— Помник, в башню. Смотри за опушкой, оттуда все ж больше увидишь.
Пришлось отвернуться к брошенной на броню тетради, скрывая невольную, неожиданную и такую несвоевременную улыбку. «Время! Время!»
Уже затвердев лицом, уткнувшись взглядом в свою корявую топосхему, спросила.
— Лекдружинницы, знаете, что в бою делать?
— Да, товарищ командир! — опять ответила мелкая. — Будем оказывать помощь раненым! Вытаскивать с поля боя! Мы умеем, курсы прослушали…
Вешка зажмурилась и стиснула зубы. Выдохнула. Развернулась лицом к девушкам.
— Представьтесь для начала.
— Ой! Лекдружинница Краснова Ясна!
— Лекдружинница Ковалева Слава, — глубоким грудным голосом проговорила высокая. Ствол малокалиберной, явно из школьного стрельбища, винтовки едва доставал ей до уха. А у мелкой был почти на уровне макушки…
Насилу вспоминая военнолекарские уроки, подбирая слова, заговорила:
— На поле ни шагу… Ваше дело обработка раненых на сборном пункте и эвакуация в тыл. Подберите место… в ямке… за каменным домом… Важно чтобы туда от леса ничего… даже сверху не прилетело. И присмотрите безопасный путь для эвакуации раненых… Ох. Помник! — пришлось опять насиловать голос. Но смотреть в «пустые» глаза девчонок («Небо! Сколько у нас разницы-то?!») было больнее. Благо, мехвод уже встал рядом.
— Тащ командир!
— Найди им безопасное место для лекпункта. Чтоб оттуда можно было эвакуировать раненых без опаски.
— Есть!
— Пятнадцать минут тебе… — опять глянула на лекарок. — Транспорт найдите сами. Одна ни шагу с лекпункта, вторая челноком с транспортом. Надеюсь, знаете куда везьти. Бегом!
И вот теперь закрыла лицо руками.
— Командир, там пулеметчики подошли, — тихо дохнул в ухо Радек…
…
— Пулемет вам выделить не могу, задача ваша другая… — спустя сорок минут Вешка продолжала расталкивать гору задач обрушившуюся на ее плечи. То, что сейчас приходилось решать быстро, не по-очереди, параллельно, уже давно вышло за пределы обязанностей и опыта линкома. Зато, очень напоминало деяния героев Смуты, народных вождей, собиравших на живую нитку из сугубо мирных людей целые армии, успешно громившие потом контриков-офицеров из Золотых Войск и множество интервентов, вторгшихся в те годы в пределы Отечества. Только не картинно-героические, а выматывающие, занудные усилия по сбиванию хаоса в порядок…
— Вы все поняли? — она подняла глаза на Ростича. Карандаш замер над тетрадным листом. Дернула ухом, пытаясь отогнать навязчивый лязг лопаты вгрызающейся в глинистую землю — пара дружинников оборудовали укрытие для командного пункта.
— Да, товарищ командир, — пожилой стражник щурясь на топосхему сдвинул фуражку на затылок и стер пот с костистого лба. — Все понял, справимся.
Вот служивый, вроде человек, а даже правильно ответить не смог. Весна на миг заслонилась от него веками. Вздохнула.
— Брав Силыч, мало вашего «все понял», повторите задачу, — она обернулась на шум. Эвакуация, на которую она сгоряча отвела пятнадцать минут, превратилась в Исход: перед проулком, ведущим к чугунке, сгрудилась толпа, голоса людей и домашней скотины, почти заглушили глухие громы далекой канонады, чьи-то корова с теленком испуганно метались перед самоходкой с прицепленной зениткой. Среди платьев мелькали белые и синие войнерки стражников, и зеленые — зенитчиков.
— Кхм… десятком занять позиции здесь, — ноготь чиркнул по карандашной линии, — вести наблюдение, по возможности воспрепятствовать форсированию болотины перед насыпью, — страж порядка тоже покосился на толковище, заговорил торопливо, собранно, местный акцент почти исчез из его речи, — при сильном огневом воздействии укрываться за насыпью и меняя позицию беспокоить противника. Главная задача — при форсировании противником насыпи не дать атаковать основные силы вдоль полуденной стороны насыпи…
— Хорошо. Ярек!
Юнак возник рядом, словно, по волшебству. Вытянулся, сверкнув глазами из-под козырька радековой кепи.
