Драко не понял даже, кто из родителей это сказал. Он споткнулся и Илмаузер испуганно распахнул крылья, крепче вцепившись ему в руку.
— Жди здесь, — негромко приказал Северус. — Мать наверняка захочет видеть тебя, как только успокоится.
Драко вздохнул, глядя вслед Мастеру зелий. Через несколько дней ему предстоит отправиться в логово льва и надеяться, что его там не сожрут. Когда Нарцисса успокоится, он будет совсем не прочь побыть с ней.
Илмаузер тихонько ухнул, и юноша улыбнулся.
— Мне нечем тебя угостить, — сказал он. — Но я уверен, на кухне найдется что‑нибудь вкусненькое, — он подошел к окну и пересадил филина на подоконник. Птица помедлила, выпрашивая ласку, и только потом сорвалась с места и исчезла за углом. Драко уселся на подоконник и посмотрел на улицу. Снег внизу блестел нетронутой белизной. Юноша вытянул руку. От разницы температур между согретым чарами воздухом замка и свежим зимним ветерком по телу побежали приятные мурашки.
— Гарри, — прошептал он, — я иду.
***
Четыре дня спустя он стоял возле камина, рядом с родными. Правая рука болела меньше, обыкновенную повязку заменили куском шелка, отрезанным от одного из немногих уцелевших платьев Нарциссы. Новая перевязь гармонировала с черной мантией, которую аккуратно почистили и заштопали, и теперь Драко выглядел достаточно представительно для официальной встречи. Палочка лежала в кармане, и юноша от всей души надеялся, что ему не придется ее использовать. Хотя они считали, что ради такого шанса стоит рискнуть жизнями троих Малфоев, Драко хотелось избежать сражений. Они ему до смерти надоели.
— Как бы я хотела найти для тебя что‑нибудь более элегантное, — вздохнула Нарцисса, снимая пушинку с высокого ворота мантии Драко. — Ты похож на Северуса.
— С его‑то волосами? — ворчливо отозвался Мастер зелий.
С перехваченными черной резинкой волосами он был похож одновременно на отца и на крестного. И на мать — знал Драко — потому что худощавым сложением он пошел в нее. Когда он превращался в виверну, это было удобно, но в человеческом обличии раздражало.
Стоящий рядом Люциус отдавал Рыцарям распоряжения, которые вполне могли оказаться последними. Драко старался не прислушиваться, но получалось плохо.
— Если до вечера мы не дадим о себе знать, — говорил Люциус, — перебирайтесь в другое место. Нарцисса знает, куда. Слушайтесь ее так, как слушались бы меня. До моего возвращения она за главного.
Он надел перчатки, взял трость и, вздохнув, встал перед камином. Прощальные слова были сказаны. Пути назад не было. Зачерпнув по пригоршне летучего пороха, они посмотрели на языки пламени.
— Будьте осторожны, — тихо сказала Нарцисса.
Люциус кивнул, помедлил мгновение, а затем решительно шагнул вперед, крикнув:
— Поместье Диггори, — и исчез.
Северус последовал за ним, потом Драко — они знали, что в случае засады у них больше шансов выжить, если они появятся практически одновременно.
Он очутился в залитой солнечным светом библиотеке, немедленно напомнившей ему гораздо более впечатляющую библиотеку отца в Имении, сгоревшую вместе с домом. Воспоминание больно кольнуло сердце. Но зато никто не пытался их проклясть. Драко решил, что пока они в безопасности и все идет как запланировано.
Поравнявшись с Северусом, он увидел Гарри, явно чувствовавшего себя неуютно в парадной мантии, и забыл обо всем. Он понимал, что кроме Гарри вокруг находятся и другие люди, но на мгновение улыбка гриффиндорца заслонила все остальное. Глядя на него, трудно было поверить, что совсем недавно Гарри сражался не на жизнь, а на смерть. Все раны были залечены, только бледность и тени под глазами напоминали о пережитом. Драко надеялся, что выглядит не слишком потрепанным по сравнению с гриффиндорцем. Затем кто‑то заговорил, и ему пришлось притвориться, что происходящее вокруг на самом деле его занимает.
Только теперь он заметил стоящих рядом с Гарри Скримжера и Дамблдора. Если министр был похож на льва, то директор Хогвартса напоминал кота, который не только слопал канарейку, но и сливок впридачу наелся. Драко задумался — на какие ухищрения пришлось пойти Дамблдору, чтобы устроить эту встречу? Скримжер явно нервничал.
— Уважаемые господа, — произнес министр, натянуто улыбнувшись. — Позвольте мне выразить благодарность за вашу помощь, оказанную в борьбе с Сами–знаете… кхм… с Волдемортом.
— Смерть Темного лорда принесла облегчение всем, — кивнул Люциус.
Драко едва заметно вздрогнул и невольно выпрямился. Он долго приучал себя не называть Волдеморта Темным лордом в чьем‑либо присутствии. Услышав, как это произносят публично, да еще и перед министром, он снова напомнил себе, как все изменилось.
— В самом деле, — заметил Скримжер. — Что ж, хоть вы уже знакомы с моими спутниками, позвольте я представлю их вам официально, как посланников нашей стороны: Гарри Поттер, Мальчик–который–выжил и победитель Волдеморта. Директор Хогвартса, Альбус Дамблдор. И я, министр магии, Руфус Скримжер.
— В самом деле, мы знакомы, — отозвался Люциус, внимательно следя, не потянется ли Скримжер за палочкой. — Что ж, в таком случае позвольте представиться и нам. Я лорд Люциус Малфой, командующий Рыцарями Вальпургии, а это мои доверенные лица: Северус Снейп и Драко Малфой.
Скримжер коротко поклонился, также не сводя глаз с темных магов.
— Не сочтите мой вопрос бестактным, но прибудет ли кто‑то еще кроме вас троих? Мы ожидали большую делегацию.
Люциус понимающе кивнул и ответил:
— Мы не были уверены в ваших намерениях, и пошли на этот риск только потому, что вы отказались снять противоаппарационную защиту на время переговоров.
— Вы хотите сказать… — Скримжер моргнул, — что это требование было уловкой?
— Конечно.
Дамблдор усмехнулся.
— Из‑за него переговоры едва не сорвались. Некоторые члены Визенгамота были уверены, что это ловушка.
Темные маги презрительно поджали губы. Предположение, что они пошли бы на столь очевидную хитрость, было почти оскорбительным, пусть даже именно затем она и была нужна. Должно быть Дамблдор понял, о чем они думают, потому что беспечно пожал плечами.
— Ну, ничего страшного не произошло. Идемте внутрь?
Скримжер потянулся к резной ручке, но вдруг помедлил.
— Поскольку мы ожидали, что вас будет больше, боюсь, нас сопровождает довольно много народу.
Они оказались в просторной комнате — скорее всего, столовой. Высокие французские окна обрамляли голубые портьеры. Мягкий синий ковер заглушал шаги. Подойдя к резному столу, Драко увидел, что тот круглый. Еще одно наследие Мерлина.
К счастью, людей было не настолько много, чтобы кому‑то из светлых пришлось сидеть рядом с небольшой делегацией темных магов. Когда все представились, Драко пригляделся к присутствующим. Гризельда Марчбэнкс из Визенгамота взирала на них словно на преступников, ожидающих ее приговора. Нимфадору Тонкс и Рема Люпина, расположившихся рядом с Дамблдором, наверняка пустили сюда исключительно по настоянию директора. Кингсли Шеклбот изо всех сил, хоть и безуспешно, старался изобразить приятное выражение лица. Корнелиус Фадж не скрывал раздражения.
