Точно такой же она видела утром на…
* * *
…на купленной Катей утром картине «В тихую ночь» девушка была повернута в профиль.
Здесь же, на третьем варианте картины, туманная дева поворачивалась в анфас, обнажая невероятное сходство…
— Не может быть… Невозможно! — повторила Катя.
Ангельская дева была точною копией Ирины — девушки-убийцы отца. Той самой убийцы, с которой был нарисован Дух Бездны.
Светлая Дева-ангел и Черный Дух были одним и тем же лицом в прямом смысле этого слова.
* * *
— Да, это точно она, — Катя поставила на диван прихваченную из мастерской Котарбинского картину с ангельской девой в анфас и присоединила к ней газету с фотографией Иры.
— Да уж, она — и в анфас, и в профиль, — Чуб положила рядом копию дореволюционной открытки «В тихую ночь» и добавила фото, выпрошенное Машей «на память для тети Светы».
— Она… — вынуждена была согласиться и Маша.
— И вот к ней довесок! — помахала Даша вырванной из каталога репродукцией «Духа Бездны».
Пару секунд Киевицы смотрели на две работы. Одна была устремлена вверх — к небу. Другая — головокружительно падала в бездну. И обе они были портретом одного человека.
— Не понимаю, — сказала Катя. — Не понимаю уже вообще ничего. Как Демон может быть Ангелом? Она же убийца!
— Он тоже, — Чуб указала на Мира Красавицкого.
— Как ты так можешь?! — вспыхнула Маша.
— Я не боюсь правды, — спокойно сказал Мирослав. — И правда не может быть оскорблением. Да, я был убийцей, потом был убит. Но после смерти я изменился.
Секунду Катя и Даша с сомнением смотрели на него, но не нашли, что возразить. Сказать, что сразу же после кончины Мир Красавицкий стал ангелом, было бы преувеличением, но нынче его можно было с чистой совестью сдавать в монастырь — он вполне подходил по формату.
— Мир — не лучший пример, — сказала Катя. — Во-первых, он мертв. Во-вторых, он умер, спасая Маше жизнь… Умер, потому что любил ее. Он изменился еще до смерти. И остался живым даже после смерти, потому что любил… А тут мы имеем дело с какой-то оторвой.
— Должен заметить: до того, как я полюбил Машу, я был премерзким субъектом, — честно признал Мирослав.
— Согласна, он был даже хуже нее, — засвидетельствовала Землепотрясная Даша.
— Она убила родного отца, — сказала Катя. — Что может быть хуже? Пусть не родного… человека, пожалевшего ее, взявшего в дом, любившего ее, прощавшего все. Нет, не понимаю… — Дображанская посмотрела на Белого Ангела.
— А я все теперь понимаю! — победоносно похвасталась Чуб. — Чего непонятного? Его убила не она, а Дух Бездны! — Даша ударила по картинке с изображением Черного Ангела. Слова полились горячим потоком. — Мертвые некроманты умеют управлять своею душой, значит, Дух Бездны вселился в Ирину. Пропечатался на ее лице, задушил ее душу, подавил ее волю, убил ее любящего папу… А после пошел и раскопал могилу художника, любившего этого Духа всю жизнь. Ты сама говорила, — воззвала Чуб к Катерине. — Зачем дочери бизнесмена Ирине какая-то древняя могила? В нее вселился злой дух! А сама она ни в чем не виновата. Она — ангел. Зло и добро в одном лице. В одном теле. В прямом смысле… Вот это и нарисовал Котарбинский!
— Превосходный сценарий для третьесортного фильма, — иронично похвалила ее Катерина. — Только Ирина отнюдь не была ангелом. Да и откуда Котарбинский мог знать все это? А потом, я была у него в мастерской. И никакого духа там не было, — Катя замялась. — Вот именно, не было… А ведь она должна была быть в той комнате. Как звали жену художника? — обратилась она к Мирославу.
— Неизвестно, — сказал Красавицкий. — В этой истории у его кузины нет не только лица, но и имени. Оно нигде не упомяну то. Она правда похожа на дух, исчезнувший так же загадочно, как и появился.
— Мой визит к Котарбинскому был оборван, — проговорила Дображанская. — Ему сообщили, что внезапно умерла какая-то Ася…
— Видите! — влезла Чуб. — Ду х Бездны начал убивать еще там. Может, Ася тоже любила ее… как сестру. Или во-още была лесбиянкой. Хорошо хоть вдову мы защитили…
— А она дала нам телефон жениха, чтоб мы могли предложить ему свою помощь, — сказала Маша. — Егор примет нас в офисе в пять часов дня, и мы очертим его… Хоть не думаю, что ему есть чего опасаться. Я пытала Город. Он не видит Ирины Ипатиной. Ее нет сейчас в Киеве. Скорее всего, она давно за его пределами…
— И даже за пределами нашей страны, — прибавила расстояния Катя.
— Ася… Ася… — Мирослав еще раз пересмотрел статью о художнике в «Страницах прошлого». — Нет, о ней тоже ничего не известно.
— Мир прав, — сказала Маша, — о Котарбинском действительно ужасающе мало информации и в Интернете, и в академических изданиях — только сухая биография в столбик.
— Зато картин его в Интернете — действительно кучи! — подозвала их Акнир.
Все это время помощница Главы Киевских ведьм сидела за компьютером, качая картинки из инета, и теперь повернула к ним экран, предлагая полюбоваться результатом неправедных трудов.
— Глядите… Я и наши сюда залила.
Фантастические, дивные, бередящие душу сюжеты замелькали на экране, сменяя друг друга. «Жертва Нила» — привязанная к плывущему по воде деревянному кресту прекрасная девушка, предназначенная в жертву священным крокодилам. «Богатыри», одновременно пронзающие друг друга копьями в схватке. «Умирающий» — истекающий кровью мужчина, взирающий на стоящую над ним деву в белых одеждах — свою собственную душу. «Цыганка» с банджо на дороге, «Цыганка» с банджо у городской стены…
— Смотрите, он рисовал очень похожие картины, — обнаружила Даша.
— Самоплагиат, — воспроизвела утверждение соперника Катя. — Иногда он менял только мелкую деталь.
— А я о чем? Пусти меня, — Чуб оттеснила Акнир от ноутбука. — Смотрите сюда. Вот, к примеру, одна… — Землепотрясная открыла картинку, изображавшую двух девушек в платьях римлянок, сидящих в саду при свете луны. Лицо красивой смуглой брюнетки было повернуто в профиль. Блондинка склонила голову на плечо подруги. — Вот вторая, — сказала Даша, показывая им тот же сюжет. Те же самые девушки в тех же платьях сидели в том же саду — только головы римских красавиц были повернуты чуть иначе. — А теперь… — Землепотрясная застучала по клавишам. Брюнетка и блондинка стремительно завертели головами. — Вы поняли? Это — не самоплагиат! Это — комикс. Он как будто рисовал мультик. Еще до того, как их придумали… А теперь поглядите на нашу story…
Даша нашла в папке три изображения «Тихой ночи»: открытку издательства «Рассвет», картину, купленную Катей на аукционе, и еще одну — украденную ею же из мастерской. Рука Чуб снова начала бить по кнопке. Увиденное и впрямь походило на мультфильм…
