Сын хмыкнул.
— Отец… посмотри на себя. Ты рычишь, ненавидишь. А знаешь, почему? — он вдруг вспомнил слова старой гриянки, сказанные ему в темноте и духоте скилы. — Проклятье Трояны скоро падет. Кэсс чувствует. Она любит. Меня.
— Нет…
— Да. Я нашел женщину, которая готова умереть за свою любовь. Которая любит до исступления, настоящей всепрощающей любовью. Кстати — сюрприз! — она успешно прошла твою проверку. Поэтому я положу жертву на алтарь. Произнесу заклинание. И убью, снимая проклятье и разрушая ваше святилище.
Только теперь старый демон понял — его гость не врет, это не тонкая игра, не жонглирование словами, не пустые угрозы — правда. Осознание масштабности катастрофы затопило рассудок низложенного правителя Ада бешенством.
— НЕТ!
Ссыльный левхойт бросился на виновника своих бед. Натиск был свирепым и стремительным, но Амон сделал шаг навстречу, словно ждал яростного выпада. Изменника отбросило к стене. Кого другого убило бы на месте, но не Мактиана. Этот вскочил со скоростью, достойной молодого воина, и опять бросился на обидчика. Увы, черные когти разорвали пустоту. Проклятый юнец снова куда-то делся и лишь одуряющий удар между лопаток объяснил предателю, где находится наследник. Спасая жизнь, обитатель мрачного дома вылетел в дверной проем, едва не переломав крылья.
Противник моложе. Сильнее. Его питает ярость. Он видел сотни, тысячи битв. Он умеет и любит убивать. Его не победить. Голыми руками не победить. Отец квардинга с трудом расправил ушибленные крылья и тяжело поднялся в темнеющее небо. Улететь. Скрыться. Обдумать все, и лишь потом ударить. Щенок! Мальчишка! Самоуверенный наглец!
Сын выскочил следом. Уйдет. Уйдет, старая сволочь!
Ни секунды не колеблясь, предводитель Адова воинства выхватил из ножен меч. Мрак. Такое имя он дал оружию из черненой злой стали, закаленной в драконьем пламени. Верный друг, который уже больше тысячи лет знал его своим хозяином. Нет, Амон не станет гоняться за этим немощным дураком, так глупо впавшим в стариковские игры. Ему не хотелось играть. Демон широко размахнулся и метнул меч вслед тяжело взлетевшему родичу. Мрак взвился ввысь и понесся к цели, крутясь по спирали. Его обладатель видел, как черный клинок вонзился в широкое крыло и противник, кувыркаясь в воздухе, понесся к земле, которую так отчаянно хотел покинуть. Меч и бывший левхойт вернулись одновременно. Оружие, выскользнув из перерубленной плоти, упало точно в руку хозяину, а Мактиан тяжко рухнул на камни в шаге от хладнокровного мстителя.
Опальный интриган все еще пытался встать, когда клинок Амона с хрустом отсек израненное крыло от тела. Демон завыл, выгнулся в мучительной агонии. На вороненой стали проступили огненные сполохи древних рун, и второе крыло осталось лежать на влажных от крови камнях. Тело бывшего правителя Ада охватило темное сияние. Умирающий бился, кричал, но крика не было слышно.
Квардинг смотрел, и Бездна плескалась в его глазах, впитывая боль и страх некогда сильного левхойта. Он пил его ужас и муку, становясь сильнее с каждым новым беззвучным криком. Бесилась и неистовствовала, захлебывалась от восторга, Тьма. Стихия, покидавшая отца, вливалась в сына. Запрещенное убийство. В столице за такое казнят, а здесь некому даже возмутиться. Забрать все, до последнего вздоха. Медленная, мучительная смерть.
Когда жертва затихла на небе уже занялся рассвет. Победитель нагнулся, снимая с иссушенного тела медальон — подарок Тирэну — и ухмыльнулся.
— Забыл рассказать Кэсс, что бывает, если демону отрубить крылья.
* * *
— Вставай!
Наставник лютовал. Он гонял претенденток по Поприщу так, что они искренне, всей душой желали проклятому смерти, но при этом не могли не признать — учит он прекрасно. На арене Тир преображался из язвительного повесы в грозного преподавателя. Он не уступал Амону в изощренности и жесткости. А потому вполне закономерно в очередной раз падая на землю, Кассандра почувствовала — что-то не так. Ослепительная боль сразу же дала понять — что-то не так с костью предплечья.
— Вставай!
Левая рука повисла плетью. Девушка поднялась, и провела ладонью над яростно пульсирующей конечностью. Бесполезно. Магия не помогала. Ниида почувствовала себя знахаркой-шарлатанкой, которая только и умеет, что делать страшные пассы руками. Вот ведь… всего четвертый день без Хозяина, а уже стала однорукой!
Тирэн выругался, видя безуспешные попытки несчастной исправить дело.
— Ты стеклянная что ли? — он подошел и сосредоточился, пытаясь заставить кость срастись. Получалось плохо — кость не хотела повиноваться.
— В последнее время, да, — ответила ученица.
— Против дракона сегодня не пойдешь. Пусть Вилора в одиночку побегает, а вы с Нат — вон отсюда.
Суккуб зажимала ладонью распоротое бедро и кривилась от боли. Обычно персиковое лицо стало изжелта-зеленым.
— Тир, ты говорил, будто ласковее Амона, — не смогла не поддеть Наставника собеседница. — А он нам руки не ломал.
Демон рассмеялся, принимая шпильку.
— Идите отсюда. Вилора! Что застыла? Нападай!
Потерпевшие медленно побрели к выходу. Кассандра кивнула Герду, молчаливо подпиравшему стену, и повернулась к Нат:
— Вчера ходила?
— Да, — она лучезарно улыбнулась, но тут же вновь скривилась от боли. — Просил, чтобы ты следила за собой, потому что его сын недостаточно сообразителен.
Телохранитель, услышав замечание о своем уме, скривился, но ничего не сказал. Он не представлял, как его отец справлялся с ниидой квардинга. Она, мало того, что совершенно не боялась, так еще и не слушала ничего из того, что ей говорили. На прогулку? Нет, она лучше пойдет к козе. В комнату? Нет, она направляется к статуе Гельяры. Вести себя, как обычный человек? Демон вспомнил, как в ответ на эту фразу наглячка смерила его таким взглядом, что захотелось придушить её безо всякого почтения.
Тем временем, Натэль, не подозревая, какие мысли одолевают стража её подруги, выразительно посмотрела на Кэсс. Ей не нравилось, что девушка, прежде такая хорошенькая, теперь стала бледной, пятнистой от постоянных синяков, с болезненными кругами вокруг глаз. Даже огненные волосы блестели не так, как раньше, и коса, доходящая уже почти до бедер, болталась, будто сплетенная из крашеной пакли. Что-то было не так. А что — суккуб не могла ни понять, ни объяснить. Но все же чутье подсказывало — творится нечто плохое, а значит нужна помощь. Вот только помочь некому.
Кассандра же беззаботно хмыкнула в ответ на слова суккуба. Три дня назад она попросила приятельницу узнать, все ли в порядке с Фрэйно. Ниида не хотела нарушать приказ Амона, но и ждать неведомо чего тоже не могла. Герд, взявший с подопечной слово не навещать отца, сказал, где тот живет. И к «рыженькому» отправилась довольная синеволосая дива.
