О них и даже узнали лишь во время выполнения задания большинство.
Слава об подвиге распространялась быстро, люди шептались и передавали друг другу, история обрастала подробностями. Вскоре вести дойдут и до княгини Милены, и тогда она испугается по-настоящему. Она будет дрожать от ожидания.
— Милана, он не посмеет сюда заявиться. У него даже войска нет. Он ничего не сможет тебе сделать, — ласково успокаивает ее Ярополк.
— Он уже начал. Как он смог убить аспида?! Это должна была сделать я!
— Все будет хорошо. Что он сделает там, у княжонка?
— Вокруг нас наверняка предатели!
— Ты слишком напугана. Давай обсудим это завтра.
Бастард тем временем мучился тоже от ожидания. Правда, для него это было гораздо приятнее. Он разглядывал карты, раздумывал, все ли он правильно сделал. Порой ему казалось, что он что-то упустил, чего-то не учел или забыл о чем-то. Каким-то образом обоим удалось пережить эти несколько дней, последних дней отдыха.
В тот день он проснулся от кошмара, в котором аспид его все-таки убивает. Он был там весь в крови, а губы открывались в безмолвной мольбе. Было больно. Но голову ему не откусили. Бастард вскочил, прикрыл лицо руками, потер лицо. Во рту был соленый привкус крови, а по телу прокатилась волна дрожи. Еще было темно и можно было спать, но он все же встал.
В этот раз отряд уже больше порядком, однако не похоже, чтоб им можно было захватить хотя бы княжеский, охраняемый группой дружинников замок. Зато перемещаться они могут достаточно быстро и незаметно. Они разделились на три группы, которые должны встретиться у цели. Двигаются они по не людным местам, иногда через лес. На них нет полного обмундирования: только одноручные мечи. Но и те скрыты. Иногда они останавливаются, но ненадолго, чтобы поспать несколько часов и дать лошадям отдохнуть. Главное в плане — это незаметность. И они ее смогли создать.
Когда они соединились и подошли к замку, как могли близко, все было тихо и спокойно. Один из всадников, высокий мужчина, зажигает лучину. В ответ из окон появился огонек, через мгновение вновь кругом стояла темнота.
Это не похоже на обычную борьбу князей за власть: здесь нет великой битвы, смелых людей. Они даже не подвергаются особой опасности. Все, что нужно сделать — это идти тихо и надеяться на предводителя и его дар убеждения. В последующем бастард сможет только удивляться доверчивости и вере этих людей. Приспешники его не стали особо дожидаться, но подготовились старательно. Нигде возле покоев нет стражи, всех их собрали в одном месте.
Их встречает человек с лучиной, вероятно, дружинник, просто без кольчуги. Он стоит с лучиной, а чтоб его узнали на несколько секунд прикрывает ладонью огонек, а затем убирает руку. Он шепчет бастарду, что совет его ожидает, и на этом он заканчивает свое маленькое задание. Но новый князь наверняка его запомнит!
С каждым пройденным этапом плана мужчина становится все спокойнее, он все больше верит в собственную победу. Он неспешно делит людей, останавливаясь возле нужных покоев, и отправляет туда своих людей. Он знает весь план замка наизусть, знает, где чьи покои. Несмотря на то, что к нему отправили человека, совет банально лег спать, не зная точного времени переворота. Так что, как странно, их придется разбудить. Ну а верных людей княгини наверняка уже схватили. Будут сопротивляться, он разрешил и убить. Ну а спокойным он даст возможность уйти.
Часть людей, в которой удивительным и совсем случайным образом, очутился предводитель, направляется на захват Миланы. Группа спешит, подгоняемая волнением бастарда.
Женщина вскочила сразу же, как отворилась дверь. Ей всю ночь плохо спалось из-за того, что сейчас явилось к ней вживую. Она догадывается, что среди этих людей ее брат, но не может понять, где он из-за темноты. Милана встает грациозно, не сопротивляется. Гнев она почувствовала только тогда, когда они заговорили. Он выходит вперед, и Милана различает семейные сходства и черты. Несмотря на разных матерей, брат и сестра достаточно похожи.
— Почему стражи не было?
— Потому что теперь она подвластна мне.
— Что же будет со мной?
— Пока не знаю, — солгал он, совсем не раскаиваясь.
— Ты оскорбил память отца, Самбор.
Она подумала уже, что он сейчас ее ударит, однако ошиблась, как и в том, что ее убьют.
— Заприте ее здесь и стойте на выходе, — приказал Самбор.
А сам он отправился проверять состояние совета, который уже наконец-то должен его ждать.
Помню, как я однажды сидел и играл со своим деревянным корабликом. Я вырезал для него деревянных зверей, каждого по паре. Я напускал их туда вместе на корабль и отправлял по реке, на веревочке держал корабль. Никто не утонул на моем корабле, у каждого осталось своя пара. А отец тогда застал меня за вырезанием новой фигурки, он был зол, я ведь второй сын. Он купец, а его сын вырезает фигурки из дерева. Он вырвал их у меня из рук, собрал все и сжег.
Сейчас у меня моя тогдашняя обида вызывает скорее смех, но с отцом я больше не общаюсь. Хотя он бы хотел, ведь теперь я сын, за которого не стыдно, я десница. Я жизнь свою положил за этот пост, так не обзаведясь ни близкими людьми, ни привязанностями. Стояло ли это того?
Милана сидела несколько дней в своем же покое, не зная, что происходит снаружи. Ее беспокоила судьба Ярополка, она не знала, что сделают с ней самой и ее дочерью. Все, что ей было необходимо, приносили слуги, никто из знакомых к ней не приходил, а уж тем более из новой власти. На седьмой день заключения к ней пришел Ярополк, которого события последних дней совершенно не изменили. Его странный вид изумил Милану, ожидавшую увидеть уставшего и замученного мужчину.
— Ты уезжаешь, — поняла она сразу.
— Да, навсегда.
— Ты просил взять меня с собой? — мечтала Милана.
— Милана, ты должна понимать, что мы не можем уехать вместе.
— Ты не пытался! Тебе предложил мой братец уехать отсюда, забыв обо всем, и ты сразу же согласился. Я не хочу тебя больше видеть, — она закончила уже шепотом.
— И не придется, — последовал холодный ответ. — Я хотел расстаться по-хорошему. Но ты меня никогда не любила. Прощай.
Милана не плакала из-за Ярополка, она вообще не плакала тогда. Она сильно волновалась, но не плакала. В тот же день в дверях у нее возник новый посетитель, принесший новости похуже. Только сейчас Милана заметила, какой
