Новая порция калорий спровоцировала у народа очередной приступ двигательной активности — начались обещанные танцы. Само собой, никаких вальсов и мазурок не предвиделось, как и медленных танго и прочих изысков. Неустрашимые гордые воины Закатных пустошей кто в одиночку, кто в компании демонстрировали свою удаль и чувство ритма в имитации жарких боевых схваток и забавных бытовых ситуаций. Аккомпанементом служил результат совместных стараний дюжины особо одаренных кадров помоложе, которые сосредоточенно извлекали своеобразные и очень громкие звукосочетания из бубнов, разнокалиберных барабанов и некоего подобия контрабаса. Периодически к ним присоединялись трубачи, гордо вздымая к затянутому низкими облаками небу раздвоенные трехметровые, спирально закрученные рога каких-то невиданных животных, потрясая окрестности звуками, уже совершенно неописуемыми…
От созерцания впечатляющих суровых плясок мужественных степняков меня вдруг отвлекло странное, но знакомое ощущение: кто-то пристально смотрел мне в спину. Я невольно повела плечами, но не стала оборачиваться, только быстро запустила назад «поисковую сеть». Мерцающие зеленые искорки тут же выудили и добросовестно вылепили в пространстве трехмерную человеческую фигуру нехилых пропорций, причем совершенно неопознаваемую из-за сильной ряби, которую, как правило, давало магическое прикрытие. Объект наверняка понял, что его вычислили, потому что в два счета ускользнул за пределы досягаемости. Можно было, конечно, снова «дотянуться» до него, но я не стала напрягаться. Зачем? Ощущения опасности не возникало, так что пусть катится ко всем чертям, после разберусь. Хотя, конечно, странно это все…
Тем временем «дискотека» набирала обороты. Покончив с индивидуальными и групповыми выступлениями, народ затеял массовую развлекаловку вроде хоровода. Двигаться нужно было либо гуськом, держась как можно крепче за пояс идущего впереди, либо прыжками боком, ухватив соседей за руки. Ведущий некоторое время таскал за собой цепочку людей по кругу, потом начинал забирать внутрь. Добравшись до самого центра спирали, разворачивался и скакал обратно или пытался вывести всех напрямую, через движущиеся витки, подныривая под сцепленные руки, а также старательно избегая подножек.
При условии всеобщего приподнятого настроения и основательно порушенной после застолья координации потеха получалась что надо, так что я не стала сопротивляться, когда и меня потащили в круг. Забава мне понравилась, хоть и пришлось поднапрячься, чтобы успевать за воодушевленно скачущими огромными дядьками, попутно уворачиваясь от встречных и поперечных «цепочек», так и норовивших внести сумятицу в наши дружные ряды. Сил хватило только на четыре полных круга. Во время пятого у меня уже заплетались ноги, отваливались руки, болели от смеха скулы и основательно кружилась голова. Когда же я споткнулась и едва не пропахала носом плотно утоптанный снег, откуда-то возник светлоглазый воин. Он выхватил меня из растущей прямо на глазах куча-малы и буквально под мышкой унес в шатер, который принадлежал, как потом выяснилось, его отцу.
Я из чистой вредности попыталась было побрыкаться и прокомментировать нежданное вмешательство на свой обычный манер, но это его нисколько не смутило. Он доставил-таки меня до завешанного шкурой входа, молча сдернул мою шубку, вывалянную в снегу до полной потери цвета, помог отряхнуться, так же — под мышкой — занес внутрь и опустил на огромную мохнатую шкуру возле едва теплившегося костра.
Я на некоторое время позволила себе расслабиться и, кажется, даже задремала, потому что, снова открыв глаза, узрела на столбе свою выхлопанную и аккуратно развешанную одежину, а рядом — недавнего соперника. Мужчина сидел скрестив ноги, опираясь локтями о колени и как будто гипнотизировал разгорающееся пламя немигающим взглядом.
Ощущение дискомфорта в спине, появившееся коварно и без объявления войны, не только застало меня врасплох, вынудив поморщиться и припомнить пару непечатных высказываний, но и навело на размышления. Шевелиться отчаянно не хотелось, но я все-таки встала, закатывая рукава рубашки.
— По-моему, пришла пора отплатить за гостеприимство встречной любезностью… Давай-ка сюда твою спину!
— Не стоит. — Он даже головы не повернул. — Ты ведь приехала веселиться и отдыхать.
— Теперь не смогу! — покачала я головой, поправляя закатанный рукав. — Хочешь верь, хочешь смейся…
Серо-зеленые глаза насмешливо прищурились мне навстречу.
— Профессиональный кодекс?
— У меня один кодекс — человеческий. А уж благодаря щедрости высших сил я все время на боевом посту… хотя неволить никого не стану.
— Значит, от меня требуется только попросить?
Я молча пожала плечами: как хочешь! Прищуренные глаза несколько долгих мгновений мерили меня пристальным взглядом из-под шикарных ресниц, потом их обладатель усмехнулся и проговорил:
— Что ж… Буду безмерно признателен госпоже «видящей», если она сочтет возможным уделить несколько минут своего драгоценного времени моей скромной персоне!
Я только хмыкнула — нашелся скромник! Но тут же шагнула к висящей на гвозде шубке, выудила из внутреннего кармана высокий плоский пузырек зеленого стекла, с которым не расставалась, и уронила пару тягучих смолистых капель на раскаленный багровый уголек, выкатившийся из костра. Легкий дымок тут же заслоился тонкими струйками невысоко от пола, разнося по всему шатру терпкий, горьковато-сладкий аромат.
— И во что будем превращаться? — негромко раздалось из-за спины. Судя по звукам, кольчуга успела покинуть своего хозяина.
— Боишься? — подначила я, не оборачиваясь.
— Еще бы! Твоя нынешняя ипостась меня вполне устраивает.
— Ты не поверишь, но меня тоже! — Я грела руки над огнем. — Так что превращаться будешь ты.
— ?!!
— Во что-нибудь молчаливое и расслабленное, потому как отвлекать меня — себе дороже. Впрочем, если хочешь, можешь рискнуть! — Я обернулась.
Сын вождя, обнаженный по пояс, уже расстелился на животе по ту сторону костра, отвернув лицо. Наверное, поэтому голос его звучал приглушенно:
— Ты всегда раздеваешь мужчин сразу после знакомства?
— Глупости! — фыркнула я, разминая руки. — Была нужда — еще на знакомство время тратить! — Он одобрительно хмыкнул, но я тормознула следующую реплику нетерпеливой просьбой: — Помолчи, пожалуйста!
Для настройки даже не пришлось прилагать усилий. Я опустилась на колени возле неподвижного тела и, не удержавшись, протяжно присвистнула:
