Когда заболела и умерла жена работавшего в поместье садовника, Бригитта решила, что им с Конрадом следует немедленно отсюда уехать. Но доктор Гросс считал, что в случае возникновения новой эпидемии, город с его скученностью и духотой будет куда более опасным местом. Доктор даже приводил цифры: какой процент смертности во время эпидемии испанки был в городах, а какой — в сельской местности. Получалось, что в городах люди чаще заболевали — там была больше вероятность контактов между зараженными и здоровыми.
Бригитта послушалась и осталась. Она ограничилась тем, что написала о происходящем мужу и братьям, спрашивая у них совета, а заодно интересуясь, не пишут ли в газетах о новой болезни. Сама она газет не выписывала, да и никто в деревне их тоже не получал.
Она бы предпочла позвонить и поговорить, но — Франц все время был в разъездах и они договорились, что писать она ему будет на главпочтамт Лиона до восторебования, Август был на учениях, а в убогом пансионе, где снимал комнатку Отто, вовсе не было телефона. Бриггита уповала только на то, что письма теперь доходят быстро, не то что во времена ее детства.
Когда заболела и умерла молоденькая горничная Марта, Бригитта впала в панику и заявила, что все-таки уедет. Приказала собирать вещи. Но уехать до похорон Бригитте было неловко, все-таки Марта прислуживала ей лично, и хозяйке поместья следовало присутствовать на отпевании несчастной девушки.
А в ночь после похорон, накануне запланированного отъезда, заболела сама Бригитта. Симптомы у нее были все те же. И главными из них были страшная слабость и апатия. Бригитта уже не хотела никуда ехать. Она вообще ничего не хотела, только покоя и сна. И чтобы шторы были задернуты: ее раздражал солнечный свет.
Доктор Гросс отправил панические телеграммы ее братьям и мужу: он не хотел нести ответственность за жизнь столь знатной пациентки и предлагал пригласить специалистов из Дрездена.
Первым в поместье приехал Отто фон Шлипфен. Профессор фон Шлипфен, уважаемый этнограф и филолог, один из лучших немецких специалистов как раз в области народных верований в порождения тьмы. Он-то и обнаружил, что женщин убивает вовсе не неведомая инфекционная болезнь, а вампир. Собственно говоря, ему рассказала Бригитта. Другие просто не пытались вслушиваться в ее лепет, считая, что все это — горячечный бред. Однако никакой горячки у Бриггиты не было: напротив, она была холодна, так холодна… Отто сжимал ледяную ладонь сестры и слушал ее завороженно, словно ребенок — страшную и захватывающую сказку. Да это и походило на сказку.
— Он пришел ко мне как-то ночью. Шагнул прямо в окно. Я хотела кричать. Он чудовище, он страшен, он похож на мертвеца, вышедшего из могилы! И этот смрад, который от него исходит… Но он смотрел на меня — и я кричать не могла. Я не могла даже шевельнуться. А потом он поцеловал меня в шею. И я кричать уже не хотела, — шептала Бриггита. — Если бы ты знал, как это сладко, Отто! Слаще всего, что я знала в жизни… Должно быть, я порочная, скверная, грязная женщина! И теперь я жду ночи, когда он придет… Я боюсь его. Я его ненавижу. Но я хочу его поцелуев, Отто! Спаси меня, Отто, спаси от него! Пусть приедет Август, пусть Август его застрелит!
— Куда он кусает тебя? — с дрожью в голосе спросил Отто.
— Вот сюда, — всхлипнула Бриггита, отодвигая волосы с шеи.
И Отто увидел две маленьких ранки с белыми краями. Вокруг ранок расплывался багровый засос. Классический след упыриного укуса! Как же этого не замечает сиделка? Или люди просто стараются не видеть такие вещи, потому что боятся осознать?..
— Мы поможем тебе, Бигги. Обещаю, мы с ним справимся. А пока попробуй заснуть. Я посижу рядом, — успокаивающе пробормотал Отто, целуя сестру в лоб.
— Только держи меня за руку. Не отпускай меня, Отто!
— Не отпущу.
Бриггита заснула, а Отто сидел рядом, держал ее за руку и судорожно думал.
Профессор фон Шлипфен всегда верил, что сказки правдивы. Иначе — чем объяснить, что в разных странах и на разных континентах, и не контактировавших между собой народов, существуют практически одинаковые верования? Сказки правдивы, но не на все сто процентов, и надо суметь среди потока вымысла найти то самое зерно истины. Но вампиры, оборотни, демоны и всевозможные волшебные существа, которых англичане так удачно назвали единым термином «фэйри», — они наверняка существуют, причем рассеяны по всей земле, всюду, где обитают люди. Раньше в них верили повсеместно. А то, что в них больше не верят… Что ж, все дело в узости мировоззрения, свойственной подавляющему большинству людей.
Люди не могут осознать многомерность окружающего мира, всегда отрицают очевидное, с трудом принимают новое. Когда-то отрицали, что земля круглая и что она сама вращается среди созвездий. А чего стоило медикам Средневековья разъяснить, каким способом распространяются инфекционные болезни! Людям проще было молиться и ставить чумные столбы, чем соблюдать элементарные правила гигиены. Ну, а теперь все наоборот: стало проще верить в материальность мира.
Отто всегда надеялся, что ему удастся доказать свою правоту и найти убедительные свидетельства существования тех, кого в легендах прошлого называли «порождениями тьмы». Нынешнюю ситуацию он счел настоящим подарком судьбы. Ведь это, конечно, вампир! Все совпадает. Даже не медику видно, что Бриггита умирает об обширной кровопотери, как и предыдущие жертвы. Однако факт кровопотери установлен не был. Разве что несколько кровавых пятнышек на наволочке и на простыне… Значит, кровь у нее забрали. Высосали. Хотя доктор Гросс и уверяет, что у Бриггиты, должно быть, время от времени идет горлом кровь, но свидетелей этому не было — только кровавые пятна на постельном белье. Да и ее рассказ — нарочно такое не придумаешь! В народных легендах вампир обычно предстает как раз таким вот: ожившим трупом, жутким и смрадным. Это романисты придумали соблазнительный образ вампира-джентльмена…
Судя по рассказу Бриггиты — и по многим другим свидетельствам, которые Отто скрупулезно собирал, — укус вампира дарит жертве наслаждение, многократно превосходящее сексуальный экстаз. Возможно, в слюне вампира содержится какой-то наркотик? Или это магия? Магия, в которую верили в древние времена, от которой теперь отказались, считая ее выдумкой, закрывая глаза на очевидное! Итак, его укус доставляет наслаждение. Возможно, об этом слышали романисты и взяли именно этот признак основным.
Согласно легендам, вампир не может войти в жилище, если его не пригласили. Значит — это кто-то, кто был вхож в дом? Один из предков фон Шлипфенов или их гостей. Однако долго же он ждал… Вампиры в легендах начинают охотиться сразу же после пробуждения. А в этой деревне прежде не было случаев столь загадочных смертей. Наверное, вампир просто заставил кого-то из здесь живущих позвать его. Он владеет гипнозом — об этом тоже упоминалось в легенде, только гипноз называли волшебством, ворожбой. Он же сумел сделать так, что Бриггита не смогла закричать или сопротивляться. Значит, мог он заставить ту же Марту впустить его… И теперь будет приходить сюда, пока добыча не закончится. По крайней мере, вампиры в легендах поступают именно так.
