— Никто и не сомневается, — Алек уже оставил свои попытки пресечь своё именование. — Но всем следует отдохнуть. Похоже, мы нагоняем и сейчас слишком близко от них, и…
— Так это же хорошо?!. - вскричал Мих. Алек поглядел на него, и восторженный подросток опустил голову, принялся переминаться с ноги на ногу, изучая лесную траву.
— Конечно, это хорошо, — вздохнул вой, перестав давить сверстника взглядом. — Но вот так очертя голову бросаться в бой не годится.
Мих торопливо кивнул, всем своим видом показывая, что он всё понял, осознал и раскаивается. Молодёжь, вздохнул про себя вой. Потенциал есть, но учить их ещё и учить, школить и натаскивать…
Да что это со мной?!.. - он едва не залепил сам себе пощёчину. Очнись, придурок!.. Ты не дор, ты им не учитель, и никого ты не будешь "натаскивать"!..
Мих преданно смотрел на "дора" — не иначе, решил, что замерший столбом вой принимает важное тактическое решение или вовсе делает что-то там волшебное.
— Так что вы остаётесь здесь. А я пойду погляжу, что там происходит.
Мальчишка торопливо кивнул. Алек нашёл взглядом Пегого. Тот почувствовал, вскочил и подошёл.
— Дор?..
— Остаёшься за главного, — сказал Алек. Мужик открыл рот:
— Да, но… — Алек продолжал смотреть на него, и Пегий дёрнул головой. — Да, мой дор.
И дёрнул рукой, явно собираясь отсалютовать, но не знал, как это сделать, и закончил движение, нервно подёргав себя за пегую бороду.
— Пусть все отдыхают. Часовых поставь, и вообще, будьте настороже.
На каждое распоряжение Пегий размеренно кивал.
— Можете поесть, но много пить не разрешай.
— Дык, известное дело, — ухмыльнулся Пегий. — Охотиться каждый ходил. Да и Злой Лес караулить… — он крякнул смущённо и замолчал.
Алек одобрительно улыбнулся, и дядька аж просиял. Вой кивнул, повернулся и растворился в темноте.
— Дор, истинный дор, — пробормотал ему вслед Пегий.
Алек вошёл в сумрак, обнял себя им и с облегчением перевёл дыхание. Постоянно выдерживать чужое внимание, осознавать, что от него постоянно ожидают чего-то вовсе ему не свойственного только потому, что в нём, видите ли, кровь…
Тут и более сдержанный человек занервничает.
Может, ну их совсем? Бросить здесь, исчезнуть, раствориться в ночи… Сделать всё в одиночку. Зверь-внутри прав, ему — им двоим, — это вполне под силу.
Алек стиснул зубы и свирепо обругал себя, смешав родные высказывания, характерные выражения воличей и берские словечки. Конечно, зря он вмешал сородичей. Но раз уж начал — изволь играть до конца навязанную тебе роль…
Но куда же всё-таки направляются похитители? Впереди — только деревня Проклятых. Возможно, он недооценил суеверность здешних жителей. Добропорядочные обыватели, законопослушные селяне, может быть, по-прежнему боятся опустевшую деревню. А вот поставившие себя вне закона лесные хищники запросто могли, кичась смелостью друг перед другом, устроить логовище прямо тут.
В таком случае… Алек нехорошо усмехнулся. Что ж, добро пожаловать на мою землю. Выздоравливая после экзорцизма, неудавшийся синоптик целыми днями бродил по окрестностям деревни. Потом Джонатам таскал его на охоту, рыбалку. Все места знакомы. Если разбойники будут настолько глупы, чтобы устроить привал где-то рядом, у него будет преимущество.
Да и друзья могут направиться прямо туда.
Он побежал, ориентируясь скорее на чутьё, чем на зрение, огибал тёмные массы густого кустарника, перепрыгивал невидимые в темноте стволы деревьев. Подозрительные звуки больше не доносились, но Алек погодил считать их наваждением.
Через несколько минут бега он услышал невнятные голоса и скрип телег, почувствовал резкий дух конского пота и тележного дёгтя.
Надо же, упрямые, не желают тащить награбленное руками, хотя дорога здесь уже не дорога, одно название. Всадник проберётся, но для подвод путь скоро станет непроходимым.
Алек пошёл тише, уже слыша смутный гул голосов. Кажется, спорили. Потом скрип стих, и послышалось несколько распоряжений. Слов не разобрать, но по интонации понятно.
Он едва не напоролся на часового. Того было не видно и не слышно, и Алек учуял его лишь благодаря запаху чеснока. Пришлось остановиться и поуспокоиться — это же надо взвинтить себя до такой степени, что даже не почувствовать человека, который вовсе не скрывался!..
Осторожно обойдя засидку, вой двинулся дальше и тут же едва не столкнулся нос к носу со следующим сторожем. Осторожничают тати. Или просто старшие ощутили, что за ними погоня?..
Алек покрутился около. При сноровке он смог бы подобраться к чужой стоянке вплотную, но решил не рисковать. Голоса в лагере гудели. Кони фыркали, тихонько ржали. Всё-таки до лесных братьев дошло, что телеги дальше не пройдут. Их разгружают и навьючивают коней. И, должно быть, друг друга. Самое оно, напасть сейчас, не готовы, замешкаются, растеряются… Он потянулся в темноту собственной души и помстилось — жёсткая шерсть колет ладонь, зверь подставляет хозяину загривок, смотрит вопросительно — давай убьём их всех?
— Именно так я и намерен поступить, но чуть-чуть позже, — заверил Алек, зверь взрыкнул и убрался в темноту. Он был терпелив, он знал, что рано или поздно его отпустят.
Возвращаясь, Алек снова прошёл мимо чужих засидок. Второй относился к порученному делу ответственно и сидел тихо, а вот чесночник тяжело вздыхал и бормотал что-то себе под нос. Алек прислушался.
— Вот удеру, ей-ей, удеру… Добыча будет!.. — явно передразнивая кого-то, пропел козлиным голоском. — Где она, та добыча?.. Только приказы да зуботычины, да поди туда-молчи-дурак-слушайся!.. Удеру.
И так безнадёжно вздохнул, что стало ясно — не удерёт. Алек подумал.
Змеёй скользнув в зелени, подобрался к тоскующему стражу вплотную. Тот в последний миг что-то почувствовал:
— Эй, кто… х-х-х… — Алек сгрёб за жирную шею, слегка придушил. Тот задёргался и ослаб. Вокруг разошёлся характерный запах. Алек поморщился и поволок чесночника за собой.
— Кто таков? — поинтересовался, отволочив добычу подальше.
— А? Я?.. — выхрипнул пленник, когда вой чуть ослабил хватку.
— Кто я, мне известно, — терпеливо прошипел Алек. Хотя в последнее время начинаю сомневаться — уж больно много развелось тех, кто считает меня совсем не тем, кто я есть…
— А?.. — только и сказал пленник. Чтобы соображал быстрее, вой встряхнул его и слегка придушил.
— Кто-ты-такой? — прорычал.
— Я воин правящего рода Доражей, — сообщил чесночник.
— Надо же, — восхитился Алек. — А я тот самый Дораж и есть!..
