— Прости, просто интересно, сколько это: почти взрослая?
— Через месяц мне будет ровно девятьсот девяносто семь лет! — заявила девочка, гордясь своей почти взрослостью.
Я выпал в осадок. Верилось в её возраст с трудом, но оснований не верить не было. На всякий случай, повосторгался вместе с ней её взрослостью.
— Лика, ты говорила про дедушку. Кто он, и почему я его не видел?
— Дед — это дед. Он сказал, что если увидит тебя, то сделает тебе плохо. Ты его разозлил, хотя подаркам он обрадовался. Говорит, редко жрецы чужих богов добровольно приносят себя в жертву на его алтарях.
Вот тут уж меня прошиб холодный пот. Я глубоко вздохнул, посмотрел на Ликины ушки, представил как они сворачиваются в трубочку, и решил обождать.
— Твоего дедушку случайно не Кронос зовут? — Утвердительный кивок заставил нервно поджаться место предчувствия неприятностей. Догадываюсь о причинах его негодования, как и о возникновении зловещих багряных отблесков… — Он очень зол?
— Не, не очень. Я же с тобой играю, — заявила Лика, и с грустью добавила, — а так было бы не с кем. Скоро он тебя на Ойкум отправит. Я буду скучать.
— На какой ещё Ойкум?
— Один из пяти обитаемых миров под куполом. Там красиво, — она мечтательно закатила глазки. — Вырасту, сразу туда гулять пойду!
Мда. От Лики связных ответов не добиться. Что за пять миров и купол? Ойкум непонятный. Надо попросить её повлиять на деда, пусть отправит меня обратно на Землю. Лика замерла у меня на коленях, вслушиваясь во что-то.
— Всё. Мне пора, дедушка зовёт. — Она соскочила на пол и побежала к выходу из комнаты. У двери обернулась и помахала ручкой. — Пока, Трим! Иди на восход.
— Какой ещё восход? — Вопросил я лесную поляну.
Вокруг стояли настоящие джунгли. Воздух был чист и свеж, а мне, до сведённых скул, захотелось курить.
Что же, теперь можно не опасаться за нежные Ликины ушки. На пятнадцать минут жизнь в лесу замерла, с уважением вслушиваясь в прочувствованный монолог на Великом и Могучем.
Отведя душу, сел прямо на землю. Зачирикала одна птичка, ей ответила другая. Через минуту лес опять наполнился гомоном птиц, настраивая на добродушный лад.
— И что мне теперь делать? На какой к чёрту восход идти, если небо затянуто облаками? — вопросил я пустоту.
Тихим урчанием напомнил о себе желудок, настойчиво выводя из задумчивости и требуя срочно подкрепиться. Проблема. Меня терзают смутные сомнения о нахождении поблизости кафе или закусочной.
Я осмотрелся. На краю поляны заметил несколько кустов с неизвестными мне ягодами — не разбираюсь в экзотических фруктах. Придётся начать разбираться, в джунглях для меня всё экзотика.
Для начала попробовал самую спелую на вид ягоду. Вкусно, нечто среднее между лимоном и апельсином, только кожура тонкая и размеры подкачали. Желудок моментально переварил, требуя добавки. Я прислушался к своим ощущениям. Все процессы в организме протекали нормально, можно лопать дальше. За пять минут я объел с кустов все спелые ягоды. Зеленоватые на вид, решил не трогать — вдруг пронесёт.
На повестке дня встал вопрос с ориентированием на местности. Оглядевшись, заприметил выделяющееся на фоне других дерево. Оно возвышалось над другими метров на десять. Занятия физической подготовкой не прошли даром, да и в детстве любил лазать по деревьям, так что довольно быстро я забрался на самую верхушку исполина.
Хм, исполина? Только среди местных двадцатиметровых карликов. Далеко окрест расстилались девственные джунгли без малейших признаков цивилизации, только в той стороне, где сквозь облака можно было угадать солнце, на расстоянии километра от меня, расстилалась бескрайняя водная гладь.
Солнце довольно низко, осталось определиться какое сейчас время суток и направляться на восход.
Спустившись, вспомнил, что я хоть и начинающий, но маг. Пусть неизвестно где и как я очутился, но учитель с меня шкуру спустит за отлынивание от тренировок.
Я приступил к медитации и перешёл на магическое зрение, и поразился насыщенностью магического фона. Он просто зашкаливал, забивая всё восприятие переливами энергии. Дальше пяти шагов от меня всё сливалось в сплошное марево. Попытка пропустить сквозь себя энергию, чуть не привела к перегоранию ауры и внутренних энергетических линий. Я решил воспользоваться удачным опытом из Обряда и отделился сознанием от тела.
Мда. О пропуске энергии через себя можно пока забыть, с трудом удавалось просто удерживаться в стабильном состоянии. Решив не забивать голову вопросами о причинах таких странностей, начал подстраиваться под окружающий меня мир энергий, привыкая к высокой плотности магии. Процесс привыкания проходил с трудом, приходилось действовать только на ощущениях, привыкая то к бешено крутящемуся вихрю, то к полной неподвижности энергии.
Странно, это результат моего обряда или место такое? Лика говорила о том, что Кронос меня отправит на какой-то Ойкум, интересно, где это? Кстати, что там на счёт подарка в виде двух добровольно принёсших себя в жертву жрецов чужого бога? Я попытался в мельчайших деталях вспомнить окончание обряда. Что за странное возмущение прошло в его конце? Раз за разом я прокручивал свои воспоминания, пока не обратил внимание на замеченное краем сознания: на меня была попытка воздействия мастеров душ.
Теперь понятно, почему они «добровольно» принесли себя в жертву. Они не могли не понимать, учитель моментально уничтожит их, значит осознанно жертвовали собой, лишь бы уничтожить меня, да и на жертвенник их никто за уши не тащил.
Что такого могло произойти, ради чего фанатики пошли на смерть ради моего убийства? Или план был в уничтожении ученика как такового, дабы враг не усилился, а несколькими фанатиками можно пожертвовать? Они не могли не понимать — это новый виток войны. Десять прирождённых магов (и это только ученики Олега, у них тоже могут и должны быть свои), по крайней мере один из которых способен управляться с силовыми линиями, тем более на своей территории, могут не оставить от местных инквизиторов и воспоминаний без потерь со своей стороны. А если захотят отомстить, то возможно и подпортить много крови уже на территории инквизиторов.
За размышлениями и не заметил, сколько прошло времени, а действующее на инстинктах сознание с гораздо большим успехом стало подстраиваться под природный магический фон. Ещё немного помедитировав, я вернулся в нормальное состояние.
Нечеловеческая слабость навалилась на всё моё естество, мгновенно погружая в сон, только и успел отметить краем потухающего сознания окружающую меня темноту, да грохот ночных цикад.
