Полли была активной, крепкой и любознательной, и почти сразу начала держать голову. Она и села, и поползла, и пошла раньше сестер, и при этом могла долго заниматься сама с собой, играть и тихо гукать, повышая голос только когда нужно было сменить пеленки. А Алинка, наоборот, была слабенькой и постоянно жалобно хныкала, но старшей принцессе шел уже тринадцатый год, и она с любопытством ощущала в себе отголоски взрослого материнского чувства, и с удовольствием возилась с младшенькими, пока ей не пришла пора выезжать. На начало ее светской жизни в 16 лет как раз пришлось рождение Каролины, и ей она уже не могла уделять столько внимания. Но для Каролины всегда были рядом младшие.
Ангелина вышла из душа, и горничная накинула на нее мягкий, впитывающий воду халат, отмечая некую рассеянность и усталость Ее Высочества. Еще бы, столько часов высидеть на троне, так и с ума сойти можно. Лучше уж вот такой честный труд, чем бесконечные церемонии и разговоры. Так думала горничная, смывая остатки косметики с лица своей госпожи.
А принцесса думала о том, как тревожно, что от Полли и ее группы до сих пор нет вестей, и что нужно будет после коронации придумать, как видеться с Алишей, не раскрывая ее инкогнито. Иначе никакой учебы у девочки не получится, замонают просьбами, навязыванием дружбы, завистью и подколками. Жаль, что у сестры нет телефона, с другой стороны, можно попросить кого-то из пятерки магов передать ей письмо и трубку. Или того же Алмаза Григорьевича, решено. А пока связываться с ней слишком опасно, впрочем, Алинка девочка умная и сама высовываться не будет.
За обедом Алмаз примерил на себя роль души компании и веселил сестер и сдержанно улыбающегося Мариана байками о своих практикантах. А Ангелина, переодетая в удобные туфли на плоской подошве, мягкие брюки и элегантную трикотажную блузку, расслабленно ела, стараясь не думать о том, что в ее кабинете ее давно уже ждет чужой высокий человек с холодными и пустыми темными глазами и упрямым ртом, которому предстоит стать ее мужем.
— Алмаз Григорьевич, — напомнила она наконец, — вы хотели узнать о том, как подействовал материнский амулет переноса.
— Да-да, Ваше Высочество, — ответил он рассеянно, — извините, увлекся. Дело в том, что амулет создавал я, и главным условием было — обеспечить мгновенную и максимальную безопасность членам королевской семьи. Как я понимаю, это и было достигнуто. Внешность ваша изменилась, это я понял. А вот куда вы территориально попали в результате его активации? Очень любопытно.
— В поместье к барону Байдеку, господин Старов.
Маг пожевал губами, что-то прикидывая.
— Удивительно. Я бы мог предположить, что вас перенесет за границу, к дружественному сильному монарху, или к кому-то из ваших родственников, ведь амулет автоматически считает кровных родственников наиболее безопасными. Или к тому, кому абсолютно доверяла королева. Но почему к вам? Извините, барон. У вас в предках не было никого из Рудлогов?
— Абсолютно точно нет, — кратко ответил капитан Байдек.
— Вы…ээээ…не были тогда помолвлены с Ее Высочеством Василиной? Это могло бы стать якорем амулета…
— Нет. Мы не виделись до этого три года, — нехотя произнес барон. — И я никак не мог претендовать на то, чтобы быть доверенным лицом королевской семьи.
— Но что-то же должно быть, — упорствовал старый маг. — Алгоритм действия амулета крайне прост, он завязан на близости и доверии между теми, кто переносится, и принимающей стороной.
Василина немного покраснела, глянула на мужа.
— Я лечила барона своей кровью, Алмаз Григорьевич. Могло ли это как-то повлиять?
— Конечно! — радостно воскликнул маг, а сидящая рядом с ним Марина с недоумением посмотрела на Васю. Потом она обязательно расспросит, при каких таких обстоятельствах она его лечила, и как именно их кровь это делает. И почему сестра молчала об этом?
— Конечно, — повторил Алмаз Григорьевич уже сдержанней. — Кровная связь самая сильная, ведь предполагается, что вы доверяете человеку настолько, что добровольно отдаете самое ценное, что есть у членов семьи Рудлог. Оригинальное решение, и непредсказуемое, что важно, — увлеченно продолжил он.
— Господин Старов, — Ангелина отложила приборы, взяла стакан с минеральной водой. — Все это прекрасно, но как снять изменение внешности? Я уже поняла, что вы этого сделать не можете. А кто может?
— Не кто, а что, — снова он забыл, что перед ним не его студенты, и тон поменялся на ворчливо- лекционный.
— Кстати, Кембритч тоже интересовался амулетом и принципом его действия. Буквально за пару-тройку дней до того, как вас нашли. Я так понимаю, он вычислил именно вас, Ваше Высочество? Судя по тому, что вы единственная со своей внешностью? — обратился он к Марине с любознательной непосредственностью.
Средненькая что-то невнятно промычала, напрягся Мариан, а Ангелина нахмурилась. Не нравилась ей реакция третьей сестры на имя Кембритч. Что бы она ни говорила. И почему муж Василины так сверкает глазами?
— Я описал ему, что заклинание держится на силе вашей ауры, и из-за силы этой может работать бесконечно. И только крайнее моральное, физическое, психическое или магическое истощение, сильнейший стресс или испуг, перерезает питание. Все силы уходят на поддержание организма, и в этом случае любые заклинания просто слетают.
— Ах, вот оно что, — пробормотала Марина с непонятным выражением на лице. — Совершенно верно, уважаемый Алмаз Григорьевич, видимо, благодаря этому знания, которое вы ему любезно предоставили, мы и сидим сейчас здесь.
— И это хорошо, — совершенно серьезно ответил старый маг. — Каждый должен быть на своем месте, тогда и мир перестанет болтать. А ваше место — именно здесь. Я в свое время не осознал полностью опасности, которая грозила вам и недооценил противника, посчитав, что дворцовые и приглашенные маги прекрасно справятся с блокировкой любого Темного. И в том, что погибла Ее Величество Ирина, и в том, что вам пришлось бежать, есть и значительная доля моей вины. Но нельзя все время бегать от себя. И если моя информация, данная Кембритчу, привела к тому, что в Рудлоге восстанавливается законная монархическая династия, то я могу только порадоваться.
— Мы тоже все очень рады, господин Старов, — вежливо сказала Ангелина, справедливо опасаясь, что Мари ответит поучающему деду что-нибудь резкое. Но средненькая только сильнее поджала губы и поднесла ко рту чашку с чаем. Что же такое произошло у них с Кембритчем, что слетело заклинание амулета? Как там говорил Алмаз…истощение, испуг, стресс?
Кембритч действительно ждал ее в кабинете, под присмотром ассистентки. Встал, медленно, неловко, поклонился.
