— Надеялся быть найденным. Это мои лучшие друзья. Симмон. — Сим лучезарно улыбнулся и отбросил волосы со лба. — И Вилем. — Вил кивнул. — Это Дианне.
Она опустилась в кресло.
— Что привело сегодня столько красивых молодых людей в город?
— Мы обсуждаем планы посрамления наших врагов, — сказал Симмон.
— И празднуем, — поспешил добавить я.
Вилем поднял стакан в тосте:
— Посрамление врагу.
Симмон последовал его примеру, но я остановился, вспомнив, что у Денны нет стакана.
— Извини, — сказал я. — Можно купить тебе выпить?
— Я надеялась, что ты купишь мне поужинать, — сказала она. — Но если я украду тебя у друзей, то буду чувствовать себя виноватой.
Мой разум заметался, пытаясь найти тактичный способ выпутаться.
— Вы предполагаете, что мы хотим видеть его здесь, — резюмировал Вилем с непроницаемым лицом. — Однако вы сделаете нам одолжение, если заберете его отсюда.
Денна наклонилась вперед, улыбка коснулась уголков ее губ.
— Правда?
Вилем сурово кивнул:
— Он пьет еще больше, чем говорит.
Она стрельнула в меня лукавым взглядом:
— Так много?
— Кроме того, — невинно поддакнул Сим, — он будет дуться целый оборот, если упустит шанс побыть с вами. Так что если вы оставите его здесь, он будет нам совершенно бесполезен.
Мое лицо налилось жаром, меня охватило внезапное желание придушить Сима. Денна сладкозвучно рассмеялась.
— Тогда лучше его забрать. — Гибким движением — как ивовая ветвь, клонящаяся под ветром, — она встала и подала мне руку. Я ее принял. — Надеюсь еще вас увидеть, Вилем и Симмон.
Они помахали в ответ, и мы пошли к двери.
— Они мне нравятся, — сказала Денна. — Вилем — как камень в глубокой воде. А Симмон — мальчишка, что плещется в ручье.
От ее описания я хихикнул.
— Лучше и я бы не сказал. Ты говорила об ужине?
— Я соврала, — радостно созналась она. — Но я буду рада выпить то, что ты предложишь.
— Как насчет «Пробок»?
Она наморщила нос.
— Слишком много старичья и мало деревьев. Хороший вечерок, чтобы прогуляться.
— Тогда веди, — сказал я, указав на дверь.
Она повела. Я купался в ее свете и завистливых взглядах мужчин. Когда мы уходили из «Эолиана», даже Деоч, кажется, взревновал. Но, проходя мимо него, я заметил, что в его глазах блеснуло что-то другое. Печаль? Жалость?
Я не раздумывал об этом ни секунды — я был с Денной.
Мы купили буханку темного хлеба и бутылку авеннийского земляничного вина. Потом нашли уединенное место в одном из общественных садов, разбросанных по всему Имре. Первые осенние листья кружили по улицам. Денна сбросила туфли и протанцевала среди теней несколько па, радуясь шуршанию травы под ногами.
Мы расположились под большой раскидистой ивой, на скамейке, потом сменили ее, найдя более удобное место на земле у подножия дерева. Хлеб оказался пышным и темным, а отрывание кусков от него — прекрасным занятием для рук. Вино было сладким и легким, и после того, как Денна пригубила из бутылки, ее уста еще долго оставались влажными.
Во всем этом было отчаянное ощущение последней теплой ночи лета. Мы говорили обо всем и ни о чем, и я едва мог дышать от близости Денны, от ее движений, от звука ее голоса в осеннем воздухе.
— Твой взгляд был сейчас где-то далеко, — сказала Денна. — О чем ты думал?
Я пожал плечами, выигрывая секунду на раздумье. Сказать ей правду я не мог, зная, что всякий мужчина делал бы ей комплименты, осыпал бы ее лестью, удушливее, чем пахнут розы. Я же выбрал более скользкую тропу.
— Один из магистров в Университете как-то сказал мне, что существует семь слов, которые заставят любую женщину полюбить тебя. — Я подчеркнуто небрежно пожал плечами. — Я как раз думал, какие это слова.
— Ты поэтому столько говоришь? Надеешься случайно наткнуться?
Я открыл рот, чтобы парировать. Потом, увидев искорки в ее глазах, сжал губы, пытаясь побороть прилив краски к щекам. Денна положила ладонь на мою руку.
— Не молчи со мной, Квоут, — сказала она мягко. — А то я соскучусь по звуку твоего голоса.
Она отхлебнула вина.
— Кроме того, тебе не надо их искать. Ты уже произнес их, когда мы впервые встретились. Ты сказал: «Я все думаю, что ты здесь делаешь». — Она беспечно махнула рукой. — С того самого мгновения я стала твоей.
Мой разум метнулся назад, к нашей первой встрече в караване Роунта. Я был поражен.
— Я и не думал, что ты запомнила.
Денна выдержала паузу, отрывая кусок от буханки, и вопросительно посмотрела на меня.
— Запомнила что?
— Меня. Нашу встречу в караване Роунта.
— Да ладно, — поддразнила она. — Как я могла забыть рыжего мальчишку, бросившего меня ради Университета?
Я был слишком ошеломлен, чтобы объяснять, что не бросал ее. На самом деле нет.
— Ты не говорила об этом.
— Как и ты, — парировала она. — Может, это я думала, что ты меня забыл.
— Забыл тебя? Как я мог?
Она улыбнулась, потом посмотрела себе на руки.
— Ты удивишься, сколько всего мужчины могут позабыть, — сказала она, потом чуть повеселела. — А может, и нет. Не сомневаюсь, что ты тоже забывал всякое.
— Я помню твое имя, Денна. — Было приятно говорить ей это. — Зачем ты взяла новое? Или Денна — это было имя, которое ты носила только по дороге в Анилен?
— Денна, — мягко произнесла она. — Я уже почти забыла ее. Глупенькая была девочка.
— Она была как раскрывающийся цветок.
— Кажется, я перестала быть Денной давным-давно.
Она потерла обнаженные руки и оглянулась, словно внезапно испугавшись, что кто-то может нас здесь найти.
— Тогда мне называть тебя Дианне? Тебе так больше нравится?
Ветер заколыхал свисающие ветки ивы, когда Денна наклонила голову, чтобы взглянуть на меня. Ее волосы повторили движение ветвей.
— Ты очень любезен. Кажется, «Денна» мне от тебя нравится слышать больше. Когда ты его произносишь, оно звучит по-другому. Нежно.
— Тогда пусть будет Денна, — решительно сказал я. — А кстати, что произошло в Анилене?
Лист ивы слетел вниз и запутался у нее в волосах. Она рассеянно отбросила его.
— Ничего приятного, — сказала она, избегая моего взгляда. — Но и ничего неожиданного.
Я протянул руку, и она отдала мне хлеб.
— Что ж, я рад, что ты вернулась, — сказал я. — Моя Алойна.
Денна нарочито громко откашлялась.
— Ну уж если кто-то из нас Савиен, то это я. Ведь я искала тебя, — сказала она. — Дважды.
— Я тоже ищу, — запротестовал я. — Кажется, у меня просто нет таланта тебя находить. — (Она театрально закатила глаза.) — Если ты сможешь указать время и место, где тебя лучше искать, это весь мир перевернет… — Я мягко умолк, превращая свои слова в вопрос. — Может быть, завтра?
