Но вот, почувствовал я, как будто бы есть рядом со мной некто, как и мы, летящий сквозь вечность. Был он сильнее меня, и без всякого труда путешествовал там, в нигде.
И, скользя рядом со мной, спросил он меня: «Кто ты и для чего предпринял столь опасное путешествие? Ибо я вижу, что ты — порождение реальности, дитя тех времен, когда и материя, и сила, и само время будут в изобилии. Что ищешь ты в пустоте, предшествовавшей твоему миру? Ничего, кроме гибели, не найдешь ты, и сгинешь бесследно. Ты — порождение реальности, а здесь реальность перестает быть.»
Сказал я ему: «Моя жизнь или смерть не слишком важны. Ты умеешь путешествовать сквозь вечность и способен видеть иные времена, даже и отдаленнейшие — так знай же: скоро исчезнет то, что ты видишь. Ибо Сила, за которой я следую, угрожает погубить все существующее от его начала. У самых корней срежет этот клинок древо времени.»
Тогда сказал он, посмотрев на клинок, за которым следовал я:
«Да, я вижу в этом клинке немалую Силу. Моим будет этот клинок, ибо, как и всякое оружие, нуждается он в правильном употреблении.»
И вот, почувствовал я, как отдаляется от меня говоривший со мной и приближается к клинку. И увидел я, как вспыхнул во тьме огонь, который не был огнем. Необыкновенным был этот огонь — показалось мне, будто бы все вещи мира содержатся в нем, и те вещи, которые только могут быть сотворены, и те вещи, которые сотворены никогда не будут…
Прервал рассказчика Лорд Мъяонель. Воскликнул он:
— Знаешь ли ты, о каком огне говоришь?!
Сказал Ирвейг:
— Нет. Ты знаешь о нем больше?
Сказал Мъяонель торопливо:
— Есть у нашего народа легенда, повествующая об этом пламени — именно так рассказывает о нем легенда, как и ты.
Спросили Лорды Владыку Бреда:
— Что же это за огонь?
Сказал Лорд Кэсиан:
— Пламя Творения. Но пусть продолжает рассказ милорд Ирвейг, ибо хотя и трудно поверить нам, будто бы говорил он с одним из Элов, все же хотели бы мы услышать окончание этого повествования.
Сказал Ирвейг:
— Я не знаю, кто эти «Элы» и не знаю во что вам легко поверить, а во что — нет, но я рассказываю лишь то, чему сам был свидетелем.
После того, как возникло в пустоте пламя, взял говоривший со мной клинок и вложил в этот огонь, и перековал его там. И был меч покорен его воле — также, как покорно нам наше оружие. Вытащил он клинок из огня и залюбовался им, и видно было, что по нраву ему это оружие. Спросил я его: «Почему с таким тщанием ты разглядываешь руны на клинке? Пытаешься прочесть их? Знай же — нет у них никакого значения.» Но сказал мне говоривший со мной: «Ты ошибаешься. Написанное здесь не означает какой-либо предмет, или Силу, или способ воздействия, или что-нибудь еще в этом роде, но это — имя, которое носит клинок.» И еще сказал: «Отправляйся обратно». Я же сказал ему: «Я не в силах». Сказал он: «Я помогу тебе. После того я закрою Врата Времени, нерушимой печатью замкну их, ибо не должно, чтобы ты и сородичи твои вмешивались в жизнь всего древа времени. И если сотворите вы еще что-либо, столь же гибельное, как этот клинок — то уничтожите только сами себя и свое Сущее, но не все течения времени.» Это были последние слова его. Вот я перед вами, перенесенный через времена силой, что превыше моей, но я не знаю, кто говорил со мной.
Сказали ему Лорды:
— Опиши нам его облик и мы постараемся угадать, кто он. Быть может, кто-нибудь из нас знает его.
Сказал Ирвейг:
— Как опишу вам его облик, если ни он сам, ни я, ни этот меч не имели в безвременье никак обликов? Я пользовался сравнениями, вы же посчитали эти сравнения самой истиной.
Сказали ему:
— Даже и неимеющая форму Сила выражает себя в форме так, как свойственно ей. Ты — тень. Гибель, угрожавшая нам — меч. Чистую мощь творения ты сравнивал с пламенем. Какое сравнение подберешь ты для говорившего с тобой? Неужели никогда в Сущем не встречал ты стихию или Силу, или что-нибудь, что было бы подобно ему?
Задумавшись, долго молчал Ирвейг, а потом сказал Лордам:
— Некоторые из вас знают или слышали о моем учителе, Гиверхинэле, Повелителе Обратного Мира. Велико было его могущество — столь велико, что позавидовали ему боги и убили его, но прежде, чем удалось им это, долгие годы длилась война меж моим учителем и тогдашними хозяевами Сущего. Но еще до той войны, когда я только-только стал учеником Гиверхинэля, необыкновенный гость посетил его замок. С великим почетом принял его мой учитель и с уважением говорил с ним. Беседа их была о природе времени и о различных свойствах его, но немногое понял я из их разговора. И когда гость покинул замок, рассказал мне учитель, что приходивший к нему принадлежит к народу, существующему за пределами времени, к народу, коему нет почти никакого дела до Сущего. Они горды и сильны, и чтят только одного — создателя их. Как выглядел гость моего учителя? Был он прекрасен и строен, и во многом подобен человеку, но за спиной его были темные крылья, украшенные сияющими драгоценностями. Только с этим ангелом я мог бы сравнить того, кто говорил со мной и кто подчинил себе силу клинка. Только много сильнее, чем тот ангел, был говоривший.
Но закричал Баалхаэрвед, Повелитель Слуг и Рабов:
— Ложь! Ложь! Ложь! Ты не мог говорить с ним! Ибо доподлинно мне известно, что умерщвлен он, выброшен в Ничто, уничтожен!!!
Едва ли не силой усадил его обратно Мастер Леонардо. Сказал Повелитель Зла:
— Глупец! Ты воевал с Каэрдином и видел его смерть, но Ирвейг прошел сквозь время и говорил с ним много прежде известных нам событий и даже прежде, чем возник мир Сущий. Но ясно теперь, каково происхождение Повелителя Затмений и откуда у Каэрдина меч, несущий в себе столь могущественные силы — ведь только посредством одного этого меча уничтожил он всю твою армию!
И вот, после того, как стали ясны последние подробности этой удивительной истории, покинули Лорды опустевшую Башню Времени и вернулись в Земли свои.
МИЛОСЕРДИЕ
(история двадцать восьмая)
Видишь ли ты человека в длинных одеждах, освещенного светом молний? На темной земле Хеллаэна стоит он, на гладких камнях, на холме перед замком. Камень в руке его, лицо его скрыто капюшоном. Но вот разжимает он руку и падает вниз камень. И медленное его падение.
Видишь ли ты этого человека? Не знаю. Но Лорд Алгарсэн, Повелитель Камней — видит. И, просыпаясь, он понимает, что то, что он видел — лишь сон.
Тогда Алгарсэн подходит к узкому окну башни и всматривается вдаль. Зачем? Что он ищет? Нет ответа. Он действует так, как должно, и не понимает — зачем. Небо Темных Земель бурлит и клубится, вспышки молний вырывают из мглы и являют взору смотрящего бешеную пляску туч. Руки Алгарсэна ложатся на холодный проем окна.
