— Хочешь, чтобы я отпустил тебя домой, чтобы ты снова могла быть с любимым? — предложил я.
Ее улыбка превратилась в гримасу.
— Дело в том, что… я не хочу домой.
— Правда? — я отклонился, запуская руку в волосы, что, очевидно, снова ее рассмешило.
Если она не хотела быть со мной, но и к нему возвращаться не хотела, что, черт возьми, ей было нужно?
— Могу я быть с тобой откровенной?
Абсолютно. Я кивнул.
— Мне нужно быть здесь. Моей семье это необходимо. Если ты позволишь мне задержаться хотя бы на неделю, для них это будет истинным благословением.
Она не боролась за корону, но кое-какую выгоду из всего этого все же хотела извлечь.
— Хочешь сказать, вам нужны деньги?
— Да, — по крайней мере, ей хватило совести это признать. — И еще… есть некоторые люди дома… — она многозначительно на меня посмотрела. — Которых я не готова сейчас видеть.
Мне потребовалась секунда, чтобы понять. Они больше не были вместе. Она все еще любила его, но больше ему не принадлежала. Я кивнул, понимая трудность ее положения. Если бы я мог сбежать от своих обязанностей хотя бы на неделю, я бы это сделал.
— Если ты согласишься оставить меня, хоть ненадолго, я готова заключить сделку.
Теперь мне стало интересно.
— Сделку?
Что она могла мне предложить?
Она прикусила губу.
— Если позволишь мне остаться… Хорошо, посмотри на себя. Ты принц. Ты занят весь день, помогаешь управлять страной и все такое. И ты должен выбрать одну девушку из тридцати пяти. Ну ладно, тридцати четырех, но все равно трудно, тебе не кажется?
Хоть это и было похоже на какую-то нелепую шутку, она уловила самую суть моих переживаний. Я кивнул.
— Тебе было бы полезно иметь кого-то внутри. Кого-то, кто бы мог помочь. Как… ну знаешь… друга?
— Друга?
— Да. Позволь мне остаться, и я помогу тебе. Я буду твоим другом. Тебе не придется беспокоиться обо мне. Ведь ты уже будешь знать, что у меня нет к тебе чувств. Но ты сможешь в любой момент поговорить со мной, и я помогу тебе советом. Вчера вечером ты сказал, что ищешь кого-то, кому сможешь полностью довериться. Что ж, пока ты не найдешь подходящую кандидатуру, я могу быть таким человеком. Если пожелаешь.
Если пожелаю… Похоже, у меня попросту не было вариантов, но мне и правда хотелось помочь этой девушке. И подольше насладиться ее компанией. Конечно, отец пришел бы в ярость, узнай он, что я использую одну из кандидаток подобный образом… но это лишь делало ее предложение еще более привлекательным.
— Я познакомился почти с каждой девушкой в этой комнате, и я не думаю, что нашел бы друга лучше. Я буду рад, если ты останешься.
Я следил за тем, как напряжение медленно отпускает ее тело. Хоть я и понимал, что ее прошлые отношения все еще имеют над ней свою силу, мне очень хотелось попытать с ней счастья.
— Как думаешь, мог бы я тогда называть тебя «милая»? — спросил я игриво.
— Ни за что! — прошептала она. Всерьез она сказала это, или нет, для меня это прозвучало как вызов.
— И все же я продолжу пытаться. Я не из тех, кто легко сдается.
Она скорчила рожицу, шутливо хмурясь.
— Ты всех их так называешь? — спросила она, качнув головой в сторону остальных девушек.
— Да, и никто еще не возражал, — ответил я, натягивая самодовольную усмешку.
В ее улыбке все еще читался вызов, когда она произнесла:
— Как раз поэтому я и возражаю.
Она встала, ясно давая мне понять, что наш разговор окончен, и я осознал, что вновь был ею восхищен. Никто до нее не пытался преждевременно оборвать беседу. Я коротко поклонился, она ответила мне поспешным реверансом и ушла.
Я улыбнулся, сравнив Америку с остальными. Она была очень даже симпатичной, разве что чуточку худощавой. Ее красоту нельзя было назвать обычной, и я видел, что она не осознает, сколь сильное впечатление после себя оставляет. Вокруг нее… определено витало нечто королевское, пусть и неподконтрольное ей самой. Возможно это была ее гордость или тот факт, что она совершенно не была мною заинтересована. И все же, я не мог избавиться от острого желания переубедить ее.
Так Отбор впервые сыграл мне на руку: пока она оставалась здесь, у меня было время, чтобы вновь и вновь испытывать свои шансы с ней.
7 ГЛАВА
— Те, кого я попрошу, пусть останутся на своих местах. Кого нет - пожалуйста, проследуйте с Сильвией в обеденную залу. Я скоро к вам присоединюсь.
Девушки бросали друг на друга кто-то — смущенные, кто-то — самодовольные взгляды. Я был уверен в безошибочности своего выбора, и вот теперь пришло время отпустить их. Все должно было пройти довольно гладко, учитывая, что мы с ними едва познакомились.
В комнате не осталось никого, кроме восьми девушек, которые стояли передо мной, все до одной улыбаясь.
Я смотрел на них, внезапно осознавая, что мне стоило подготовить прощальную речь прежде, чем я выстроил их здесь в линию.
— Спасибо, что задержались, — сказал я, прежде чем все слова вылетели у меня из головы. — Эм-м-м… Я хочу поблагодарить вас… за то… что вы приехали во дворец и предоставили мне возможность с вами познакомиться.
Большинство из них захихикали и потупили взгляд. Кларисса тряхнула волосами.
— Мне очень жаль вам это сообщать, но не думаю, что между нами что-то получится. Можете, эм-м-м… можете идти? — конец моей жалкой речи прозвучал скорее как вопрос, а не как твердое заявление, и я порадовался, что в эти моменты меня не видел отец.
Одна из девушек — кажется, Эшли — тут же пустилась в слезы, и я невольно напрягся.
— Все потому, что они поменяли мой цвет волос? — спросила девушка, стоявшая с ней рядом.
— О чем ты?
— Это потому что я Пятая, верно? — спросила Ханна.
— Ты Пятая?
Кларисса подбежала ко мне и схватила меня за руку.
— Клянусь, я могу стать лучше!
— Что?
К счастью, стражник отцепил ее от меня и вывел прочь из комнаты.
Я проводил ее взглядом, прикованный к месту этим неожиданным всплеском эмоций. Им ведь полагалось вести себя как леди… Что, черт возьми, только что произошло?
— Но почему? — спросила одна из девушек, и в ее голосе было столько искреннего непонимания, что этот вопрос причинил мне почти физическую боль. Все было так, словно я снова прощался с Дафни.
Я не успел понять, кто это произнес, но, когда я обернулся, на всех лицах было написано равно одно и то же: боль от отказа и разрушенных надежд. Я не понимал, как такое было возможно — мы ведь познакомились всего минут двадцать назад.
— Простите, — сказал я, чувствуя себя с каждой секундой все более гадким человеком. — Но я ничего не почувствовал.
