— Да, что же вы здесь столпились, словно овцы в стойле. Не видете, что ли наследник устал в дороге, домой торопится. А ну, дорогу уступите.
И люди тут же раздвинулись, образовав длинный коридор по которому теперь и шли Путят, на-следник и его други. Почти на выходе с причала, Путят внезапно остановился, развернулся к лю-дям, приблизился к юной девушке и открыл объятья, та кинулась к нему, крепко прижалась и негромко сказала:
— Тятюшка, родименький, вернулся. Живой и здоровый. Как же я рада, тятюшка.
Путят поцеловал деву в волосы, а затем, выпустил из объятий. Дева глянула на наследника и по-клонилась ему. А у Святозара внутри так прыгнуло сердце, так радостно и даже как-то любовно вскрикнула душа, что на миг он покачнулся. Дева была чудесна высокая, стройная, белолицая с большим лбом, с длинными темно-рыжими до пояса волосами, туго заплетенными в косу, с нежными алыми губами и ярко-зелеными глазами. Святозар посмотрел в эти глаза и покрылся испариной. Путят повернулся, глянул на застывшего на месте наследника и усмехнулся, да с нескрываемой гордостью сказал:
— Это, наследник, дочь моя младшая и самая любимая, — он перевел взгляд на деву, и нежно добавил, — Любавушка.
Святозар какое-то время молчал, а после и сам тихо промолвил:
— Любавушка, и, правда, любавая какая.
Дева зарделась вся, бросила на Святозара такой взгляд, что его опять закачало, и, отпустив руки отца, скрылась в толпе. Святозар посмотрел вслед Любаве, и прибавив шагу, догнал, идущего впереди Путята, негромко окликнув его:
— Ох, Путят, до чего же у тебя красивая дочь? Чего же ты мне о ней не рассказывал?
Путят оглянулся, увидел, улыбающегося впервые за столько дней, Святозара и ответил:
— Да, что ж мне о ней говорить, она еще молода.
— А я, что, — поспешил радостно заметить Святозар, — Я тоже вроде молод…
— Вот и то тоже, — буркнул Путят.
Святозар посмотрел в спину другу, засветился весь изнутри и добавил:
— Нет, Путят. Не упрячешь ты от меня такой красоты. Приеду я за Любавой, да увезу к себе в Слав-град.
— Это мы еще посмотрим. Приедишь ли ты, да понравишься ли моей Любаве, — усмехнувшись, ответил Путят.
Наследник вспомнил зардевшееся лицо девы, ее красноречивый взгляд, ее зеленые глаза, да длинные темно-рыжие волосы и вспомнил супругу Богомудра, да подумал, что Богиня Макошь спряла уже не только нить его судьбы, но и нить судьбы Любавы.
Теперь Путят вел наследника и его другов по улицам города, которые были также полны народа. Люди радостно приветствовали и Путята, и наследника, и дружину, улыбаясь, пожимая руки и говоря добрые слова. Впереди внезапно появился всадник, и Святозар узнал в нем дядю Велислава, слышно было, что он что-то крикнул людям, а те расступившись, пропустили его. Велислав подъехал ближе, спешился, и, передав поводья Путяту, подошел к Святозару.
— Братанок, дорогой, жив и здоров. Наконец, наконец-то ты вернулся, — потом он бросил взгляд на дружину, наверно пересчитывая их, и опять посмотрел на Святозара.
— Все, все дядюх живы. Никто не погиб, просто я Звенислава отпустил домой.
И тогда Велислав успокоенный вздохнул и крепко обнял Святозара.
— Дядюх, как отец, мать, брат, — все еще находясь в объятиях дяди, взволновано спросил Святозар.
Велислав отстранил племянника, улыбнулся и ответил:
— С отцом все в порядке, он ждет твоего возвращения. Ярил писал, что брат твой Эрих излечился больше месяца назад, боялись, что он не выдержит так, как за последнее время сильно ослабел. Но когда месяц назад, рана у него внезапно исчезла, отец твой написал мне, чтобы я ждал твоего возвращения, и как только ты вернулся, сразу прислал гонца.
Святозар тяжело перевел дух, а потом переспросил:
— Ты, дядюх, не сказал мне про мать.
Велислав сразу весь сник, и тихо ответил:
— Святозар, мать твоя умерла. Ровно через месяц, как ты уплыл из Новыграда. Не хотелось мне встречать тебя такой вестью, но лучше, если это тебе скажу я…. Что ж, — добавил немного погодя Велислав, увидев, как передернулось лицо племянника, и дрогнули губы, — Но слава ДажьБогу, ты жив, пойдем, я отведу тебя во дворец, накормлю, напою,
— Нет, дядюх, — закачал головой Святозар, — Мы у тебя не задержимся. Возьмем коней и поскачим. Я хочу увидеть отца и хочу порадовать его своим возвращением.
— Братанок, давай я пошлю гонца, а ты отдохнешь, отоспишься, погляди, ты с лица весь спал, смурной какой-то, словно не излечился совсем, — тревожно добавил дядя.
— Нет, дядюх, я излечился, это я просто…
— Просто, — заступился за наследника Путят, — Просто он по дому истосковался весь. Который день беспокойно бьется, желая видеть отца и братьев. Ты, его воевода не тревожь, дозволь ехать, пусть он поскорей домой вернется, гляди душа его и успокоится, — он обнял Святозара и сказал лишь одному ему, — Ты же наследник, зря на себя не наговаривай, ты сразу видно великим человеком станешь, оттого в тебе такая доблесть, сила и магия. Оттого тебя сам царь альвинов в гости пригласил. И ты, верно, заслуживаешь, чтобы о тебе лишь хорошое говорили. А теперь, прощай!
Путят выпустил наследника из объятий, и, раздвигая толпу людей, по одной из улочек двинулся к своему дому. Святозар посмотрел ему вслед, улыбнулся и крикнул:
— Путят, ты зачем со мной попрощался, я что-то не понял? Ты же слышал мои слова, я приеду за Любавой. Так, что береги ее и не обижай. А пока, друг мой, до скорой встречи.
Путят услышав слова наследника, повернулся, и махнув в ответ рукой, громко сказал:
— Ну, что ж, будь по — твоему наследник, до скорой встречи, — да развернувшись двинулся дальше.
— Дядюх, когда будут готовы кони, — спросил Святозар лишь только они вошли на дворцовую пло-щадь.
— Ты, даже не поешь? — поинтересовался Велислав, а когда увидел, как Святозар замотал головой, пошел распоряжаться насчет коней для дружины.
Как только Святозар сел на коня и выехал за жилые пределы, то пустил его галопом, он так торо-пился, так хотел скорей попасть домой, и если бы не други, обернулся орлом и полетел. Дружина, чувствуя его тревогу, скакала, молча следом. Погоняя коней, наследник останавливался в пути лишь для того, чтобы сменить лошадей и перекусить. Восуры, встречающие другов были добры и благодушны, и очень счастливы, что живой наследник вернулся из волшебной страны Беловодья. На четвертые сутки по полудню, наконец-то въехав на склон, увидели, впереди, долину, называемую Речной ветер и разбросанные по ней деревни, да на возвышении престольный Славград. Кругом все было такое мирное, такое родное и дорогое, что душа Святозара возрадовалась так, как уже давно не радовалась. Наследник, было, хотел пустить галопом лошадь, но его остановил Стоян:
