— Целью ритуала было зачатие ребенка. То есть обновление года, который начинал идти на убыль. Продолжение жизненного цикла. Для…
— Секундочку, — вмешалась Прюденс. — Ты сказал «зачатие ребенка»?
Ниалл кивнул и опустил голову.
— Уточни-ка, — сказала Пайпер осторожно. — Кто именно должен был изображать Солнечного Бога и Летнюю Королеву?
— Угадайте с двух раз, — пробурчала Фиби. Прю поглядела на Ниалла в недоумении.
— Так, значит, вы с Дайаной собираетесь возродить древний ритуал и… зачать ребенка? — спросила она. — Но для чего?
— Я же сказал. Она хочет получить силу, — ответил Ниалл и поднял глаза. — Она думает, что мой ребенок будет таким же могущественным, как и мой отец Мерлин. А возможно, даже еще сильнее. А раз это будет ее ребенок, она сможет повелевать им, как захочет.
Он повернулся к Фиби:
— Пожалуйста, поверь мне, я этого вовсе не хочу! Меня притащили сюда помимо моей воли. И я совсем не люблю Дайану.
— Ага, щас. — Фиби забарабанила пальцами по столу, яростно сверкая глазами. — Интересно, какие же ты находишь отговорки? Наверное, говоришь, что у тебя болит голова?
— А ты не подумала о том, что меня никто не спрашивает?! — воскликнул Ниалл. — Я не могу сопротивляться. Они используют всю свою силу. Они притащили меня сюда, они и могут отправить обратно. Но только если я выполню их требование. Если меня не отправят домой до полуночи Иванова дня, то я умру. Самым ужасным образом. На меня навалятся все четырнадцать веков. Я обращусь в прах за несколько минут. Если я откажусь, мне никуда не скрыться от судьбы. Но пока они думают, что сумеют использовать меня для своих целей, я могу искать собственный путь домой.
В комнате повисло молчание. Фиби стучала по столу ногтем большого пальца. Прю обеспокоенно наблюдала за ней. Наконец Фиби подняла голову.
— Зачем ты меня втянул во все это? — спросила она. — Если ты действительно не знал, что я ведьма, почему же стал встречаться со мной?
— Я не мог ничего с собой поделать, — ответил Ниалл просто. — Еще до того, как ты упала в обморок в магазине, я заметил в твоих глазах что-то необычное, что-то, проникшее прямо мне в душу. Прежде я не испытывал ничего подобного. И не смог сдержать своих чувств.
Он глядел на нее, не отрываясь. Фиби тяжело сглотнула. Казалось, она вот-вот расплачется.
— А что же ты делал в книжном магазине? — спросила Прюденс медленно. Она припомнила рассказ Фиби о том, как они с Ниаллом вырывали друг у друга пергамент. — Что ты искал?
— Путь домой, — ответил парень, оторвав взгляд от Фиби. — Говорят, мой отец обладал даром предвидения. Не знаю, правда это или нет, но мне известно, что он оставил для меня послание еще до моего рождения. Там написано, что, если я попаду в ловушку в чужих краях, нужно будет прочесть специальное заклинание. И тогда я вернусь домой. Остается только отыскать это заклинание.
— А почему же он не написал его в этом послании? — спросила Пайпер.
— Мне никогда не был ясен ход мыслей волшебников, — ответил Ниалл. — Так или иначе я пытался отыскать все существующие заклинания. Именно поэтому я и зашел в тот магазин.
— Но ты так ничего и не нашел, — сказала Фиби мягко. — Поэтому ты был так расстроен.
Ниалл кивнул:
— Мой отец написал заклинание на куске пергамента. Мне показалось издалека, что на том клочке, который попался тебе, были руны. Но там оказалась какая-то тарабарщина.
Пайпер, стоявшая у окна, неожиданно развернулась.
— Извини, но я кое-чего не могу взять в толк, — сказала она. — Ты утверждаешь, что явился из шестого века и находишься в нашем времени всего две недели. Но ты выглядишь как наш современник. Ты одет по-новому. Говоришь на нынешнем языке. Тебя, похоже, не пугают изобретения двадцатого века, такие как машины, телевидение и электричество. Как ты это объяснишь?
— Дайана, — ответил парень, — она за неделю обучила меня всему необходимому с помощью магии друидов. Уж поверьте, в вашем мире меня потрясли многие вещи. Не только изобретения вроде автомобилей, самолетов и компьютеров. Но больше всего — устройство общества.
Никаких сословий. И полное равноправие женщин! По мне — это совершенно нелепо. Приходится очень часто скрывать свои чувства.
— У меня еще один вопрос, — сказала Прюденс. — А что с миссис Джеффрис? Что с ней случилось?
— Если честно, я не знаю, о ком ты говоришь, — сказал Ниалл.
— О старушке, торговавшей фруктами на углу, — ответила Прю. — Я видела вчера, как вы с Дайаной разговаривали с ней. Она очень испугалась. А сегодня пропала. Ты знаешь, где она?
— Я не знаю, где она. — Лицо парня помрачнело. — Но догадываюсь, почему она исчезла. Я уже говорил, Артур запретил ритуал Иванова дня. Но я еще не объяснил, почему. — Он вздохнул поглубже. — Так вот, этот обряд запрещен из-за жертвоприношений.
— Человеческих жертвоприношений? — уточнила Пайпер потрясенно.
— Да. Для ритуала из прутьев плетется гигантская фигура. И жертву заключают внутрь. Потом все поджигается. Сегодня Дайана сказала мне, что фигуру уже сделали. А вчера я обратил внимание на то, что она пыталась узнать, не будет ли кто беспокоиться о пропаже миссис Джеффрис. И если теперь старушка пропала, значит, Дайана решила принести ее в жертву.
— О боже! — Прюденс вскочила и заходила взад-вперед по комнате. Это было уже серьезно.
Слишком серьезно, если Ниалл сказал правду.
Она резко остановилась перед Ниаллом и сказала:
— Нам с сестрами нужно все это обсудить. Наедине.
— Да, конечно. — Он собрался встать. — Я подожду внизу?
— Не обязательно, — ответила Прюденс. При этом она подумала: «Если честно, мне бы вообще не хотелось тебя видеть». Потом спросила вслух: — А ты как думаешь, Пайпер?
— Согласна, — ответила та и, выкинув вперед руки, остановила время. Ниалл так и застыл — наполовину встав с кресла и с недоуменным выражением на лице.
Фиби смотрела на него секунду, потом отвернулась.
— Так. Может быть, выйдем куда-нибудь? Не могу на это смотреть, — пробурчала она.
Сестры направились в спальню.
— Ну, так что же мы думаем? — осведомилась Прюденс.
Пайпер подошла к окну и задернула занавеску.
— Я думаю, что ему стоит поверить. Это самая невероятная история, которую мне доводилось слышать, но… — Она пожала плечами. — Не знаю почему, но я ему верю. Разве можно такое придумать?
— Ага, — медленно кивнула Прю. — Я с тобой почти согласна.
— Ура! — воскликнула Фиби радостно. Потом бухнулась на кровать, раскинув руки. — Как я рада, что вы, девчонки, ему поверили! Я тоже ему верила, но мне казалось, это от того, что он мне нравится.
