– Да никого я не изображал.
– Ох, Леррис!
В объятия мы друг друга не заключили, но она по крайней мере перестала осыпать меня обвинениями и малость оттаяла. Правда, спалось мне все равно беспокойно. Как, полагаю, и Кристал.
– Когда мы поговорим с Каси? – спросил я Кристал, вылезая из постели.
– Дайала просила подождать.
Голос Кристал был прохладным. Не ледяным, как два дня назад, но все же прохладным.
– Хорошо, – пробормотал я, глядя в окно на спокойные воды гавани.
У главного причала стоял корабль под флагом Нолдры, единственный за последние дни.
– В гавани судно.
– Вот если бы доставили на нем муку.
– Да, хотелось бы.
– Хотеть не запрещается.
Я поморщился.
Кристал прикрепила к поясу меч, собравшись уходить. В последнее время, хотя она вроде бы и не избегала меня, мы виделись нечасто.
В этот момент послышался стук в дверь. Кристал отворила, и мы увидели Херрельда и Фрегина, все еще хромавшего и опиравшегося на посох.
– Прошу прощения, мастер Леррис, но там рослый такой маг, весь в черном, я хочу сказать, он приплыл на том нолдранском корабле и спрашивает тебя.
– Маг? – Понятия не имея, какой маг и чего ради мог бы меня разыскивать, я взял посох и обернулся к Кристал. – Мне бы хотелось, чтобы ты пошла со мной.
– Хорошо.
– Где он, Фрегин?
– В столовой. Подкрепляется с дороги.
Мы направились в столовую, где не было никого, кроме единственного одетого в черное мужчины, который при нашем появлении встал из-за стола.
То был мой отец.
– Здравствуй, Леррис, – с поклоном промолвил он. Несмотря на бледность и усталость, выглядел он впечатляюще и сурово.
– Здравствуй. Знакомься, это Кристал, командующая самодержицы. Кристал, это мой отец.
– Рад познакомиться с тобой, Кристал, и как с военачальником, и как с женщиной, – с поклоном промолвил отец, и я пожалел, что не обладаю его обаянием.
– Взаимно. Я много слышала о тебе от Лерриса и Джастина, – ответила Кристал со столь же учтивым поклоном.
– Боюсь, – хмуро сказал отец, – я привез плохие новости. Хотя вам, наверное, многое уже известно.
– В том, что Хамор готовит нападение, мы не сомневаемся.
– В Ворраке собралось около сорока кораблей, и в ближайшую восьмидневку они отплывут.
– А известно тебе что-нибудь о наступлении по суше, через Рассветные Отроги?
– Армия там собирается, но моя способность видеть за водами имеет пределы.
Кристал кивнула.
– Я доложу самодержице. А ты, Леррис, наверное, хотел бы поговорить с отцом наедине.
С этими словами она ушла.
– Серьезная женщина, – заметил отец.
– Более чем, – буркнул я, поставив посох к стене. – Давай присядем.
– Только держится как-то официально.
– Она кое-чем озабочена, – сказал я, не желая вдаваться в подробности.
Он кивнул, сел и отломил кусок хлеба.
– Зачем ты приехал, отец? – спросил я.
– Ты мой сын. Хамор вознамерился уничтожить Кифрос, а стало быть, и вас двоих тоже.
Я сглотнул. В свое время отец отослал меня в Кандар, не пожелав ответить на простейшие вопросы, а теперь явился в Расор. Понять его было труднее, чем Кристал, которую, впрочем, я тоже не понимал.
Он отпил из кружки и прокашлялся.
– Думаю, теперь ты осознал, что такое Равновесие. И понимаешь, почему Отшельничий еще со времен Доррина выступал против распространения машин.
– Да. Наращивание гармонии ведет к усилению хаоса, а чем больше в мире и того, и другого, тем больше возможностей для разрушения.
– Да. Это было известно и мне, и Джастину, но мы, как и сам Доррин, полагали, что гармонизированные машины можно создавать только из черного железа. Это оказалось ошибкой. Хамор усовершенствовал обработку металла и разработал множество машин, что привело к усилению как гармонии, так и хаоса. Между тем Отшельничий на протяжении столетий изгонял магов, тяготевших к хаосу, а во всем остальном мире, кроме разве что Кандара, маги вообще встречались нечасто. Скорее всего, люди, наделенные магическими способностями, происходят либо от ангелов, либо от демонов, и их не так уж трудно вычислить, благодаря возмущениям гармонического поля.
Он отпил воды.
– Ну и сушь тут у вас.
– От демонов или ангелов? Впервые об этом слышу.
– По ряду очевидных причин это не афишировалось: сведения хранятся в секретных архивах Братства. Но маги с пламенно-рыжими, как у Мегеры, или серебряными, как у Креслина, волосами явились в мир после падения ангелов и появления Предания.
– Почему ты здесь?
– В Нолдре тебя трудно было бы найти, а в Свартхелде – там высаживаются те, кто отправляется на гармонизацию в Хамор – ты не протянул бы и восьмидневки.
– Постой-ка! – Я начинал сердиться. – Выходит, я еще обстругивал чурки у дядюшки Сардита, а ты уже договорился о том, чтобы меня спровадили на гармонизацию не куда-нибудь, а в Кандар?
– Не совсем. Мы с Элизабет отдавали себе отчет, что когда ты поймешь, в чем заключаются твои способности, то рассвирепеешь и можешь начать раздавать удары направо и налево. Поэтому было желательно – и в твоих, и в общих интересах – устроить твою встречу с Джастином. Опять же, его никто не извещал: он всегда сам находил прибывавших на гармонизацию. Конечно, – отец невесело хмыкнул, – ты вправе сердиться. Я бы на твоем месте был вне себя от злости.
Но мне было даже не до злости: некоторое время я просто сидел с разинутым ртом.
– Лет сто пятьдесят назад у тебя был брат, – продолжил отец. – Он погиб в Хаморе, спустя всего три дня после того, как сошел с корабля. Я пытался убедить Братство не посылать в Хамор черных посохов: тот край больше подходит для авантюристов вроде того торговца Лейта, но тщетно. Мартану – сын был назван в честь человека, некогда спасшего мне жизнь – я рассказал все, что тебе пришлось выяснять самому, но это лишь повергло его в гнев, да такой, что ничего больше он в своей жизни уже не выяснил.
В этот момент отец показался мне постаревшим.
– Ты так и не ответил, зачем приехал сюда.
Он пожал плечами.
– Никто не в силах спасти мир в одиночку. Джастин не смог. Я не смог спасти даже Отшельничий. И ты не можешь спасти Кифрос, хотя это только начало.
– Ты о чем?
Он печально улыбнулся.
– Борьба между хаосом и гармонией не кончается никогда. Расхождение между Отшельничьим и Преданием не столь уж велико. Отшельничий всегда борется, но никогда не побеждает окончательно. Друиды в Наклосе на свой лад работают над сохранением Равновесия, и эта работа не кончается никогда. Ничто в мире не имеет конца.
– Звучит более чем туманно.
– Ты полагаешь, что Хамор, располагающий пятью сотнями железных пароходов, будет сидеть сложа руки после того, как мы уничтожим небольшой экспедиционный флот и армию?
