Девчонка молчала и сосредоточенно сопела уставившись в пол. Потом спросила, не поднимая головы:
— А сделать чего надо за это? Не забесплатно ж ты такая добренькая?
Айриэ хотела уже ответить, что именно «забесплатно», но потом вдруг подумала, что доставшееся даром ценится куда меньше того, из-за чего пришлось покрутиться и попотеть.
— Ему сиделкой будешь, — кивнула она на Фирниора.
— Чего-о?.. — округлила глаза девчонка. — До он же сдох… помрёт скоро. И кто он тебе, что ты так об нём печёшься?
— Умрёт или нет, ещё неизвестно, а уход и присмотр за ним нужен. Приятель он мне, ясно? Случайно попавший в беду приятель.
— А чего ж про него толкуют, будто он проклятый? На короля покушался, а маги на него за это колданули. На весь род герцогский, так что у них все перемёрли, кроме дальней родни.
— Ты неосторожна, — заметила Айриэ спокойно. — На твоём месте я бы не стала рисковать, выдавая свою осведомлённость.
— Думаешь, зря я тут перед тобой языком треплю? — Она невесело хохотнула, опять шмыгнула носом и зябко повела плечами. — Я боюсь, что он-то так и так концы отдаст, а скажут, что я недосмотрела. Может, ещё хуже выйдет, чем на каторге-то.
— Не хуже. Гномы гораздо человечнее людей, если ты понимаешь, о чём я.
То, что люди вкладывают в понятие «человечность», присуще не только им. Иногда даже думаешь, что только не им… когда с некоторыми человеческими деяниями сталкиваешься. Вон, одного только Орминда как вспомнишь — так вздрогнешь. Или тех пятерых выродков.
— Ну… может, и понимаю, — призналась девчонка. — Про бородатых много чего рассказывают. Или врут, откуда мне знать-то? Им что, взаправду рабы нужны?
— Всего лишь рабочие. Которым, учти, платят за их труд. Сама увидишь. Слушай, да с какой стати я вообще тебя уговариваю?.. — потеряла терпение драконна. — К тому же уходить пора, пока меня здесь не застали. Гном-наниматель меня, конечно, прикроет и выгородит, если что, но лучше на глаза никому не попадаться. Ну так что, насылать мне на тебя заклинание сна и забвения или согласна на браслет?
— А не боишься, что обману? Скажу, что согласна, а сама на тебя донесу? — прищурилась девчонка.
Вот задиристый воробей.
— Не советую, — пожала плечами Айриэ. — Иначе с тобой случится примерно то же, что с теми пятерыми.
— А чего с ними-то стряслось?..
— А ты поинтересуйся при случае. Ничего хорошего, поверь мне. Ну так что, уговор?
Айриэ не собиралась применять к девчонке никаких суровых мер, просто припугнула, чтобы та действительно не вздумала вдруг их выдать. В этом случае неизбежно поднялся бы шум, а драконне не хотелось раскрывать как своё собственное, так и орденское участие в этом деле. Она оставила это на самый крайний случай, только если не удастся тихо переправить Фирниора к гномам.
Воровка поскребла стриженый затылок, подумала и решилась:
— Уговор. Не выдам я тебя — мне же хуже будет, потому что велено было не высовываться.
— Ну и замечательно. Тогда вот что, я сейчас уйду, а ты жди прихода гномов и вылезай сразу, не прячься. Тебя выкупят.
— А… когда? — как-то очень несмело спросила девчонка, вдруг перестав хорохориться. Позволила себе поверить в возможность чего-то лучшего?..
— Сегодня. Совсем скоро, жди. И попробуй пока напоить его водой, только осторожно, по капельке, иначе он может захлебнуться. Вот, возьми этот платок, намочи и выжимай понемногу, ясно?
Девчонка скривилась:
— К нему и прикасаться-то страшно. Хотя и жалко его…
— Он не заразный, — сквозь зубы заметила драконна. — Делай, что тебе сказано.
Воровка угрюмо кивнула и подсела к Фирниору, а драконна, предварительно прислушавшись, бесшумно выскользнула за дверь.
Возвращение прошло благополучно, отвод глаз сработал как положено. Айриэ развеяла фантом и со скучающим видом подошла к гномам — мол, надоело дремать. Через пару минут, послушав распоряжения Бромора, с безразличным видом произнесла на гномьем языке, зная, что никто из присутствующих людей её не поймёт:
— Выкупи девчонку в лазарете. Сейчас.
Последнее слово она нарочно повторила ещё раз с вопросительной интонацией, чтобы казалось, будто она хочет что-то узнать у гнома. Бромор, умница, посмотрел на «наёмницу» неласково, страдальчески закатил глаза и сварливо попросил:
— Вы, брайя Нурра, лучше никогда больше не пытайтесь так безжалостно коверкать наш красивый, чёткий, чеканный язык. Ваш акцент чудовищен, поверьте мне. Если я правильно понял, вы пытались узнать, когда я закончу осмотр заключённых? Когда осмотрю всех, кого намеревался, разумеется. Смею напомнить, вас нанимали сопровождать меня, вот и сопровождайте. Столько, сколько понадобится. В конце концов, вам за это платят.
Айриэ фыркнула и отвернулась, пробурчав вполголоса — так, чтобы слышали окружающие люди:
— Вот же зануда безбородый на мою голову! Чудовищный акцент, подумаешь! До сих пор его соплеменники меня понимали и не особо жаловались, а этот…
— Так ведь важная шишка, вот нос и дерёт, — тихонько, сочувственно сказал один из охранников, явно надеясь на продолжение знакомства с приглянувшейся ему наёмницей.
— А ну его в болото носом! — отозвалась Айриэ. — Если б не те деньги, что он мне посулил…
Тут Бромор обернулся и бросил на «наёмницу» нарочито строгий взгляд. Айриэ сделала вид, что вняла, и умолкла.
— Что, брая Грейнира опять нет на месте? — недовольно поинтересовался Бромор. — Мне необходимо с ним поговорить насчёт бумаг.
— Его помощник может… — заикнулся было начальник тюремного каравана.
— Мне нужен сам брай Грейнир, — непререкаемо заявил гном. — Придётся съездить к нему сегодня же, не люблю терять время попусту. Выделите мне провожатого до его дома, пожалуйста. Вы, брайя Нурра, поедете со мной. А теперь я желал бы пройти в тюремный лазарет. Если я правильно помню, он в той стороне?
— Ох, брай Бромор, да ведь вы его уже вчера осматривали. Стоит ли снова?.. — обречённо спросил несчастный начальник каравана, впрочем, уже смирившийся с неизбежным. Бороться с гномьим занудством — себе дороже.
— Если берёшься что-то делать, следует приложить максимум усилий, дабы достичь превосходного результата, — наставительно заметил гном, заставив собеседника скрежетать зубами в бессильной тоске.
Айриэ почему-то показалось, что Фирниор выглядит чуть получше, чем полчаса назад, но, вполне возможно, дело просто было в освещении. Один из охранников заботливо и предупредительно носил с собой магический светильник, чтобы начальству было лучше видно. При более ярком освещении казалось, что губы и правая щека юноши чуть порозовели да и дыхание, кажется, стало более ровным. А может, Айриэ просто-напросто выдавала желаемое за действительное. Не хотелось ей думать о «драконьем камне», но чувство обострённой справедливости, свойственное всей её расе, требовало ликвидировать последствия совершённых промахов, даже если способ дракону не нравится. Собственные ошибки нужно исправлять.
