попытки раздеться. Быстро закрыв глаза, я сказала:
- О-ой, стой. Погоди, может, я хоть уйду?
- Зачем тебе уходить?
- Эм… Есть такая мелочь под названием скромность?
- Скром…ность?
- Да. Ну знаешь. Не показывать, чем тебя наградили египетские боги. Типа того.
- Не понимаю. А кто будет меня мыть?
Я не успела остановить хохот.
- А сам?
Все еще не открыв глаза, я добралась до умывальника, а оттуда и к двери.
- Амон, я понимаю, что в больнице тебя обслуживали медсестры, но я не готова
сделать это. Ладно?
Я точно слышала, как его юбка упала на пол, а потом хлюпнула вода, когда он сел в
ванную.
- Хорошо, Лили. Храни свою скром…ность.
- Спасибо, - я попятилась так, чтобы видеть только его голову, и открыла глаза.
- Вот, - я подвинула ему халат и кусочек мыла. – Если захочешь струи воды, нажми
кнопку. Слева под твоей рукой.
Восхищение на его лице, когда по телу ударили струи, было бесценным.
- Полотенца висят слева от тебя. Еда будет через двадцать минут, - я закрыла за
собой дверь и прокричала. – И убедись, что выходишь одетым!
Я быстро прибрала в комнате, и вскоре принесли еду. Я встретила доставку у лифта, расписалась и забрала у него тележку. – Я позвоню, когда можно будет забрать, окей?
- Хорошо, мисс.
Я отвезла тележку на кухню и накрыла на двоих, достав молоко, разные соки и две
кружки горячего шоколада, что я заказала. Расставив тарелки с едой, я крикнула:
- Амон! Завтрак на столе! Ты оделся?
Я подпрыгнула, услышав его голос за своей спиной.
- У меня проблема.
- Ты меня напугал, - я обернулась и увидела, что он держит в одной руке обувь, а
другой удерживает брюки. – Не подошли? – спросила я.
Чтобы доказать это, он убрал руку, и штаны опасно поползли вниз. Я не видела
белых трусов под ними.
- Эм… Амон? Где остальная одежда?
- Я выбрал эту. Эта сильнее закрывает.
- Эм, я вижу. Хороший выбор, но я хотела, чтобы ты оделся во все.
- Все вещи? – его глаза скользнули по моему телу, облаченному в пижаму. – Но на
тебе мало одежды.
- Эта одежда для сна, но днем я ношу вещи, похожие на те, что дала тебе.
- Ладно. Может, сначала я поем, Лили?
- Конечно. Садись.
Пока он садился, я открывала блюда. Ароматный пар поднимался над ними, когда я
убирала куполообразные крышки.
- Вот. Ты ешь, а я оденусь. И принесу тебе оставшиеся вещи, ладно?
Амон смотрел на еду расширившимися глазами и смог только кивнуть в ответ.
Отвернувшись к двери, я улыбнулась. Мои родители удивятся, увидев, сколько еды я
заказала на один прием пищи, но это стоило выражения лица Амона. Он хотел пир, он его
получил. Самое ценное в списке.
Он был сейчас окружен яйцами, приготовленными восьмью разными способами,
порезанной запеченной и жареной картошкой, печеным окороком, колбасой, беконом, бисквитами с медом и тающим маслом, карамельными яблоками на кексах, покрытых
кремом, тостами с крем-брюле, корзинкой круассанов, булочек и маффинов с черникой.
Вряд ли для него не найдется ничего подходящего здесь.
Я оделась в дизайнерский кэжуал и улыбнулась себе в зеркале. Хотя мои глаза сияли, я уже была больше похожа на себя, что контролировала эмоции и была спокойной.
Направляясь на кухню, я подобрала вещи Амона и оставила их на кресле рядом с ним. Я
положила руки на колени и смотрела на происходящее со смехом.
- Что тебе больше нравится?
- Все, - отозвался Амон с набитым ртом. – Садись, Лили, - он отодвинул кресло и
потянул меня за руку к нему. – Ешь.
Я взяла немного фруктов на свою тарелку, пока он заполнял свою полностью. На
половине пути он замер и посмотрел на меня.
- Почему ты не ешь?
- Много углеводов.
- Что это?
- Ох, слишком жирное.
- Но ты не толстая, - Амон пристально смотрел на меня, и мне стало неудобно. – Ты
слишком худая. Ешь.
Он взял серебряную ложку и начал заполнять мою тарелку с горой.
- Ладно! – я вскинула руки. – Хватит.
Ворча, он вернулся к своей еде, но следил за мной, указывая на тарелку каждый раз, когда я опускала вилку.
Когда он сделал это в третий раз, я сказала:
- Я больше не могу есть. Обычно я только пью чай на завтрак.
- Чай – не еда.
- Мне хватает.
- Нет. Женщинам нужен не только чай, - Амон выпрямился и посмотрел в мои глаза.
Я вдруг почувствовала очень открытой, словно мы общались не о завтраке, а о чем-то
большем. Я ощущала, что он изучает меня изнутри и может увидеть всю мою
неуверенность. Голод и пища приобрели другое значение в этот момент.
- Да. Видимо, так и есть, - ответила я, отведя взгляд.
Закончив с едой, он отдвинулся от стола и сообщил, что готов искать братьев. Он
запутался в футболке, и я помогла ему правильно развернуть ее. Пока я это делала, мои
руки оказались на его груди. Я покраснела и отвернулась за курткой. Сунув ее в его руки, я заметила, что его штаны снова сползли.
Я прочистила горло. Он с любопытством проверял капюшон куртки, но поднял
взгляд.
- Эм, твои штаны. Видишь веревочку? На поясе? Затяни ее и завяжи покрепче.
Оставив в покое куртку, Амон нашел веревочку и потянул ее в одну сторону, потом в
другую. Я оставила его одеваться и вернулась в свою комнату, хватая свою сумку и
заполняя ее нужными нам вещами.
Я взяла с собой ноутбук, телефон и зарядное устройство, свой блокнот и кошелек.
Затем я вернулась на кухню и добавила пару бутылок воды. Амон подал мне пару яблок и
апельсинов, и я положила их в сумку вместе с пачкой крекеров. Закинув лямку себе на
плечо, я опустилась на колени перед ним, помогая зашнуровать кроссовки и думая, куда
мы пойдем сначала.
Логично было бы сначала отвести его в больницу возле музея и увидеть, узнает ли
его кто-то, но я прикусила губу, понимая, что тогда он может упустить шанс отыскать
братьев. Конечно, его запрут после такого побега. Так что возвращать его пока что было
ошибочно.
- Ты готова, юная Лили?
Амон протянул руку, чтобы помочь мне встать.
- Спасибо. Да. Я готова, если готов ты.
- Отлично.
Он держал меня за руку, сократив расстояние между нами. Обхватив меня рукой за
талию, он сказал:
- Держись очень крепко.
- Амон… что ты… - мой вопрос превратился в крик, когда ветер подхватил наши
тела, а песок забарабанил по коже как тысячи иголок. Я в ужасе смотрела, как мое тело
