Он подобрал меч и удивился. Синий пламень угас. Лишь слабый, еле различимый ореол окружал клинок.
Однако последствия светового удара сказывались еще долго. Весь день Чани двигался, слегка покачиваясь, смотрел на мир сквозь туман, плохо слышал и, когда к нему обращались, частенько отвечал невпопад. Впрочем, о трех сотнях трупов он не вспоминал.
Располагаясь на ночь, Чани приказал волкам сторожить себя, очень внимательно сторожить. Он окончательно перестал верить окружающим. Ему постоянно мерещилось, что Морской Король намеревается подсыпать ему яду в питье, Эвигезайс караулит подходящий момент, чтобы пустить в ход свою ужасную руку-меч, а Драуг норовит натравить своих медведей. Только к волкам Чани ощущал безотчетное доверие.
Предосторожность оказалась нелишней. Он проснулся от злобного рева, диких воплей, ужасного грохота. Невдалеке по земле каталась странная темная куча. Чани отбросил в сторону меховой плащ, которым укрывался, выхватил меч и завопил:
— Огня сюда! Скорее огня!
Сноу Вайпер сопровождал его слова заунывным трубным воем, подняв на ноги весь лагерь.
Когда подбежали Ледяные с факелами, полуодетый Морской Король и встревоженный злой Драуг, все уже закончилось. Истерзанное, залитое кровью тело с перекушенным горлом валялось рядом. Сноу Девил и Сноу Уитч довольно облизывали окровавленные морды, остальные волки, ощетинившись, тесно сомкнулись вокруг Чани.
— Драуг! — гаркнул Чани. — Кто это?!
Вождь ульфхеднаров осмотрел мертвеца.
— Один из моих воинов, — угрюмо подтвердил он.
— Как негодяй посмел посягнуть на мою жизнь?
— Но…
— Отвечать!
Побледневший Драуг попятился.
— Я не…
— Этот мерзавец признался перед смертью, что хотел украсть мой меч, — голос Чани дрожал от сдерживаемой ярости. — К сожалению, он не успел сказать, кто приказал ему сделать это. Но я догадываюсь, — он метнул ненавидящий взгляд в Драуга. — И когда я дознаюсь, пусть виновный не надеется на пощаду, казнь будет долгой и жестокой.
— М-может… — Морской Король даже начал заикаться, таким Чани его до сих не видел.
— Молчать! Ты тоже не чист от подозрений! А сейчас… Ульфхеднары, не разглядевшие предателя, виноваты передо мной. Все, до единого! Ужасной и непрощаемой виной! А потому мы повелеваем: казнить каждого десятого, здесь и немедля.
— Но… — попытался вставить словечко Драуг.
Чани топнул ногой.
— Ма-алчать! Исполнять! Или ты будешь первым!
Спокойно глядевший на этот приступ бешенства Эвигезайс вдруг подошел к Чани и преклонил колени.
— Повелитель! Дозволь Ледяным исполнить твое распоряжение. Людишки ненадежны и подвержены колебаниям и гнилой жалости. Лишь мы, Ледяные, не ведаем этих слабостей. Мы беспрекословно, точно и в срок исполним твой приказ.
Чани подозрительно покосился на него.
— Давно ли ты стал таким покорным?
— Сейчас, — прямо признался лейтенант-фельдмаршал. — Когда убедился, что ты безжалостен, как настоящий король.
— Дерзишь?!
— Скорее, льщу, — Эвигезайс улыбнулся, но эта улыбка оказалась страшнее оскаленной медвежьей пасти.
Чани уже успел немного успокоиться. Он посмотрел с опаской на меч, ожидая новой вспышки, но тот молчал.
— Не бойся, — проскрипел Морской Король тонким фальцетом, как старый, заржавленный флюгер. — Меч горит, только когда совершается переход от света к мраку. Ты уже совершил его. Теперь этот меч может лишь убить тебя, никакого другого вреда он причинить не в силах.
Угрюмо засопев, Чани с лязгом вогнал меч в ножны. Утешил, нечего сказать. Щека у него дергалась. Он приказал:
— Эвигезайс, займись казнью. Волки, сопровождайте меня всюду и непрерывно. Если кто-то приблизится на пять шагов без моего соизволения — убейте его.
— Так и поступали владыки Золотого королевства, — восторженно пролепетал Морской король так, чтобы Чани услышал его.
— Отдыхать, — распорядился Чани. — Казнь изменников — не спектакль бродячих актеров, чтобы глазеть на него. Нам предстоит далекий путь, следует получше отдохнуть, чтобы не поддаться усталости во время далекого марша. Чего тебе? — спросил он у Морского Короля, видя, что тот не спешит уходить.
— Я бы посоветовал повелителю выбросить свой меч, — тихо, но твердо произнес король.
— Только что ты сказал, что он не сможет принести мне вреда.
— Кроме как убить.
— Убить против моей воли?
— Да.
Чани опустил голову на грудь, потом исподлобья глянул на короля.
— Я его выброшу, а ты подберешь?
Король даже замахал руками.
— Я близко к нему подойду, не то что в руки брать. Для меня он так же опасен, как и для тебя!
— Все равно не верю.
— Тогда пореже обнажай его. Твоя жизнь слишком дорога нам, чтобы позволить тебе рисковать ею.
Чани промолчал.
После гибели мертвого короля и коронации Дъярва сложилось немного странное положение. Дъярв получил золотой венец, все признали его законным наследником правителей Тъерквинга. Вроде бы причинам для беспокойства возникнуть неоткуда — вожди племен дружно присягнули новому королю, поклялись в вечной верности, приводили свои дружины, чтобы влить в создаваемую армию… Но… Но только полз откуда-то ядовитый слушок, будто правление нового короля не будет долгим, ведь он избрал себе такую странную корону. Всегда князья Тъерквинга считали себя повелителями моря, на море они искали могущества и богатства, море кормило их и поило, корабль был символом княжеской власти, количеством кораблей измерялось могущество властителя. А что сделал Дъярв? Он отверг корону с парусами, такую понятную и приятную северянам, и выбрал диковинные растения символом своей власти. Уж не собрался ли он превратить вольных мореходов в крепостных землепашцев? Перспектива сменить меч и щит на плуг и серп заставляла трепетать даже самого мужественного. И вообще непонятно, кто настоящий правитель северного королевства. Ведь получил корону Дъярв из рук неизвестного пришельца, вовсе мальчишки. Что-то здесь неладно. Конечно, замок Хозяина Тумана разрушен до основания, сам колдун убит, его чары развеяны без следа, над заснеженными просторами севера вновь сияет солнце… Однако край так долго находился под властью темных сил, что люди давно научились распознавать козни мрака, в какие бы пестрые одежды он ни рядился. Ведь если мальчишка дал королю корону, значит он запросто может приказывать ему. Пусть король докажет, что он действительно король, не только по титулу, не только из-за короны, а на самом деле, король по сути.
Кто это говорил, где, когда — установить было невозможно. «Говорят, слышал» — единственное, чего удавалось добиться от людей. Дъярв начал злиться, он даже собрался казнить парочку тех, кто «слышал». С трудом Хани отговорил его от этой глупости. Начинать правление с казней — дурной признак; как начнешь, так и пойдет. Крайне нехотя согласился Дъярв с этими доводами и занялся обучением армии, что тоже не добавило ему популярности. Превратить дикую своенравную вольницу в послушное дисциплинированное войско — задача трудная и неблагодарная, поэтому Дъярв ходил мрачный, как туча.
