Она покачала головой.
— Нет… а, да! Своему другу Дэвиду.
Лицо Тамани внезапно окаменело.
— Он просто друг?
К Лорел постепенно возвращалась способность мыслить.
— Да… нет… это не твое дело. — Последние слова она произнесла совсем тихо.
В уголках его глаз появились морщинки, и Лорел на миг подумала, что он испугался. Затем он откинулся на спину, и на его лице вновь заиграла теплая улыбка. Почудилось, наверное.
— Может, и не мое. — Тамани сорвал травинку и стал ее теребить. — А твои родители не знают?
Лорел хотела покачать головой, но до нее наконец дошла абсурдность положения.
— Нет… да… может… Мне надо домой! — резко сказала она и вскочила. — Не преследуй меня.
— Погоди! — испуганно вскрикнул Тамани.
Лорел оттолкнула низкую ветку и шагнула в лес.
— Отстань!
— У меня есть ответы!
Лорел обернулась. Он стоял, опершись на одно колено, и смотрел на нее умоляющим взглядом.
— У меня есть ответы на все твои вопросы. О цветке и… прочем.
Лорел медленно повернулась, не зная, а можно ли ему доверять.
— Спрашивай что хочешь, я расскажу, — уже тише произнес Тамани.
Лорел сделала два шага вперед.
— Сядь там, — велела она, указав на дальний конец полянки. — А я буду сидеть тут. Не хочу, чтобы ты меня трогал.
Юноша вздохнул.
— Понимаю.
Она опять села на траву, но держалась начеку и могла сорваться в любой миг.
— Ну, говори.
— Этот цветок.
— Он исчезнет?
— Теперь моя очередь. Куда ты уезжала?
— В Кресент-Сити. Он исчезнет? — уже резче повторила Лорел.
— Увы, да, — печально проронил Тамани. — Как ни жаль.
— Правда? — уверенность Лорел испарилась, как только она услышала хорошую новость.
— Конечно. В следующем году ты опять зацветешь, но никто не цветет вечно.
— Откуда ты знаешь?
— Моя очередь. Кресент-Сити далеко отсюда?
Лорел пожала плечами.
— Миль сорок — пятьдесят.
— В каком направлении?
— Нет, мой черед. Откуда ты знаешь про цветок?
— Я такой же, как ты. Мы одинаковые.
— Тогда где твой?
Тамани рассмеялся.
— Я не цвету.
— Ты же сказал, что мы одинаковые. У тебя тоже должен быть цветок.
Он оперся на локоть.
— Я мужского пола, если ты не заметила.
У Лорел участилось дыхание. О да, она очень хорошо это заметила.
— В каком направлении? — повторил вопрос Тамани.
— К северу отсюда. У тебя что, карты нет?
Он ухмыльнулся.
— Это твой вопрос?
— Нет! — опомнилась Лорел и сердито посмотрела на хихикающего Тамани. Настоящий вопрос вертелся у нее на языке, однако она боялась его задать. Наконец, проглотив ком в горле, она выдавила: — Я превращаюсь в цветок?
Удивленная улыбка появилась в уголках его губ, но Тамани не рассмеялся.
— Нет, — тихо ответил он.
Лорел сразу успокоилась.
— Ты всегда была цветком.
— Что ты сказал? В каком смысле?!
— Ты — растение. Ты не человек и никогда им не была. Цветок на спине — самое очевидное тому свидетельство, хоть и не единственное, — невозмутимо пояснил Тамани.
Почему он так спокоен?!
— Растение? — изумленно переспросила Лорел.
— Да. Не простое растение, конечно. Самая высокоразвитая форма жизни на планете. — Юноша наклонился, и его зеленые глаза сверкнули. — Ты — фея.
Лорел стиснула зубы, вдруг осознав, как глупо себя повела. Пошла за этим красавчиком в лес и наполовину поверила его бредовым россказням! Она встала, злобно сверкая глазами.
— Постой, — сказал Тамани, хватая ее за руку. — Мне надо знать, что твои родители хотят делать с землей.
Лорел отдернула руку.
— Уходи сейчас же! — прошипела она. — Если увижу тебя еще раз, вызову полицию! — Она побежала прочь, прижимая к себе блузку.
— Лорел, я должен знать! Лорел!
Она прибавила шагу. Сейчас ей больше всего на свете хотелось уйти подальше от этого странного человека, пробудившего в ней ураган противоречивых чувств.
Дойдя до своего места у ручья, Лорел обернула лепестки вокруг талии и закрепила их шарфом, потом взяла гитару и повесила за спину. В этот миг ее рука попала под солнечный луч, и Лорел замерла: на запястье поблескивали крошки какого-то мерцающего порошка. «Отлично. Он оставил на мне свой след. Идиотский трюк».
Когда впереди показался дом, Лорел опять посмотрела на запястье. Тяжело дыша от кипящего внутри гнева, она принялась тереть руку, пока от порошка не осталось и следа.
На следующий день Лорел чувствовала себя как зомби. Она не хотела верить Тамани, но не могла выбросить из головы его слова. «А вдруг это правда?… Да ты что, с ума сошла? Дура!» И так по кругу, снова и снова.
Дэвид несколько раз пытался поймать ее в коридоре; она едва успевала прошмыгнуть в кабинет.
На биологии они встретились.
Дэвид тут же занял свое обычное место — рядом с ней.
— Что стряслось? — спросил он и шепотом добавил: — Цветок разрастается?
Она покачала головой и закрылась от него волосами, как стеной.
Пока одноклассники шумно рассаживались по местам, Дэвид подвинулся ближе.
— Лорел, ты должна со мной поговорить. Нельзя держать все в себе, а то спятишь.
— He могу… — В горле встал ком, и она всхлипнула. — Не могу сейчас разговаривать.
Дэвид посмотрел на вошедшего в класс мистера Джеймса и прошептал:
— Давай после школы?
Лорел кивнула и попыталась стереть слезы, не привлекая к себе внимания.
Дэвид похлопал ее по ноге под партой и принялся рисовать каракули в тетрадке.
День тянулся бесконечно, и Лорел мучили сомнения: зачем она пообещала рассказать Дэвиду? Нет, все-таки здорово, что ему можно довериться… Но с чего начать? Просто подойти и заявить: «Представляешь, я — мифическое создание»?
— Нет, ерунда, я человек, — тихо прошептала Лорел.
Вот только убедиться в этом до конца она не могла.
После школы они с Дэвидом пошли к нему домой. Дэвид, похоже, чувствовал, что она не готова к разговору, и вопросов не задавал.
Помогая Лорел перелезть через забор, он был особенно аккуратен и постарался не задеть цветок. Она спрыгнула, схватившись за его руки, но Дэвид не убрал их, даже когда она благополучно приземлилась.
Лорел неудержимо захотела прижаться к его груди и забыть об этой нелепице. Дэвид смотрел на нее не мигая, пока она не заставила себя отвернуться.
— Сюда, — сказал он, ведя ее к перевитому дереву.
Лорел запрокинула голову и посмотрела на густые кроны. Наступил октябрь, и листья были в самой красе: оранжево-алые по краям (некоторые ветки оделись в желтое и светло-коричневое), зеленые в середине. От такой пестроты лес стал очень красивый, но Лорел было грустно видеть, как зелень проигрывает битву более ярким цветам.
