– Скалета Гарди ко мне, – распорядился Арси и вдруг вспомнил еще одно указание Таура: «Если будет хоть малейший риск побега Посланника, прикажи Альфу вколоть ему под левую лопатку эликсир боли. Тогда даже Великий Мерлин не сможет свести клеймо с его тела, а значит, Илай будет прикован к Запределью». – Альфа тоже сюда, – добавил Арси, – и побыстрее.
– К услугам господина советника, – Дью появился не больше чем через пять минут после вызова. Несмотря на глубокую ночь, полковник был свеж и подтянут .
– Сейчас мы с Вами пройдем на нулевой уровень, – сообщил Арси, – проверим посты и наведем порядок.
– Там полный порядок, господин советник, – отрапортовал Дью.
– Вот и посмотрим.
Альф злой, заспанный, глянул на советника исподлобья:
– У тебя кто-то умер, родился, воскрес? Что за спешка среди ночи?
– Не ворчи, сейчас пойдем к Посланнику, поработаешь – приказал Арси.
– Опять?! Знаешь, Арси, этот чертов Посланник у тебя как любимая девушка. Часа без него прожить не можешь. Ну не в состоянии я с ним ничего сделать! Как ты не поймешь? Хоть ночью дай мне покой. Завтра, все завтра.
– Сегодня и сейчас, – отрезал советник, – ты перестанешь брюзжать, пойдешь со мной к Посланнику и вколешь моей, как ты выражаешься, девушке эликсир боли.
– Зачем? – удивился врач. – Он все равно ничего не чувствует, а лекарство действует не больше недели и использовать его можно не чаще чем раз в полгода. Кроме того, оно утраивает силу. Ты уверен, что справишься с Посланником, если он придет в себя? Здесь же камня на камне не останется!
– Не зли меня, Альф, – посоветовал Арси, – или я и тебе что-нибудь вколю для усиления чувства долга. Хватит болтать, пошли.
Они стали спускаться вниз. Впереди шел полковник, лихорадочно соображая, что могло приключиться, если Арси устроил ночную проверку. «Не попался ли кузен Краш, – думал Дью, – допросили, как следует, он меня и заложил. Да нет, документы я ему сделал отличные, никто не подкопается. Да если бы его и поймали, я бы первый узнал. Хотя черт его знает, сегодня дежурит Хурст, карьерист чертов. Мог и утаить, если меня в соучастии заподозрил. Кстати, что это Арси меня вытащил, а не его? У меня законный выходной, а у Хурста плановое дежурство. Непонятно».
Следом шагал советник. «Два колдуна на одну компанию многовато для Ваурии, – думал Арси, глядя на чеканящего шаг полковника, – риск большой. Кто его знает, что они вдвоем наворотят. Сбежать, может, и не сбегут, а полстраны с землей сравняют. Надо вколоть Илаю по максимуму этого адского средства, тогда ему будет не до борьбы и разрушений, вздохнуть будет больно, если очухается».
Последним плелся полусонный Альф. «И чего он привязался к Посланнику, – думал врач, – ночь, полночь, беги, коли. Можно подумать, что если подождать до утра, парень оживет и убежит. Как Магистр ушел, Арси совсем рехнулся, сам не спит и другим не дает».
Появление среди ночи столь высокопоставленной компании произвело на нулевом уровне большой переполох. Солдаты засуетились, младшие офицеры перепугались. Кто-то из подхалимов помчался докладывать Хурсту.
Дью остановился у главного поста и, откозыряв Арси, застыл в ожидании распоряжений. Советник полюбовался на произведенную его появлением панику и распорядился:
– Все посты с уровня убрать. Усиленные наряды на входы и выходы. Пускать только меня, императорского врачевателя и скалета Гарди.
На последних словах к собравшимся присоединился скалет Хурст. Крайне перепуганный услышанным, он щелкнул каблуками и вытянулся перед Арси:
– Командир Хурст к услугам господина советника!
– Забирай своих бездельников, – Арси косо посмотрел на запыхавшегося командира и поморщился, – стеречь все входы так, чтобы муравей не прополз. Ясно?
– Так точно! – гаркнул Хурст.
– Выполняйте, – буркнул советник и прошел в подвал к саркофагам и посланцу, – Альф, готовь эликсир. Максимально допустимую дозу в центр клейма, – бросил он на ходу, – Гарди, распорядитесь опустить энергетические экраны на всех уровнях, кроме нулевого. Через час зайдете ко мне, доложите обстановку.
* * *
– Здравствуй, Краш, – провещала темнота пещеры голосом Локи.
Великий Мерлин! Мирна не ошиблась: Локи пришел. Он вытащит нас отсюда!
– Краш, отзовись! – Локи вышел из пещеры.
Следом за ним появилась небожительница. Если взять порыв весеннего ветра Эйра, аромат земных ландышей и чистоту розоватого паросского мрамора, из которого скульпторы Земли творили образы своих богинь, получится жалкое подобие той, что пришла вместе с Локи. Она была прекрасна от ресниц до кончиков пальцев. Легкая, изящная, благоухающая, заставляющая, нет, помогающая любить и быть любимым.
– Привет, – голос у богини оказался грудным и глубоким, несмотря на воздушный облик.
– Привет, – промямлил я, чувствуя, что сам на глазах превращаюсь в воздух. – Здравствуй, Локи.
– Это Маня, – представил Маг свою спутницу, – моя племянница. Можешь ей полностью доверять. – Это Краш, в недавнем прошлом – мой товарищ по несчастью. Официальную часть будем считать законченной. Что у вас здесь происходит?
– Все плохо, Локи, – его вопрос мигом вернул меня с небес, пудовой цепью приковав к земле.
– Медленно и по порядку, – Локи присел на камень у входа в пещеру, поставив рядом с собой объемистую черную сумку.
Ну как я ему пятитомную эпопею местных событий в двух словах изложу? Пока я думал, с чего начать, Локи задал следующий вопрос.
– Мы промахнулись или маяк где-то здесь?
– Здесь, – я разжал кулак и протянул серьгу магу.
– В последний раз я видел ее в ухе Инсилая, – Локи сунул серьгу в карман. – Не расскажешь, как она оказалась у тебя?
– Отвоевал у мародеров в Сан Палисс.
– Понятно, – Локи прислонился к скале, – извини, я больше не буду перебивать тебя. Итак, что я здесь пропустил?
– Битва была при тебе?
– Нет, рассказывай.
– Илай хорошо дрался. – Я не мог найти нужных слов. Понимал, что хочет знать Локи, но не знал, как сказать ему об этом. Он пришел мне на помощь вопросом:
– Кто победил?
– Не знаю. Похоже, оба проиграли. Инсилай ранил Таура, и Магистр исчез, правда, обещал вернуться. Кажется, напоследок он подбил Посланника.
– И что Инсилай?
– Видишь столбы у ворот? – я отсюда столбов не видел, но, насколько я помню, Локи обладает зрением молодого коршуна. – Там распяли Илая.
