Эти были не тем чета. Лесовики — одно слово. Матёрые волчары. Все как один мужики лет под тридцать, сорок. Которые, если понадобится, и его самого примучат, несмотря на весь его кураж и гонор. И если он с ними сейчас не договорится, придётся бросать столь ценную находку. Не такую ценную, как их прежняя, золотой прииск, но всё ж. Сил удержать за собой ещё одну ценную добычу Ртища не имел.
И так, найти в глухой тайге незанятое никем болото, где имперские ящеры когда-то в давние времена проводили свои опыты по вызову материальных ценностей из другого мира, а потом сами же отсюда непонятно почему и ушли, дорогого стоило. Место по находкам было ценнейшее.
Даже того, что они уже видели торчащим прямо над поверхностью болота, здесь, с этого западного края, уже ввергло всю его группу в натуральную «золотую» лихорадку. А что было погребено в толще окружающей этот лагерь трясине торфяника, можно было лишь догадываться.
Башни, башни, башни торчащих повсюду из воды ржавых, разбитых нездешней войной старых танков.
Одного лишь оружейного металла от ржавых корпусов возвышающихся над уровнем болот старых земных танков здесь было на сотни и тысячи тонн, если не на сотни тысяч.
А если ещё подсчитать стоимость покоящихся в недрах трясины моторов, вполне вероятно прекрасно сохранившихся в кислой среде верхового торфяника, то вероятная прибыль от будущей добычи просто зашкаливала за все самые радужные мечты.
Была лишь одна проблема. Группа Малого из Старого Ключа.
Впрочем, проблем теперь было уже две. Пока он разбирался с первой, подвалила и вторая. Атаман Дюжий со второй группой наёмных лесовиков, работающих на барона.
Обе группы — лесовики, работающие на компанию землян по особому договору найма, в котором часть найденной добычи принадлежит компании землян. Две группы конкурирующих между собой групп лесовиков, занимавшихся как когда-то давно и его группа, лесной войной с подгорными ящерами. Договариваться к которыми придётся в любом случае. А теперь ещё придётся учитывать интересы и этого покупного барона, будь он неладен.
Не успел от него избавиться, как он снова, тут как тут. Опять. И никуда не денешься, потому как лишь на завуалированное предложение отстранить землян в сторону, Малой с Дюжим так на него глянули, как следующее предложение в развитие темы, тут же умерло у него на устах.
Причём, Ртище показалось что Дюжий всё же слегка расстроено вздохнул после того, словно сомневаясь в правильности того что сделал.
Что это было — следовало подумать. Но что этот сожалеющий вздох несомненно касается компании землян можно было даже не сомневаться. Из осторожных прощупывающих разговоров потом Ртища понял: «Не всё ладно в королевстве Датском», как любил поговаривать один его знакомый из всё тех же вездесущих землян. И между Дюжим и компанией землян определённо есть тайное противоборство.
— «Значит, С Дюжим будем работать», — мысленно констатировал для себя Ртища. — А Малой слишком туповат, чтоб вести хитрые политические игры за спиной местного хозяина. Вот Дюжий будет в самый раз. Шустрый малый, вроде как я. С этим можно будет что-либо интересное замутить. Тот в рот оборотистым землянам не смотрит. Тот сам с усам. Вроде него, Ртищи.
Ртища тяжело и обречённо вздохнул. Лесовики были не барон.
И если он хотел здесь остаться и работать, а он хотел, очень хотел, придётся с ними делиться. Ас ними, значит и с бароном. Чего совершенно не хотелось. И хорошо ещё если ему после сегодняшнего торга достанется хотя бы треть. Потому как выбить прочь со своего болота это зверьё, лесовиков, не уступающих по мастерству ему самому, он не мог. Силы были не те. Считая по уровню мастерства, он — один, а тех — много, слишком много. И неважно что они пришли позже. Они были сильней и, знать, от того наглей.
— Чего стоишь, лохмы греешь, — мрачный голос его старого друга Бочара Ривки, разорвал всё навеянное этим тёплым весенним днём очарование.
Странная встреча со старым другом его отца, с которым они случайно стыкнулись в рыцарском войске под Старым Ключом, а потом вместе уже перешли на службу к барону, а потом опять же вместе от него ушли, снова в который раз царапнула по сердцу. Что-то было в том странное, какой-то тайный надлом в душе старого рыцаря, что он тогда ещё отметил в нём, и к чему с тех пор так и не смог ни разу вернуться. Хотя, следовало. Всем нутром Ртища чувствовал, надо, очень надо. Да времени не было. Как-нибудь потом, при случае.
— Пора, — хмуро бросил Бочар. — Солнце уже в зените. Как бы претензии лесовики не выкатили. Мол, не уважаем.
— Эти могут, — нехотя согласился Ртища. — Пошли, — кивнул он головой. — Сколько ни стой, а под тёплой стеной старого барака много не выстоишь.
Конец 9 хроники