— Радек показывал тебе ракетницу. Я видела! Получишь ее, и патронную сумку с красными ракетами, — она нашла глазами мехвода. Прищуром обозначила приказ. — Нужен анблюдатель напротив просеки, который сможет предупредить нас о приближении противника. Заметишь их, отойди вдоль насыпи и пусти ракету не вверх, а в сторону леса. Так чтобы с просеки не видели.
— Есть! — мальчишка вскинул напряженную кисть к виску. — Разрешите!..
— Погоди. Попробуй посчитать технику. Танки от транспортеров отличишь?
— Ага!
— Только так, чтоб тебя не заметили! Понял?!
— Да, понял!
— Потом бежишь сюда, поступишь в распоряжение начальника штаба. Все. Брав Силыч, — Вешка мотнула подбородком в сторону затора. — Разгоняйте их и выдвигайтесь. Надо успеть. И смотрите за мальчишкой.
— Есть, — козырнул Ростич.
— Товарищ командир, вас Первый вызывает! — окликнул связист.
— Иду! — она оглянулась на вновь назначенного начальника штаба, поглощенного составлением какого-то из многих списков. — Иду…
Окопы для КП только начали копать — дружинники из резерва со вторым связистом со звоном вгоняли лопаты в глину, шуршали выбрасываемой на бруствер землей. Коробку телефонного аппарата поставили в тени под стеной дома. Вешка бухнулась перед ней на колено и подхватила из руки сухощавого нарядника с молниями на петлицах пахнущую сдобой смолсинтовую трубку.
— Линком Бронева у аппарата!
— … Не торопитесь линком, — человек на другом конце провода очень четко и звонко проговаривал каждое слово, — Почему не используете кодовый позывной?
Вешка подняла взгляд на связиста, изобразившего плечами смущение.
— «Седьмой»… — шепнул, скорее, выдохнул.
— Виновата, не успела ознакомиться!
— Вы уже час на позиции и не удосужились ознакомиться с кодами связи. Что еще вы не успели?!
Рот открылся сам, закрывать его пришлось осознанным усилием. «В армии не оправдываются,» — это она запомнила крепко.
— Виновата! Разрешите доложить исполнение?
И сама поняла, что невольно копирует четкую речь собеседника.
— Будьте любезны… — вежливый яд отозвался далеким домом, бабушкиным ехидством.
— По прибытии на место подчинила себе находившиеся здесь силы. Начала эвакуацию населения… — заботы легко превратились в слова.
— Куда людей направили? — сарказм пропал, осталось эхо недовольства.
— Напрямую через железнодорожные пути. На полдень. Эвакуация еще продолжается, но около половины жителей уже на другой стороне.
— Хм. Продолжайте, — даже недовольства не осталось. Только деловитое напряжение.
— Организовала взаимодействие военных и дружинников. Назначила заместителя и начальника штаба. Закрепила дружинников по десятку за присланными пулеметами. Последним нарезала сектора. Выделила резерв и дозоры…
— Что с флангами?
— Установила контакт с соседом справа. Влево, вдоль железной дороги выдвигаю прикрытие. МЗА ставлю под защиту зданий. Выбрала позиции самоходкам. Техника исправна. Потерь личного состава нет. Веду инженерную подготовку обороны. Доклад закончила…
Трубка отозвалась шорохом помех и едва угадываемым за ними дыханием.
— Хм… Вопрос питания еще не решали?
— Обещали помочь через местный актив Дружества.
— Понял… Почти ничего из начатого вы не закончили. Успевайте, час на все. И ознакомьтесь с кодовой таблицей, пока другие исполняют ваши приказы, — усмешка лишь намекнула о себе в конце фразы. — Действуйте.
— Есть!.. — и возвращая трубку связисту: — Кодовую таблицу.
— Вот, тащ командир.
Пробежала небольшой текст глазами, одновременно решая, стоит ли наказывать нарядника. «Стоит».
— За недостаточную организацию связи наряд вне очереди.
— Есть, — козырнул с каким-то облегчением.
Бросила, чтоб знал, где искать:
— Я к самоходке…
И зашагала через двор, вдруг ощутив пустоту: решения на приказы потребовали напряжения, и сейчас, когда приказы были отданы, когда осталось только ждать и контролировать исполнение, не отпустившее напряжение превратилось в тревожную, беспокойную маету…
