что ты говоришь неискренне.
— Тогда послушай правду, — прошептал принц. — Даже урезая порции, пищи в Новом Элантрисе осталось на несколько недель. Мы выращиваем зерно, но оно созреет нескоро. Все это время мы будем голодать. Все мы: мужчины, женщины, дети. Мы будем голодать, если только кто-нибудь снаружи не пришлет нам запасов.
Принцесса заметалась и бросилась к нему на шею, крепко прижимаясь к его груди.
— Будь ты проклят, — прошипела она сквозь слезы. — Именем Доми, будь ты проклят.
— Ты нужна Арелону, Сарин, — шептал он в ответ. — Если ты говорила правду и на трон сел пособник Фьердена, то у Элантриса не осталось будущего. Ты знаешь, что сделают с нами дереиты. В королевстве все пошло кувырком, и ты единственная, кому я доверяю поправить положение.
Она взглянула ему в глаза.
— Я вернусь.
Их окружили люди в желто-коричневых плащах. Они отпихнули Раодена от девушки, и он упал на склизкие камни мостовой, а гвардейцы уводили Сарин в открытые ворота. Принц лежал на спине, в хлюпающей слизи и смотрел снизу вверх на высокого человека в кроваво-красном доспехе. Джьерн мгновение постоял молча, повернулся и вслед за Сарин покинул город. Ворота с грохотом захлопнулись за его спиной.
Ворота шумно захлопнулись. На сей раз они запирали Сарин не в Элантрисе, а снаружи. Противоречивые чувства рвали ее душу на части, как голодные волки, не давая сосредоточиться на одном из них. Пять дней назад она попрощалась с прежней жизнью, умоляла Доми излечить ее. Сейчас она мечтала вернуть проклятие, лишь бы не покидать Духа.
Но Доми решил за нее. Дух был прав: она не могла жить в Элантрисе, так же как он не мог выйти за пределы города. Их миры, условия, которые им требовались для жизни, слишком разнились.
На ее плечо упала рука. Стряхнув оцепенение, Сарин обернулась. Немногие мужчины возвышались над ней настолько, что ей приходилось задирать голову, чтобы посмотреть им в лицо.
— Джаддет спас тебя, принцесса, — с легким акцентом произнес Хратен.
Сарин стряхнула его руку с плеча.
— Не знаю, как тебе удалось обмануть нас, жрец, но в одном я уверена: я ничем не обязана твоему богу.
— Твой отец думает иначе. — Лицо джьерна посуровело.
— Для жреца, чья религия на всех углах кричит об истине, твоя ложь потрясает безыскусностью.
Хратен растянул губы в тонкой улыбке.
— Ложь? Почему бы тебе не поговорить с отцом? Ведь можно сказать, что это ты подарила нам Теод. Стоит обратить короля, и вся страна последует за ним.
— Невозможно! — решительно заявила Сарин, но в ее душе зрело сомнение. Джьерны славились изворотливостью, им редко приходилось прибегать к откровенной лжи.
— Ты боролась мудро и изобретательно, принцесса. — Жрец шагнул к ней и протянул затянутую в доспех руку. — Но истинная мудрость признает, когда сражаться дальше бессмысленно. Я получил Теод, а вскоре к моим ногам падет Арелон. Не уподобляйся жаворонку-каменке, который снова и снова роет ямки на песчаных пляжах, несмотря на то что каждый день их смывает приливом. Прими Шу-Дерет и сможешь направить свои усилия на благо империи.
— Я лучше умру!
— Ты уже умерла, — заметил джьерн. — И я тебя воскресил.
Он шагнул к ней с вытянутой рукой, и Сарин отшатнулась назад, скрестив руки на груди.
В лучах солнца сверкнула сталь, и меч Иондела уперся в шею Хратена. Принцессу обхватили огромные сильные руки, над ухом загремел полный радости скрипучий голос.
— Да святится имя Доми! — вскричал Киин, поднимая ее в воздух.
— Да святится имя Джаддета, — сухо выдавил Хратен. Кончик меча все еще прижимался к его шее. — Доми бросил ее на произвол судьбы.
— Не говори ни слова, жрец! — Иондел угрожающе надавил на клинок.
Хратен фыркнул. Двигаясь быстрее, чем могли уследить глаза Сарин, он изогнулся назад и увернулся от меча. Одновременно он выбросил вперед ногу и вышиб оружие из рук графа.
В вихре развевающегося алого плаща джьерн развернулся, поймал меч в воздухе и крутанул; от стального лезвия запрыгали во все стороны солнечные зайчики. Он с силой вогнал кончик между булыжниками мостовой и отпустил; рукоять со звучным шлепком упала прямо в протянутую ладонь пораженного Иондела. Жрец выступил вперед, мимо оцепеневшего генерала.
— Время движется подобно горе, Сарин, — прошептал джьерн. Он наклонился к принцессе так близко, что нагрудные пластины доспеха почти касались ограждающих ее рук Киина. — Оно идет так медленно, что большинство Даже не замечает изменений. Но если не двигаться вместе с ним, оно сокрушит тебя.
С этими словами он развернулся и зашагал прочь; ветер кинул его плащ в лицо Ионделу и Киину.
Киин с ненавистью смотрел вслед жрецу. Когда тор скрылся за углом, он повернулся к графу:
— Пошли, генерал. Надо отвести Сарин домой и дать ей отдохнуть.
