Мы оба едва не утонули. Мне чудом удалось избежать очередной волны и выволочь бесчувственную обезьяну за хвост на берег. Демон! Придется искусственное дыхание делать! Жалко же тварюшку неразумную. Был бы на нее месте Руфим - ни за что бы спасать не стала, а тут… Я зажала мартышке нос, раскрыла рот и вдохнула воздух в пасть животного. Не помогло. Пять раз надавила на грудную клетку и повторила процедуру. За спиной раздалось хихикание, плавно переходящее в откровенный многоголосый смех. Ну, и за что мне все это?!
Я взвыла и от досады долбанула животное по грудной клетке кулаком. Вопреки ожиданиюданное действие возымело положительный эффект на пациента! Обезьяна открыла глаза, закашлялась, осмотрела стену ржача, состоящую из поддерживаемых друг друга участников реалити-шоу, и сбежала. По-моему зверьку стало стыдно за то, что я с ним сотворила. Сволочь неблагодарная! Вот и делай после этого добро… Не в цене нынче герои.
- Чего ржете, кентавры недобитые?! - я тряхнула головой и обвела злым взглядом участником реалити-шоу. Впрочем, я немного ошиблась: они уже не ржали - они, изредка хрюкая и всхлипывая, ползали по земле, придерживая надорванный от смеха живот.
- Ыыыы… - глотая слезы, к моим ногам подполз Принц. В его зубах была зажата крышка от кастрюли. За ним подтянулся кок с половником в руке.
- Уууу… - вторил мужчина демону.
- Чего надо? - я сдержала рвущееся с поводка здравого смысла желание познакомить нос Руфима со своей пяткой. Они бы друг другу вполне понравились на мой неискушенный в драках глаз.
- На-ха-ха-градить тебя ха-ха-хатим! - еле произнес темный. - Вот тебе хо-хорден! - он вручил мне крышку от кастрюли, перевязанную лианой и украшенную корявой надписью "За героический вклад в увеличение обезьяньей популяции".
- И в хры-хры-хрыцари тебя посвятить! - добавил кок и приложил меня молочником по лбу. Хорошо приложил, качественно: аж жареные индюшки вокруг головы залетали.
- Идиоты, - только и смогла обиженно прошептать я, потирая появившийся на лбу второй "орден". За выдающийся вклад в развлечение общественности.
Принц успокоился, перекусил и напомнил о запланированном мероприятии. Я прихватила с собой связку бананов, фляжку с водой и махнула демону рукой, сигнализируя о готовности к походу. Темный оторвался от разговора со своей фавориткой, успокоил ревнивую девицу, метающую в мою сторону гневные взгляды, и направился вперед в джунгли. О питье, пропитании Руфим решил не беспокоиться. Что ж, своим с мужчиной я делиться не собиралась.
Мы шагали вдоль озера на некотором расстоянии друг от друга. Изредка перебрасывались предупреждающими фразами о ветках, змеях и выступающих из земли корнях. Обычная вежливость и ничего более. Мне претила сама мысль о том, чтобы вести с темным дружескую беседу. Да и разговаривать с ним по большому счету мне было не о чем. Опять сталкивать лбами наше противоположное отношение к жизни - глупость. Итак ясно, что нас друг на друге переклинило. В отрицательном смысле выражения…
Многие говорят - противоположности сходятся. Я от себя добавлю: когда и если силу взаимного отторжения преодолеют. Но для переправы через многокилометровую пропасть требуется приложить массу усилий, подкрепленных желанием, а я такового не испытывала. Сиюминутное наваждение прошло и теперь вчерашний поцелуй Руфима не вызывал никаких чувств, кроме отвращения, будто я лимон без сахара пожевала!
Ориентируясь по приметам я быстро довела Принца до дерева с вывороченными корнями. Демон первым лезть в узкую нору отказался. Предпочел созерцало не свет в конце тоннеля, о то, что его загораживает - попу. В моем случае довольно симпатичную и не обремененную лишним весом.
Я пролезла под последней загораживающей дверь веткой, распрямилась и отодвигалась в сторону, давая возможность демону занять место рядом со мной. Темный отряхнул колени, нахмурился, дотронулся до золота и присвистнул.
- Пилить чем будем? - поинтересовался темный. - Весь арсенал пилочек для ногтей изведем?
- Рано пилить. Этот кусок металла не настолько бесполезно, как пытается казаться. Просыпайся, моя прелесть. К тебе гости пришли! - пропела я.
- Вижу… - появилась на золоте надпись. - Как ты умудрилась на необитаемом острове живого Принца Тьмы откопать?
- А что мертвый нужен был?! - воскликнула я. Если элементаль скажет "да", я прибью демона. Чего бы мне это ни стоило.
- Нет-нет, - поспешил возразить дальний родственник, - живой тоже подойдет. Пусть руку к форме приложит, - на двери проступил отпечаток ладони с растравленными пальцами.
- Подожди, - я остановила Руфима в сантиметре от поверхности. - Не хочешь сперва спросить что нас внутри ждет? Не доверяю я элементалю.
- И в кого же ты такая умная… - провозгласили кривые буквы. - Запасник в пещере. Драгоценные металлы, камни, артефакты и еще кое-что по мелочи. Всего и не перечислишь. Уртроб Ядовитый много чего за половины тысячелетие своего правления перетаскал.
Названное имя мне было незнакомо, а вот темный явно слышал его не в первый раз. Лицо Принца разрумянилось, глаза предвкушением заблестели, дыхание с ритма сбилось. Чую,ждут нас за дверью несметные сокровища, вкупе со всеобъемлющими неприятностями, о чем мне интуиция последние полчаса твердит, да сквозь засоряющие эфир стоны жадности пробиться не может. Слово "кое-что" указывает на недостаточную откровенность элементаля: мелочи для одного имеют свойство превращать в нечто большое доя другого. Кивнув самому себе, темный храбро приложил ладонь к двери и сделал шаг в образовавшийся проход. Я последовала за ним.
Мы сделали несколько шагов вперед, остановились на границе прямоугольника света от открытой двери и многовековой темноты. Малюсенький шаг вперед и выход станет вне пределов досягаемости. Если что… И оно незамедлительно случилось! Принц опустил ногу… Коридор вспыхнул ослепительным светом… Пол под ногами наклонился… Я потеряла равновесие, упала на демона, сбила его с ног и мы оба заскользили вниз… А в спину нам грохотал зловещий хохот.
Попались! Как дети малые попались! Но какая элементалю выгода в нашем заточении? И почему он вдруг обрел голос?
Преодолев верхов на Принце метров сто, а то и все двести мы затормозили о кучу неизвестного барахла, выстрелившую в разные стороны пылью, трухой и старинным звоном, столь приятным для ободранного уха. Я оттолкнула тело темного, зажгла на кончиках пальцев пламя, выкарабкалась из залежей сгнивших ковров и старинных картин, заметила на полу монетку, подняла ее и поднесла к глазам, чтобы рассмотреть поподробнее. Потемневшая, диаметром с кулак ребенка, она холодила ободранную ладонь.
