— Согласен.
Радостный вожак Окраинных опустился на свое место, а все остальные драконы недовольно последовали его примеру, сев на камни. Похоже, им и в голову не пришло, что знание — товар не штучный, поэтому больше предложений о покупке не последовало. Но я не отказался от удачной возможности закинуть удочку на будущее, сказав им:
— Не расстраивайтесь. На будущий год я выступлю с подобным предложением, но уже для десяти вожаков, а пока пусть счастливец Иржик опробует это знание на своей стае и потом расскажет всем остальным, насколько оно эффективно.
Драконы только покивали головами, принимая к сведению мое предложение, а Сар вернулся и уселся рядом с моим камнем. Улыбаясь и выслушав поздравления драконов по поводу удачной сделки, я обратился к своему советнику и сказал:
— Спасибо, Сар, но давай в будущем обойдемся без самодеятельности.
— Хорошо, Алекс, — радостно ответил дракон.
Похоже он был очень доволен, что наша стая увеличится благодаря мизерным усилиям. После моего выступления слово перешло моему соседу — пятнистому дракону, одному из тех гигантов, которые охраняли место проведения совета. Оказывается, их стая называлась Громовержцы, а сам вожак носил совсем непримечательное имя Гром. Похоже, что у них там все не имеют большой фантазии, так как даже прозвище ему не догадались придумать. Вожак величественно поднялся на свое камне и заявил:
— Наша стая уже слишком большая, чтобы умещаться в одном гнезде. Вскоре произойдет ее разделение на две, поэтому нам нужно новое место для жизни. И я обращаюсь к главе с просьбой предоставить нам свободное гнездо, или же позволить проведение ритуала вызова.
Поглядев на Сара, я получил от него мыслеобраз, поясняющий эту древнюю традицию. Оказывается, она восходила к временам появления драконов, когда случаи разделения стай были нередки. Этот вызов не является стандартным призывом к дуэли, и к потустороннему миру никакого отношения не имеет. Просто та стая, у которой нет гнезда, но есть желание его заполучить, может потребовать проведение боя с защитниками одной из слабых стай, чтобы банально забрать ее собственность. В результате этого во многих случаях защитники оказываются уничтоженными (так как изначально выбирается слабейший противник), а остатки побежденных вливаются в стаю захватчиков.
Эта традиция хотя и казалась со стороны весьма жестокой, но позволяла сохранить популяцию драконов на одном уровне, не допуская перенаселения мира. Однако она уже давненько не применялась, так как стай и источников сейчас было поровну, а прирост в них был настолько мизерным, что за последние несколько тысячелетий таких случаев не происходило. Гадать, с чего бы это именно сейчас стал подниматься такой вопрос, не приходилось — все было ясно, как день. Теперь можно было не думать, почему меня вообще позвали на совет. Вот только никто из этих доморощенных заговорщиков даже не предполагает, сколько у меня в кармане находится козырей…
Краем глаза я видел, как напрягся Сар, видимо, тоже догадался о причинах нашего появления здесь. Но я не стал обращать на него внимания, а ждал, что же ответит глава. Старый дракон покачал головой и сказал:
— Гром, ты же знаешь, что пустого места для гнездовья на этом материке нет, а ты же не хочешь отправлять своих в Смертельную Пустыню.
— Тогда я настаиваю на ритуале вызова! — заявил вожак пятнистых.
Глава слегка задумался, играя на публику, а потом постановил:
— Так как стая Громовержцев является весьма сильной и многочисленной, я подтверждаю необходимость ритуала.
Все напряглись, ожидая, что честь принятия вызова достанется им, а я лишь ехидно оскалился, когда Гром спрыгнул со своего камня. Подойдя ко мне, он остановился, благодаря своему росту почти не задирая голову вверх, и произнес ритуальную фразу вызова:
— Алекс Сереброкрылый, вожак Мокрого Листа, в этом мире стало тесно для двух наших стай, поэтому я спрашиваю тебя, готов ли ты добровольно отдать нам свое гнездо, или же мы будем биться до смерти одного из нас?
Что ж, ритуальная фраза прозвучала. И хотя даже по своему смыслу она была очень похожей на дуэльный вызов, в этом случае один из вожаков должен был умереть вместе со своей стаей. Все драконы ждали моего ответа, который означал бы начало конца для Мокрого Листа. Я даже поймал краем взгляда огорчение на мордах Иржика и его приятелей, которые в мыслях уже начали меня хоронить. Рановато, братцы, у меня еще найдется, чем вас удивить! Но отвечать: «Всегда готов! Могу еще и приплатить, чтобы забрали!» было бы явно неразумно. Нет, я поначалу так и собирался поступить, лишь только осознав, куда дело клонится, но сейчас мне еще нужно было аккуратно и ненавязчиво перейти к четвертому этапу. Поэтому, не пряча ехидную улыбку, я произнес, ломая весь ритуал:
— Подожди немного, мне нужно посоветоваться со стаей.
Пятнистый дракон сперва опешил, а потом заявил:
— Нет, я не буду ждать! Или ты без подсказки стаи не можешь принять решения? Тогда какой же ты вожак?
Полагая, что это меня обидит или хоть как-то заденет, Гром рассмеялся. Если бы это происходило у людей, я бы заподозрил, что он банально берет меня «на слабо», но у драконов в таком ритуале отказ просто не предусмотрен, поэтому я терпеливо ждал, пока дракон закончит хохотать, надеясь вывести меня из себя. Как ни странно, его не поддержал никто из присутствующих на совете. Все вожаки застыли на своих камнях и молчали, желая услышать, что скажу я. Дождавшись, пока Гром все-таки заткнется, я спокойно произнес:
— Я вожак, а не идиот, поэтому должен сначала узнать у стаи, согласится ли она на смену гнезда. Так что жди.
Я прикрыл глаза и вызвал в сознании образ Шаракха. И хотя я понимал, что уже глубокая ночь и король наверняка спит давно, но просто так стоять и изображать задумчивый вид было не в моем характере. Мне нужна была пара минут, чтобы все недоброжелатели на совете достигли нужной кондиции, тогда и эффект получится гораздо большим и может привести к весьма предсказуемому продолжению — пятому этапу, без которого все мои усилия будут потрачены впустую.
К моему удивлению, Шаракх находился в малом кабинете с двумя своими советниками и имперскими послами. Похоже, что стороны в переговорах зашли в тупик, потому что вот уже второй день обсуждали новый торговый договор. Видок у короля был не очень. Небольшие мешки и едва заметные синеватые круги под глазами говорили о том, что все эти дни он плохо спал, поэтому сейчас слушал посла слегка отрешенно. А Факиний, призвав все свое красноречие, доказывал моему отцу:
