Мысленный диалог закончился, и они вернулись к Террону. Тот задыхался, пытаясь открыть воротник. Броня истаяла. Фаланги взяли с нее обязательство чаще бывать в гостях. Услышав шаги на лестнице, Мышка побыстрее, отправила их домой.
— Кер, в чем опять дело, — возмутился сосед. — Мне утверждали, что вы вот-вот загнетесь, что у вас внутри все кости переломаны.
Лика широко распахнула удивленные глаза.
— А у вас, как всегда, все с точностью, до наоборот.
— Что с ним, господин Зарон, мне показалось, что у господина библиотекаря устойчивые галлюцинации, он очень испугался, бредит. Так меня напугал, что я сама чуть в обморок не упала.
Барто крайне недоверчиво смотрел на Лику и на Вар Лерона. Лика то же смотрела на Терона сочувственно. Библиотекарь сам говорить и шевелиться уже не мог. Зарон нащупал его пульс, бросился, как ошпаренный мерить давление.
— Как вас угораздило оказаться в таком состоянии после сдачи магистерского, что с вами, Террон? Говорить можете? Не говорите. Голова вар Лерона откинулась, и глаза закатились.
Зарон повернулся к Хейлин. Вид его не предвещал ничего хорошего.
— А я что? — вскинулась возмущенная Мышка. — Я только в фонде хотела поработать. Меня, между прочим, первой начали о стенки бить.
— Кер, там, где вы, сплошные неприятности. Но этот случай, из ряда вон. — Констатировал врач. — Вы ходячая квинтесенция неприятностей в кубе. Вам ясно? Если ясно, тогда сделайте так, чтобы до завтрашнего утра, точнее до без двадцати семь, я вас больше не видел.
Ну, нет, устраивать выступления, так до конца, решила Лика. Террон снова открыл глаза, но говорить все равно не мог. Ах, так, возмутилась Мышка, я вам покажу. Она совместила пространство коридора и домашнего подъезда, сделала совсем маленькую дырочку, и пожав на прощание плечами оказалась дома, оставив Изера с раскрытым ртом.
Все находящиеся в цокольном этаже испытали легкий шок. Легкий, потому, что к ее выходкам все уже адаптировались. Зарон обратился к отцу Барто.
— В чем дело. Что с вар Лероном. Что здесь, собственно происходит? — Террон тяжело дышал, находясь на грани бессознательного состояния. То, что он пережил сильный шок, было понятно, весь мокрый, хоть отжимай, слишком весь, брюки библиотекаря пахли тоже вполне отчетливо. Но природа и причина этого явления была не ясна. Зарон снова нащупал пульс. Несмотря на асфиксию, или благодаря ей, давление упало до критического уровня, пульс едва отслеживается, теряясь в вдалеке. На висках и лбу продолжали выступать крупные капли пота. Кожа стала мертвенно-бледной, словно с нее удалили все живые краски, на губах появилась траурная синяя кайма.
— Мы его теряем? — прошептал отец Барто.
— Не знаю. — Не смог найти определение случаю Зарон — Террон, если вы можете двигать пальцами, будете сжимать мой палец при утвердительном ответе на мои вопросы. Сможете ответить касанием пальцев?
Касание.
— То, что произошло, связано с Кер?
Касание.
— Это она с вами сделала?
Террон не двигался.
— Это похоже на яд по своему действию? Вы что-то пили?
Движений не было.
— Возможно газ?
Касание.
— Газ, какого происхождения? Искусственного?
Отрицание.
— Животное. — Быстро спросил Зарон.
Касание. У Барто от удивления поднялись брови, и сложились домиком.
— Местное животное?
Отрицание. Напряжение продолжало нарастать. Зарон заметно нервничал.
— Миры Кольца? — Не веря себе, изумленно спросил доктор.
Касание.
— Газ стандартный, нервно-паралитического действия?
Пальцы Терона чуть дрогнули и неуверенно остановились.
— Нужно продолжать, яд это опасно, нужно что-то быстро делать. — Прошептал доктор. — Это смертельно, или шанс есть?
Касание вышло очень слабым и неуверенным.
— У нас мало шансов. — Выдохнул доктор. — Барто, зовите Грэгора, пусть все бросает и мчится к нам, вызывайте всех кого положено, Шлоза, биоэнергетиков, нужно блокировать яд. Какая система поражена изначально? Кожная?…Нет. Дыхательная?
Касание.
— Что же это, может быть? — недоумевал Зарон. Ладно. Я буду называть миры Кольца, может, быть что-то нащупаем?
Касание. Барто отзвонился всем с мобильного и теперь шарил в карманах своего костюма.
— Начну с самого страшного. Лим-э-Нор, Герант… Оорг, Ксерт… Улга… Стекс… Корноэлл… Господи, что это может быть, ведь не Мор-э-Рия и не Альвэ, там нет ничего такого… Пар-э-Мор… Мара. Пар-э-Мор?!
Касание.
— Значит это из Пар-э-Мора.
Вбежали Грэг, Шлоз, вар Ролд, Стази, Вейг, Роне.
— Что у вас происходит? — Сквозь сжатые губы процедил Грэгор.
— Я ничего не знаю. Это отравление ядом нервно-паралитического действия животного происхождения через дыхательную систему. На Терона напало какое-то животное из Пар-э-Мора. Да? — Обратился Зарон к Вар Лерону.
Касание.
— У него могут быть галлюцинации? — Жестко спросил декан.
— Он в сознании, и на вопросы отвечал вполне осознанно. — Оправдывался доктор. — Какое животное в Пар-э-Море может отравлять через дыхательную систему? Оно летало? Нет. Ползало? Нет. Бегало?
Касание.
— Бред какой-то! Земноводное? Нет. Зверь? Нет. Шестиногое? Нет. Восьминогое?
Касание.
— Думайте, господа, восьминогое животное из Пар-э-Мора, ядовито, яд действует через легкие.
— Это фаланга. — В голос сказали декан, Роне, Вейг и Стази.
Касание.
— Они ядовиты, разве? Не знаю, что дальше делать? Что это за яд, где взять антидот?
— Прекратите панику Зарон. — резко остановил излияния доктора Грэгор. — Если это были парэморские фаланги, то, во-первых, они относительно разумны, во всяком случае, рассудочны. Во-вторых, они слабоядовиты. Странно, что отравление произошло воздушно-капельным путем, я правильно вас понимаю?
Касание.
— У них нет ядовитых желез, в понятном нам смысле слова, но известно, что они могут, как бы усыплять или обездвиживать жертву, ограничивать ее подвижность, выбрасывая через ротовое отверстие разбавленный пищеварительный фермент. Известно, потому, что после таких встреч никто не выживал. Они брызгают, наподобие распылителя. Хотя, сами понимаете, никто из близко познакомившихся, ничего до сих пор рассказать не мог. Близких контактов с ними так же никто не поддерживает.
Вар Лерон несколько раз коснулся руки Зарона.
— Вы не согласны? — Уточнил доктор.
Касание.
— Только не говорите, что это опять Кер. — Взмолился он. Шлоз нахмурился. Отец Барто заметно занервничал.
— Она тут все время крутилась, хотела позаниматься в библиотечном фонде.
